Наследнички 4 - Алексей Игоревич Ильин
— Это несоответствие Кодексов, — Рома только головой покачал. — В Российской империи женщины не могут распоряжаться имуществом клана, только своим личным имуществом. Я видел документы на поместье. Оно принадлежало клану Снежиных, а не дочери клана по имени Светлана. Но в Кодексе Содружества женщины имеют такое право, только если оно дано им главой клана, — проговорил он, рассуждая вслух. Мартин побледнел и принялся вытирать лоб дрожащей рукой. — Не волнуйтесь, вы не виноваты. Такие нюансы мало кто на самом деле знает.
— Но что же нам делать? — вот сейчас растерялся Жером. — Получается, мы впустили в поместье человека, который не имел права здесь находиться, да ещё и с большим отрядом бойцов? Он же несколько лет здесь жил!
— Я уже сказал, вы не могли знать, и сами Орловы меньше двух месяцев назад узнали об этом поместье. Снежины очень хорошо спрятали оригинальные документы, так что мы просто не могли поставить вас в известность. И теперь…
Романа прервал сильный грохот. Тряхнуло так, что пол пошёл волной, и многие люди повалились на колени. Ромке удалось удержаться на ногах. Он подпрыгнул, пропустив волну под собой, и, развернувшись в двери, приготовился бежать. Но тут раздался выстрел, а через минуту Рома почувствовал высвободившуюся силу смерти.
— Чёрт, Андрей! — он бросился из зала, не заботясь о том, что слуги могут сбежать и открыть ворота бойцам, которые вот-вот должны подъехать, или просто огреть его сзади табуреткой. Правда, уже в коридоре Рома опомнился и схватил стул, чтобы снова запереть их в зале, но тут увидел, что Мартин захлопнул дверь, а потом послышался звук закрывающегося замка. Посмотрев на стул в своих руках, Рома всё-таки решил подстраховаться и сунул его ножкой в ручки, как это сделал брат. После чего побежал на второй этаж, откуда, судя по ощущениям, раздался выстрел.
Взбежав на второй этаж, Рома остановился перед покорёженной дверью. Замерев на мгновение, он прислушался к себе. Нет, того жуткого ощущения пустоты, когда он подумал, что Андрей погиб, не было. Даже если брат ранен, то всё поправимо. Протянув руку, он с трудом открыл дверь и вошёл внутрь небольшого кабинета.
В комнате царил разгром. Ворох разных бумаг кружился в воздухе в виде странной пародии на снег. В комнате не осталось ни одной целой вещи. Большинство документов, судя по всему, были уничтожены.
Посреди комнаты стоял Андрей, с ненавистью глядя куда-то в сторону. В его руке был зажат пистолет.
— Андрюха, что случилось? — Рома подошёл к брату и положил руку ему на плечо.
— Я его убил, — довольно равнодушно проговорил Андрей, убирая пистолет в кобуру. И тут Рома увидел довольно молодого мужчину, лежащего на полу.
* * *
— Ну что же ты так неаккуратно? — Ромка посмотрел на меня с укоризной. — Ты зачем ему в голову стрелял? Здесь расстояние никакое; в сердце бы выстрелил, а сейчас мы бы его быстренько допросили со стопроцентной гарантией, что он говорит правду.
— Рефлекс сработал, — я провёл рукой по своим отрастающим волосам. — Меня стрелять Егор учил, а у него в этом плане без вариантов. Но я в общих чертах представляю себе, что привело его к столь плачевному результату, а детали можно будет попозже у того же уполномоченного представителя уточнить.
— Рассказывай, — хмуро произнёс Ромка, обшаривая карманы Адреаса и выкладывая всё, что находил, прямо на пол.
— Поговорить с Джорджем не удалось. Он не был настроен на диалог, но на вопросы более-менее отвечал, перемежая их ругательствами. В основном доставалось почему-то Егору Ушакову и моему отцу. Меня в своей сбивчивой полубезумной речи он затрагивал мало. Я его не перебивал, хотя желание прибить эту гадину становилось просто невыносимым. И тем не менее я позволил ему выговориться, постепенно формируя для себя картину произошедшего.
Он и его бойцы — это всё, что осталось от Адреасов. Женщины практически сразу вернулись в семьи родителей, прихватив с собой детей. В Содружестве это дозволялось с одобрения главы клана. Они не просто перешли жить в отчий дом, а поменяли фамилии на девичьи и снова стали дочерями своих прежних кланов. Мало того, дети тоже влились в кланы дедушек, приняв клановое имя. Так что остались только шестьдесят четыре человека, включая самого Джорджа.
Скитались они по Содружеству несколько лет. Джордж тогда был совсем пацаном, и он не вернулся к деду по матери. Его мать к тому времени умерла, а дед не захотел принимать внука. Видимо, понимал, что с такой наследственностью с мальчика толку не будет. Мне на решение деда было плевать. И я с неприкрытым отвращением слушал, что этот сумасшедший решил сделать с кланом матери. Но планировал он отомстить деду только после того, как насладится местью Ушаковым и Орловым.
— Каким бы сумасшедшим он ни был, но уничтожить Орловых и Ушаковых не планировал. Прекрасно понимал, гадёныш, что это ему сделать не удастся ни при каких условиях, — сказал я Ромке и принялся вылавливать летающие в воздухе бумаги. Пойманные листы собирал в кучу, чтобы отвезти их Борьке. Пускай сортирует и изучает.
— А когда увидел Стёпку, то крыша совсем протекла, и он решил устроить Егору сюрприз в виде плохо узнаваемого трупа сына, — подытожил Ромка. Отыскав где-то у стены целый стул, он сел на него, разложил на коленях найденные в карманах Адреаса вещи и принялся их изучать. — Как он хотел отомстить Орловым?
— Как мы и предполагали, на наши деньги собрать оружие, из которого убил бы Виктора Лейманова, — поймав последний лист, я принялся подбирать уцелевшие бумаги с пола.
— Управляющий «Гаронны» знал о его махинациях? — Ромка смотрел на лежащее на полу тело.
— Нет. Он что-то подозревал и отправлял письма, но их перехватывали. Это было сделать просто: всего-то прийти с проверкой в почтовое отделение и, пока сотрудники суетятся, извлечь необходимые конверты.
На улице послышался приглушённый шум, и я подошёл к окну, пытаясь обнаружить его причину.
— А потом что-то узнал и, вместо того, чтобы слетать в Российскую империю, предпочёл застрелиться, — Ромка вертел в руке какой-то небольшой цилиндр, внимательно его разглядывая. — Девчонок жалко.
—
