Вторжение - Виталий Абанов
Я захожу в беседку и первым делом вижу развалившуюся на кушетке Акай. Она курит трубку и посматривает на меня с легким интересом.
— Ну что? — спрашивает она меня: — проветрился? Куда шел — вверх или вниз по склону?
— Вниз. — подавленно говорю я, садясь напротив: — вниз по склону.
— Странно. Ты всегда казался мне таким вот, плывущим против течения. Как карп кои. Я уж думала ты вверх пойдешь, покорять Небеса. — качает головой она: — а ты вниз, по течению…
— Это логика. Зачем мне на гору лезть. Нужно в долину спуститься, а там найти способ добраться до Столицы. — отвечаю я.
— А. Ну наверное. — бросает Акай и сладко потягивается: — но тут логика не работает.
— Да я уж понял.
— И долины никакой нет. Есть только склон горы и эта беседка. Да и то… временно. Пока ты не освоишься. — Акай вздыхает и кладет трубку на стол: — будешь чаю? Вина? Есть и сладости. Здесь все в моей власти. Воображение у меня богатое. Не зря я тебя заякорила, все-таки…
— Что происходит? Как я здесь оказался и что… как… вообще, что тут происходит? — спрашиваю я: — мне надо назад, ты же знаешь. У меня мало времени.
— Чего-чего а вот времени у тебя теперь очень много. — говорит Акай: — я привязала тебя к своей душе и теперь ты будешь жить вечно. Первую тысячу лет это немного… грустно. Все вокруг умирают, меняются эпохи, уходят правители, друзья, возлюбленные… поэтому не советую сильно к ним привязываться. Все равно все умрут.
— Что? Но зачем…
— Да потому что ты бы все равно помер! Полез он, умник такой, в самое горнило, под удар Портальной Бомбы! Толку от тебя! А у меня рядом с тобой эманации эфира перестают на когнитивные способности влиять! Это редкий шанс. Вот я и рискнула.
— Эманации? Чего? Слушай, Акай, может у меня времени и много, но там на поле боя…
— Расслабься ты уже, герой. Здесь время идет по-другому. Здесь его у тебя полно. Можешь задать все вопросы. Все равно будешь. Кроме того, я не знаю, как вернуть тебя в мир живых и главное — для чего. — замечает она.
— Так. — я выдыхаю. Схватываться с Акай — вообще дурная идея, пробовал я уже. Ее лучше в союзниках держать. Лучше не лезть в бутылку, а собрать информацию, пока такая возможность есть. Тем более что она редко отвечает на мои прямые вопросы… вернее сказать практически никогда не отвечает. Уходит от ответа, переводит тему, отшучивается, просто игнорирует. Кто она такая? Откуда у нее такие силы? Почему она может делать то, что никто из магов не может? Человек ли она? А сейчас — загадочные слова про Ту Сторону. Значит…
— Хорошо. — я сажусь, поддергивая форменные брюки: — значит это все мне кажется? Эта беседка, эта трубка у тебя во рту, даже эти брюки?
— Невнимательно ты меня слушал, Уваров. Это все не тебе, а мне кажется. Ты мне кажешься. Пока ты мне кажешься — ты существуешь. Перестанешь казаться — перестанешь существовать. Но ты не бойся. Знаешь, как ощущают приближение своего конца галлюцинации? Никак. Они просто перестают быть. Никаких ощущений, ты даже осознать не успеешь.
— Вот уж утешила так утешила, — ворчу я: — спасибо большое что ты убьешь меня не больно. В прошлый раз было очень больно.
— Прошлый раз было не с тобой. Тот Уваров умер. Ты сейчас — всего лишь мой якорь о тебе. — отвечает Акай, задумчиво вертя в руке свою трубку: — интересные вы создания, люди. Или это ты мне уникальный попался? Или я с вами совсем очеловечилась?
— Ладно, — говорю я: — что будет дальше? Какие твои планы? Что ты собираешься со мной делать? Потому что у меня есть свои планы и…
— Знаю я твои планы. — отмахивается от меня Акай: — вылезти наружу, убить демона, завести себе кучу девушек в свой гарем и все. У тебя воображение на уровне постельного клопа, Уваров, жрать, спать и совокупляться. Ах, да, еще драться, конечно же. Ты же у нас самец. Мужчина. Стереотипный вожак. Бугрятся мускулы, брови мохнатыми гусеницами к переносице, весь волосатый и вонючий. Ты же все проблемы ударом кулака решаешь.
— Послушай, Акай. Ты мне нравишься, — осторожно начинаю подбирать слова я: — и я понимаю концепцию «время здесь течет по-другому», однако… у нас что, других занятий нет, кроме как меня критиковать. Ты ж сама сказала «прежний Уваров умер», а значит это все ко мне не относится. Может я отсюда выйду и в монастырь пойду? Орден Святой Елены мужчин принимает?
— Издеваешься? — лисица выгнула бровь дугой: — это хорошо. Значит владеешь собой. Что если я скажу, что ты никогда отсюда не выйдешь? Ты мне и здесь хорош.
— Что? Да зачем я тебе тут внутри?
— Ха. А ты Уваров — козел. Ты, что искренне считаешь, что я к тебе привязалась из личных соображений? Любовь, страсть, вся эта passion?
— Разве нет? — я пытаюсь игриво подмигнуть. Я давно подозревал что Акай, мистическое существо невероятной мощи — возле меня находится не просто так. И уж считать себя обаятельным настолько, что я могу впечатлить хоть чем-то такую как она — было бы чрезвычайно самоуверенно. Просто она никогда про это не говорила, а спрашивать было бесполезно, Акай очень редко прямо отвечала на заданные вопросы. Вообще не отвечала никогда. Кто она такая, откуда взялась, какие у нее способности, зачем она с людей кожу снимала, зачем выпивала их, почему такая сильная, как смогла нас из Серого Лабиринта играючи вытащить — она лишь отшучивалась. Или игнорировала.
— Ладно. — говорит она: — хочешь знать — сейчас узнаешь. Вот только не жалуйся потом. Весь мир, Уваров, весь ваш мир — всего лишь мыльный пузырь. И таких пузырей во Вселенной — бесчисленное количество. Как ты, наверное, догадался, я родилась в другом таком мыльном пузыре. Вы называете его Преисподняя. Ад. На самом деле — вполне милое местечко, да
