Дети Сатурна или Космическая одиссея Лёхи - Коля Николаев
Прибор был бледно-желтого цвета, маленький и невзрачный; такую штучку очень легко потерять. Лёха покрутил его в руках, повернул кнопку "вкл" до упора. Прибор негромко затрещал. Больше ничего не происходило. Леха пожалел, что вытряхнул из чемоданчика инструкцию, не сберег. Подумал и нажал на кнопку со словом "возмущение", выбрал наугад. Оглянулся, подождал, ничего существенного не случалось. Сбоку устройства находились две массивные кнопки. Леха туда-сюда покрутил одну из них. Вновь ничего не происходило. Он аккуратно сжал прибор и отправился на кухню. Там на столе положил его, замаскировав между упаковок с пищей. Потом позавтракал, уже даже без мысли о настоящей пище и отправился досыпать.
Проспал он после всех утомительных событий долго. Отоспался на славу. Потянулся, открыл глаза. Яркий свет неприятно ударил, заставил зажмуриться. Сквозь ещё не ушедшую дремоту Леха услышал разговор на повышенных тонах. Это было что-то нетипичное для данного мира, поэтому Лёха поспешил посмотреть, что там происходит. Увиденное его очень удивило и озадачило. Возле мониторов стояли сатурнаты и ругались, точнее возмущался и кричал голубой, а серый отвечал спокойно.
- Я настаиваю, черт побери, на том, что их нужно доставить в лабораторию планеты Земля и подвергнуть дальнейшему изучению, - громко говорил голубой, срываясь на крик.
Леха скривил удивленную рожицу: надо же, сатурнат проявил какую-то эмоцию, это "железное" существо, не знающее ни любви, ни привязанности, ни жалости, вдруг закричал. Леха на кухне захватил горсть таблеток и устроился поудобнее на диване, приготовившись к просмотру. Спор, видимо, шел уже давно, потому что голубой, исчерпав требования и доводы, перешел на жестикуляцию - размахивал руками и начинал нести несуразицу.
- Я намерен этого добиться, таких существ надо тщательно изучать, - он наклонялся, смешно выгибая спину, чтобы заглянуть в лицо серому. Но серый, не отрываясь от работы на экране, размеренно ему отвечал:
- Очередной раз тебе напоминаю, что существуют определенные предписания инструкции. Сидящие в кубах, это прежде всего преступники. Преступники, понимаешь ты это? Они угрожали своими действиями развитию научной мысли, безопасности, миру нашей планеты.
Голубой сатурнат замахал руками, засеменил вокруг серого и, обойдя,, с другой стороны уже попытался подлезть к нему:
- Ай, да ну тебя. Дело говорю, а ты споришь.
Серый продолжал вразумлять:
- Это не дело. Это неоправданное безумие. Мы рассматриваем субъект, совершивший нарушение инструкции, как преступника, и только потом как подопытный материал. Так прописано. И по другому не может быть. А раз других вариантов не прописано, то и осуществить ничего невозможно.
Голубой нахохлился, забегал, даже хватался руками за голову. И подскочил к серому с новым предложением, осенившим его:
- А что если, - начал он, - ну, мы бы вместе, ты помог бы...
Серый повернул голову, посмотрел на него совершенно безразлично и ответил:
- Как можно делать то, чего не должно быть? Помогать нарушать закон я не буду. За нарушение полагается наказание.
Голубой распсиховался на эти слова, его прямо задергало от возмущения. А напарник спокойно закончил свою мысль:
- Смотри, как бы тебе с такими идеями не оказаться рядом с закрытыми за нарушения.
Голубой не выдержал и занервничал, и ногами затопал. Серый не реагировал, продолжал заниматься своим делом. Леха, выпучив глаза, даже забыв, что прихватил с собой еду, наблюдал за всем происходящим. Зрелище было захватывающим и необычным.
Сатурнат продолжал топать и возмущаться, размахивая руками, выкрикивая, что надо Леху и Серегой вести на изучение. И тут вдруг Леху осенило, как током дернуло. Он с реактивной скоростью подорвался и бросился на кухню к столу. Эмокон по-прежнему лежал между упаковок с едой, он был включен. Леха схватил его и, стараясь передвигаться тихонько, направился в спальню, забрался под одеяло. Щелкнул кнопку "выкл". Он подумал, может, конечно, ему это всё просто показалось, а может ведь и правда, что эмокон работает! Сердце от пришедшей мысли бешено застучало. Так, торопиться не нужно; сначала надо во всём удостовериться и потренироваться.
