Система новичка - Татьяна Зимина
Я кивнул. Как ещё научить самостоятельности — не поддельной, когда ребёнок только "делает вид", а на самом деле доит папу с мамой?.. Наказать рублём. Самое эффективное средство.
Стало быть, в неприятностях Зебрины Денница не виноват. Ну хотя бы здесь всё путём...
— На это доча взяла, да и отправилась устраиваться в "Чистилище", стриптизёршей, — я не сразу понял, что Лука Брази продолжает говорить. Но когда до меня дошло...
А чего?.. Достойная и уважаемая профессия. Видел я, как девчонки вкалывают: тут и физическая подготовка, и выглядеть надо на миллион.
— Но Эрос Аполлон её не взял, — Лука Брази резко повернул руль, уклоняясь от гигантского комбайна, который нёсся прямо на нас. — Не соответствует, сказал, высоким стандартам заведения.
Я прикрыл глаза. Если Зебрина после этих слов не спалила клуб дотла — ей не нужен секс, чтобы снять проклятье. Она повзрослела своими силами.
А ещё я очень испугался: комбайн был ПРОСТО ОГРОМНЫМ, а самое главное, я не представляю, откуда он тут взялся.
Больше всего он походил на агрегат по уборке кукурузы с моей далёкой родины. Дробилки, мешалки, резалки и другие острые штуковины, призванные превращать всё, что ни попадётся, в измельчённое однородное сырьё, крутились с ужасающей скоростью.
Пронёсся он буквально в миллиметре от крыла лимузина. Зеркало срезало, как пластилиновое.
— Что это было? — сдавленно вопросила Лолита.
Ей было неудобно. Хотя лимузин папы Вито — зверюга просторная, горгониды чувствовали себя, как ножки модницы в слишком тесных туфлях.
Я хотел предложить Лоле высунуть голову в люк на крыше, но вовремя прикусил язык. Крупные девушки чрезвычайно чувствительны к критике их внешности. Кто её знает, как двухсполовинойметровая дама воспримет такое предложение?..
— Без понятия, что это за фигня, — настороженно ответил Лука Брази.
Разговоры он прекратил, и теперь внимательно смотрел по сторонам.
Я тоже выпрямился и придал лицу заинтересованный вид.
И с чего я решил, что заполучив временной артефакт, оставлю все проблемы позади?
Сдаётся мне, что добраться до казино выльется в отдельное приключение...
К сожалению, я оказался прав.
Позади нас, за широким, как корма парохода, багажником лимузина, раздался равномерный гул...
Он нарастал, становился громче, и в нём звучало всё больше угрожающих взрёвываний. Словно следом за нами увязалось стадо страдающих жутким несварением быков.
— Что там, Оторва? — Лола, в силу специфики позы, не могла развернуться и посмотреть в окно.
А я всё медлил с ответом...
По широкой улице, заполняя её от здания на правой стороне, до такого же здания на левой, за нами двигалась... Туча?
Хотя для тучи в ней было слишком много рогов и копыт.
Что, и вправду быки?.. — я даже оживился. Ну надо же! А мои провидческие способности крепчают, как заварка в стакане кипятка.
Хотя нет, это всё-таки не быки. Больше похоже на...
— Минотавры, — сказал Одиссей. — Ого-го...
— Ого-го?.. — растерянно переспросил я.
Если уж горгонид говорит ого-го...
— Я встречался с ними под стенами Илиона, — пояснил Одиссей. — Панцирная пехота минотавров в два счёта опрокинула конницу ахейцев в море... И если бы я не придумал одну забавную штуку...
— Знаю-знаю, — с видом примерного ученика я победно улыбнулся. — Троянский конь.
Одиссей просто кивнул. Он даже не удивился — как не удивляются звёзды Голливуда, когда их узнают в китайской забегаловке.
— Минотавры — наёмники, — тихо сказала Лолита. — Одни из самых дорогих во всех измерениях. И если уж Денница раскошелился на ТАКУЮ поддержку... Ты можешь гордиться собой, Оторва.
— Через пару минут они нас догонят и гордиться будет нечем, — прокомментировал её реплику Лука Брази.
— Я разберусь.
Вы удивитесь, но эти слова исходили не из моей глотки.
Мою любимую фразу произнёс Одиссей.
А потом выпрямился, — в ограниченном пространстве салона ему пришлось делать это в несколько приёмов, — и стал протискиваться в люк на крыше.
— Одиссей, — я подёргал его за штанину. — Я, конечно, не специалист, но тебе не кажется, что один ты против целой панцирной пехоты — это слишком неравное противостояние? Ничего не хочу сказать о твоих способностях... — быстро добавил я. Так, на всякий случай.
Горгонид усмехнулся. Его коричневое, изрезанное морщинами лицо на миг осветилось — словно по нему скользнул луч солнца.
— Минотавры никогда не нападают скопом на одного, — сказал он. — К тому же, я знаком с их командиром. Мы с ним славно сразились под стенами Илиона... А потом напились на берегу Скамандра.
— О. Ну тогда... Ладно?
Одиссей упёрся руками, подтянулся и ловко вскочил на крышу лимузина. А потом издал воинственный клич, от которого барабанные перепонки втянулись внутрь головы, и одним могучим прыжком соскочил на дорогу.
Всё это время мы неслись на полной скорости — то есть, километров девяносто в час. Лука Брази и не думал жать на тормоз...
Если бы минотавры не догоняли нас столь стремительно. Если бы Одиссей действовал не столь уверенно. Если бы я видел хоть какой-то другой выход. И если бы Лолита не сдавливала моё запястье так сильно, что я уже не чувствовал пальцев...
Таким я Одиссея и запомнил: могучий, гордый, в фирменных джинсах и с индейским хвостом на затылке.
А перед ним — сплошное море рогов, копыт и бархатных, поблёскивающих золотыми кольцами, носов...
— Вот видишь, — наставительно сказала Лола. — Не так уж и трудно позволить друзьям чуточку тебе помочь.
— А-хха... — прошипел я. — И если ты, чисто в рамках взаимопомощи, отпустишь мою руку...
— О, извини, — горгонида сделала вид, что не заметила своих пальцев на моём запястье. — Я так переволновалась... Сам понимаешь.
— А-хха... — повторил я, растирая кисть. Возможно, к пальцам всё-таки вернётся чувствительность. Через месяц-другой. После операции...
— Мы почти приехали, — подал голос Лука Брази.
— Видать, кончились у Денницы сюрпризы, — усмехнулась Лолита.
И тут прямо под колёса лимузина бросился ребёнок. Лука дал по тормозам. Мы с Лолой повалились вперёд, моя голова оказалась зажата... нет, не между передними сиденьями. Сами догадайтесь.
Впрочем, это чертовски смягчило удар и я почти не ушибся.
— Что там, Лука? — закричал я, как только стих визг тормозов. — Ребёнок не пострадал?
— Оторва, может, слезешь с меня? — деликатно
