Гребень Дяди Нэнси - Саша Фишер
Я осторожно достал руку из кармана и посмотрел вниз. У моей ладони прицепился здоровенный паук. Тельце размером с куриное яйцо и восемь мохнатых лапок. Я чуть не заорал и не отшвырнул эту тварь в сторону, но вовремя сообразил, что, эй, так и должно быть по условиям квеста! Видимо, Прохор что-то такое сделал, что яйцо превратилось в паука. Но мне все равно стоило немалых усилий, чтобы не дергать рукой. Одно дело смотреть на крохотного паучка под стаканом и умиляться на тетину сказку про принцессу Арахну, совсем другое — держать в руке… вот это. Я поднял руку, чтобы рассмотреть паука повнимательнее. Пестро-серый, с оранжевыми полосками на лапках и круглыми черными глазками. Тарантул? Он же ядовитый?
— Привет, — сказал я внезапно пересохшими губами. — Ну и что ты будешь делать дальше?
Паук ожидаемо промолчал, собрался в компактную кучку, а потом неожиданно прыгнул мне на голову. Я инстинктивно отшатнулся, снова чуть не заорал. Шапка упала с моей головы в открытый рыбий рот мусорки, куда я и хотел ее бросить с самого начала. А паук, пробежавшись по моей голове, подполз к уху, замер, и я почувствовал вместо щекочущих шерстинок его лап металлический холод. Осторожно поднял руку и коснулся того места, где по ощущениям должен был сидеть паук. Он был там. Только больше не живой, а металлический. Эдакое экстравагантное украшение на ухе. Что там говорил дядя Нэнси? Паучата — это такое средство связи? Тогда логично, что этот конкретный паук теперь сидит у меня на ухе. Значит наш транссвестит-квестодатель скоро должен прислать какое-нибудь сообщение о своем следующем задании. Но пока паук продолжал молчать. Я пожал плечами, мысленно сказал «Пока!» блестящей шапочке и направился к красным фонарям сектора Эрзули. Я еще вчера, обнимаясь с Мадж, подумал, что зря игнорировал местное пространство для взрослых.
Понятия не имею, что я ожидал, входя в ворота, украшенные множеством красных фонариков. Что на мне тут же повиснет толпа сладострастных скудно одетых девиц? Или стоящих в ряд сутенеров в леопардовых пальто? Или?
Короче я здорово волновался, вот что. Шел на подгибающихся коленях, считал, сколько шагов осталось до ажурной решетки ворот и пытался мысленно придумать отмазки, зачем я вообще туда иду, если меня вдруг заметит кто-то из знакомых. «Я случайно зашел, а оно само…», «Да я только посмотреть, ничего такого…», «Я вообще не знал, что тут такое, просто гулял…» Как для мамы, если она вдруг застукает за просмотром порно. Стыдно и смешно! Вообще-то, мне уже давно есть восемнадцать, и я много лет живу отдельно от родителей. И мне вообще не нужна отмазка, чтобы смотреть вообще что угодно. Но видимо это какой-то инстинкт.
В общем, когда я пересек наконец-то запретную для детей черту, ничего не произошло. Ни вороха жаждущих моего тела дам низкой социальной ответственности, ни сутенеров, жаждущих меня с оными дамами свести, ни даже завалящего фейерверка с непристойными картинками, сообщающего всему миру, что «Остап пришел в порноктюрнет!» Это все еще была Рю-де-Бурбон, с шумной какофонией звуков и красок, невысокими домами мигающими неоновыми вывесками. Если к названиям не приглядываться, то можно вообще не понять, что же здесь особенного.
Зато если приглядеться…
— Остап? Серьезно? — кто-то резко хлопнул меня по плечу. Я оглянулся. В голове опять всплыли отмазки про «я случайно» и «оно само». Да и вообще я не ожидал, если честно, встретить здесь кого-то знакомого. Тем более, такого…
— Здорово! Вот так встреча! — я тоже хлопнул его по плечу. Наверное, у каждого есть такой друг Серега. Который появляется на вечеринках сразу после того, как на выпивку уже скинулись, а исчезает ровно за минуту до момента оплаты счета. Или у него барахлит интернет-банк, а налички нет. «Братан, вкинь там за меня, я тебе потом на карту переведу!» Не переводит, конечно, а напоминать отличному парню о таких мелочах как-то неудобно. Не знаю, кстати, почему Серега. Никогда ничего конкретного против парней по имени Сергей я не имел. Просто на какой-то вечеринке зашел разговор, и имя приклеилось к образу. Конкретно этого «серегу» звали Макс.
— Вот уж кого не ожидал тут увидеть! — Макс пошел рядом со мной с видом человека, собравшегося составить мне компанию надолго. У меня что, на лбу написано, что я вчера приз выиграл, и у меня полные карманы денег?
— Случайно получилось, в лотерею выиграл, — сказал я.
— Так ты недавно, получается? Нуб?
— Ну да, несколько дней всего, — я мучительно пытался придумать повод от него отвязаться, но в голову, как назло, ничего не приходило, а посылать людей прямым текстом мне врожденная вежливость не позволяет.
— А я уже полгода! — Макс выглядел как обычно. Никаких видимых изменений, накачанной мускулатуры или, там, чешуйчатой брони на нем не появилось. — Ты в эрзулятник первый раз что ли зашел?
— Куда?
— Ну, сюда, в квартал красных фонарей.
— Ага, — я кивнул, и мне потребовалось сделать над собой усилие, чтобы не начать многословно оправдываться и объяснять, что я просто посмотреть.
— Тогда давай я тебе экскурсию проведу, я тут старожил, можно сказать, только тут и тусуюсь!
— Отличная идея! — и вот зачем я это сказал сейчас?
— Короче, раньше тут было замеснее, жаль, что ты только сейчас сюда зашел! — Макс устремился вперед, активно жестикулируя и расталкивая встречных прохожих. — Когда я только начал, тут от прямо от ворот начиналась такая колбаса, что крышу могло снести. Но потом все как-то устаканилось и стало выглядеть более или менее прилично.
— Так сектор же кажется по определению должен быть неприличным, почему так? — первой мыслью было по-быстрому затеряться в толпе, но потом я подумал, какого черта? Если уж кто и разбирается в порнушке, так это Макс. Это же он будет рассказывать, меня-то никто не заставляет откровенничать.
— Не, все осталось, если знать, куда идти, — Макс оглянулся и подмигнул мне через плечо. — Просто стало больше порядка. Короче, ты что конкретно предпочитаешь? Посмотреть, потрогать, поучаствовать?
— Не решил еще, говорю же, первый раз! — напротив симпатичного домика с колоннами, увеганными разноцветными фонариками, стал раскрываться огромный цветок, в центре которого в томной соблазнительной позе сидела голубокожая
