Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию #5 - Вадим Валерьевич Булаев
– Позвоночник, – вычленил главное эскулап и инспектор попрощался, довольный появившимся пониманием проблемы.
Следующим этапом стало обучение основам массажа. «Рельсы – рельсы, шпалы – шпалы…» – не тот уровень, с которым можно подступать к людям. Назвался массажистом – нужно держать марку. Профессионального подхода от Иванова никто не требовал, но и напропалую дилетантствовать казалось зазорным.
Помог Yotube. Обучающих роликов на видеохостинге оказалось в избытке и, со скрипом, базовые знания улеглись в голове.
Машка напросилась на тестовый сеанс. Даже масло для кожи пожертвовала из своего обширного косметического арсенала. Оказалось, она всегда мечтала о персональном массажисте, но из-за анатомических особенностей (лисьего хвоста и звериных ушек) пойти в салон за вожделенным блаженством не решалась.
Прошло на ура. Кицунэ прощала Сергею неопытность, излишнюю силу, жёсткость пальцев, пребывая на седьмом небе от удовольствия. Попискивала, ойкала, томно бубнила «Угу…», норовила уснуть.
Вконец упарившись и еле отвязавшись от счастливой нечисти, наслушавшись од, панегириков и прозрачных намёков на повтор, а лучше на регулярные процедуры, парень приободрился. Появилась некая основа в его сумбурных попытках наносить добро, плановый подход.
Очередная встреча со Стасом воспринималась как первый экзамен…
***
… Сверившись с рентгеновским снимком, Иванов нашёл показанный доктором позвонок, приложил к нему ладонь, закрыл глаза и попытался слиться с чужим организмом. Слабенькие, квёлые потоки жизни обнаружились сразу. Текли себе по сосудам и сосудикам, постепенно превращая «пациента» в рисунок из анатомического учебника. Кости, кожа, редкий волосяной покров растворились в сознании, уступая место какому-то непонятному ощущению собственноручно конструируемой 3D-модели.
Больное место с точностью до миллиметра установить не удалось – сказывалось отсутствие профильного образования. Но инспектор и не подумал впадать в уныние, настроившись работать по «площадям».
Пустил Силу, с удовлетворением наблюдая, как жизненные потоки понемногу напитываются, взбадриваются.
Усилил подачу. Энергия принялась растекаться, отображаясь туманом вокруг тонких линий.
Сбавил обороты, понимая, что расточительство пользы не принесёт.
Свободной рукой почесал в затылке. Весь организм накачивать бессмысленно. Неоднократно пробовал.
… Убрав ладонь со спины Стаса, Иванов создал на ней белый, с молочным отливом, сгусток. Полюбовался, втянул в себя.
А если…
Сотворить шарик Силы в немёртвом, точнее, ухитриться не давать ей растекаться, удалось, когда инспектор уже не мог стоять на ослабевших ногах и сидел на стуле, без стеснения попросив друга держать его за плечи.
Эффекта он не видел, но свято верил в то, что поступает правильно. Локализовал участок, подверг обработке. На мгновенное исцеление ведь никто не рассчитывал?..
Начальные результаты появились почти через полторы недели ежедневных сеансов – у больного начали шевелиться кончики пальцев на левой руке.
Поразились все. И Сергей с Антоном, и Маша, а Елизавета Владимировна впала в истерику и целовала их всех разом, захлёбываясь материнскими слезами. Заголосила о благодарности, о готовности переписать квартиру за исцеление и прочую белиберду, свойственную людям, неконтролирующим себя в минуты нервного перенапряжения.
Отпаивали корвалолом.
Швец, проявив практичность, составил график посещений немёртвого, чтобы напарник имел возможность восстанавливаться. Дважды в неделю, больше оказалось, по его наблюдениям, нельзя. Иванов от перегрузок и так похудел, осунулся, одежда болталась точно на вешалке.
– Юлька уволит за неисполнительность! – припечатал он под согласное молчание кицунэ.
Пришлось повиноваться…
***
… Фуд-корт торгового центра по послеобеденному пустовал. Спешащие обратно в торговые залы продавцы и администраторы уже успели зарядиться крепким кофе со свежими круассанами, офисный планктон потребил бизнес-ланчи и рассосался по конторам. Желающие передохнуть от магазинных растрат посетители ещё не набежали. Будний день, все работают.
Исключение составляли лишь молодые девушки, убивающие время за девичьей трескотнёй и сосредоточенные студенты с ноутбуками, вовсю эксплуатирующие бесплатную Wi-Fi – сеть. Но таковых имелось немного.
Непосредственное начальство ждало инспекторов за дальним, у стены, столиком и пило воду из высокого стакана, с неодобрением посматривая на обтянутые брюками и колготками ноги юных прелестниц.
Кивком указав подчинённым присесть напротив, шеф отмахнулся от приветствия и традиционно перешёл к сути, минуя дежурные реплики вежливости:
– Запоминайте. Годочков с двенадцать назад милицейские расследовали убийство. В чаще, за городом, девчушку нашли, лапником закиданную. Грибы собирала. Говорили, любила она в одиночку меж деревьев побродить, маслята да белые повыискивать… Насильничания или иного какого глумления над телом не было. Сзади бедненькую прибили. В темечко. Чем-то тяжёлым, вроде обуха топорного. Деньги, аль иные какие вещички убивец брать побрезговал. Всё при ней осталось. Толечко телефон отключил, но без отпечатков, – Фрол Карпович устроился поудобнее, скрестил пальцы на животе, давая понять, что вводная затягивается. – Охотнику свезло… Бродил там с ружьишком, наткнулся. Доктор сказал, что самое больше два дня как мертва… Стали ловить. Перевернули деревни окрестные, на уши всех подняли. И заподозрили одного мужичка. Городского, походами балующегося. Он примерно в те же деньки в магазин захаживал неподалёку, а после на автобус садился, но уже верстах в тридцати. Расстарались сыскные, установили личность. Оказалось, обычный человек. Работает, живёт один, ни в чём плохом не замечен, у мира на виду. Шибко любит с палаткой бродяжничать, с удочкой, от людей подалее. Туризм называется… Подержали в камере, помурыжили, но не засадили. Битьём от него признания не добились, доказательств не нашли. Отпустили, хоть и в большом подозрении. Решили – на туристе свет клином не сошёлся. Кто угодно мог злодеяние совершить. На машине приехать или местные…
Инспекторы сидели тихо, не перебивая и ловя каждое слово шефа. Понимали – неспроста тот столь длинную прелюдию завёл. Антон даже глаза полуприкрыл для лучшего запоминания.
– Шибко бились тогда милицейские над раскрытием. Перетягали на допросы пол округи, ночей не спали, честно старались, но никого не нашли, – боярин говорил с расстановкой, давая подчинённым прочувствовать события прошлого. – Долго следили за подозреваемым, по пятам ходили. По всему вытанцовывалось – не он это. Совпадение, не более.
Несдержанный в минуты волнения Швец вмешался:
– А может, раздвоение личности? Я читал про такое. Днём один человек, ночью – другой. Психическое заболевание.
Огорчённый прытью подчинённого Фрол Карпович посопел в усы, пошевелил пальцами, однако воспитывать не стал, терпеливо пояснив:
– Хворь душевная – первое, на что подумали. Напарывались сыскные за службу долгую и на таких… Его, дав роздыху немного, в военкомат вызвали, упросили их главного посодействовать. Оттуда в больничку направили. Чтоб официально, не заподозрил чего… Профессора осмотрели, признали нормальным. По соседям тоже погуляли, – предупреждая вопрос о том, что сумасшедшие часто крайне удачно маскируются под обычных людей и обычной медкомиссией их выявить сложно, обозначил начальник. – На работу заходили, школьных учителей тревожили. Неброский мужичонка. Рос, в армии служил, женился, развёлся, на детишек содержание платил. Почти как все… Пришлось отступиться. Другие беды в те дни навалились, другие горести.
Малолюбящий длинную болтовню рассказчик остановился перевести дух, всем своим видом давая понять, что готов к вопросам. Ранее порывавшийся вставить своё мнение Антон внезапно заткнулся и искоса посматривал на друга, предоставляя тому возможность перевести монолог в диалог. Побаивался призрак сгоряча брякнуть какую-нибудь глупость и получить за это по шее. Вступать в уже идущую беседу ему казалось более правильным, надёжным.
Высказался Сергей:
– Раз вы подняли тему, история не окончена… Заморожена?
– Хлёстко подметил, – Фрол Карпович одобрительно прищурился. – Заморожена.
– И имеет продолжение?
– Имеет.
– Бывший подозреваемый снова замаячил на горизонте?
– Хорошо, когда головой не только щи хлебаешь, – абстрактно похвалил шеф Иванова. – Пять дён назад парнишку нашли. Задушенным, двадцати четырёх лет. Жил сам, родители в отъезде пребывали. Вернулись – и нате вам, подарочек… Полиция сопли жевать не стала, поспешно принялась родню да друзей тормошить. Добрались и до смартфона. Убиенный суетлив был. Нраву беспокойного, но меру ведал, в отроческие приключения не ввязывался. Деньжонки у него тоже водились. Домой и из дома на такси ездил, а машину заказывал только через фирму с репутацией. Все передвижения записаны в компьютере. Вот тут бывший знакомец и всплыл. За день до убийства он покойного катал, о чём запись соответствующая есть. Фамилия у мужичка приметная: Мирнок, Егор Васильевич. Один из тех, кто поисками девчушки тогда занимался, по сию пору служит. Ранее в уезде начинал, в малых чинах, ныне в город перебрался. Он и припомнил, да мне нашептал.
Сообразив, о чём идёт речь, инспектор кивнул. Департамент широко пользовался полицейскими базами данных и прочими возможностями, предоставляемыми карательными органами. А там и до личных контактов не далеко. Рабочая ситуация.
Сравнивая детали коротко описанных преступлений, Сергей не мог не обратить внимание на нестыковки:
– Там девушка, тут парень. Там убита ударом по голове, тут задушен. Навскидку, почерк разный. Опять же, таксист в день около двадцати заказов отрабатывает.
