Как стать злодеем в Габене - Владимир Торин

– Они очень заняты, мэм, и послали меня. Но я сделаю все возможное, чтобы помочь вам в вашем затруднении.

– Это не затруднение! Это преступление! Гнусное! Коварное! Возмутительное!

Полли согласно кивнула и поглядела на сына миссис Гриззелоу. Юный Эдгар, тощий, с серой кожей, острым носом и насмешливыми пуговками глаз, оттянул пальцами уголки губ и состроил очередную рожу.

Почувствовав шевеление за спиной, мать обернулась, и мальчишка тут же нацепил на лицо невинное выражение.

Полли вздохнула – все те дома, которые она успела посетить, имели кое-что общее: в каждом обитало маленькое злобное существо, разбалованное до невозможности и вызывающее своим поведением непреодолимое желание вытянуть руки и немедленно придушить его. У нее до сих пор в ушах стоял звон от визга семилетней Клотильды Флитвер, аккомпанировавшего каждому вопросу, который Полли задавала ее отцу. Хуже этого был лишь плач девятилетней Филли Торнхилл, няня которой суетилась возле своей воспитанницы, собирая ее слезы в фарфоровую чашечку (мерзкое зрелище). Конкуренцию в зловредности Филли мог составить лишь восьмилетний Хьюи Парсилл, угрожавший сжечь своих родителей в их постели, а заодно и Полли, если все будет не так, как он хочет. На платье у мисс Трикк синело неоттираемое уродливое чернильное пятно, оставленное близнецами Бреммон, но это – ничто в сравнении с тем, сколько «пятен» оставили все эти дети и их родители в ее душе.

Эдгар Гриззелоу достойно продолжал цепочку маленьких злыдней – иначе их и не назовешь. Клетка – вот то место, где, по мнению Полли, такие дети должны содержаться. Она вдруг поймала себя на том, что думает, как доктор Доу.

– Не знала, что в редакции «Сплетни» работают женщины, – между тем процедила миссис Гриззелоу, отмерив очередной пренебрежительный взгляд.

Полли вспыхнула.

– Если вы желаете, я могу уйти, и тогда вашим бесспорно смертельно важным делом накануне Нового года совсем некому станет заниматься.

Миссис Гриззелоу на мгновение задумалась.

– Что ж, – сказала она, – раз полиция в этом городе не спешит прийти на помощь, а господа настоящие репортеры слишком заняты…

Полли достала из кармана пальто блокнот и карандашик.

– Расскажите, что произошло. Вы сообщили в редакцию, что к вам вторгся грабитель и украл подарок…

– Он украл моего питомца! – завопил Эдгар Гриззелоу. – Это мой питомец! Я хочу его обратно.

– Мы вернем Мистера Пушистика, Эдгар, – заверила мальчишку мать. – Эта мисс здесь как раз для этого, верно?

Полли кивнула.

– Значит, подарком должен был стать… Мистер Пушистик? – Она записала в блокнот имя похищенного питомца. – Я отыщу вашего котенка, юный сэр.

«Подумать только! – пронеслось в голове. – И чем я занимаюсь? Разыскиваю котят…»

Эдгар и его мать между тем обменялись возмущенными взглядами.

– Что?! Какой еще котенок? – воскликнул мальчишка. – Ненавижу котов. Мистер Пушистик – вольпи… вольпе… вольперникнер.

– Вольпертингер, дорогой, – исправила миссис Гриззелоу, но ее уточнение ничего не прояснило для Полли. Мисс Трикк и вовсе решила, что мать Эдгара сочинила это слово прямо на ходу.

– Что еще за вольпертингер? Это какая-то порода собак?

Эдгар фыркнул и показал Полли язык.

Миссис Гриззелоу фыркнула, но от демонстрации языка воздержалась.

– Неудивительно, что вы не знаете, – высокомерно заметила она. – В Габене мало, кто знает о вольпертингерах. Мне составило невероятных усилий добыть одного. Вольпертингер – это кролень! Похожий на кролика зверь.

– Вы имеет в виду зайца?

– Что? Нет! Я имею в виду кроленя, он же – вольпертингер!

– Ясно. Какая-то порода кролика…

– Нет же! У кроленя, в отличие от кролика, есть рога.

Полли удивленно приподняла бровь – ни о чем подобном она прежде не слыхала. Карандашик вывел в блокноте: «кролень».

Миссис Гриззелоу продолжала:

– Эдгар увидел рисунок вольпертингера в книжке и захотел себе его в подарок на Новый год. Как я могла отказать моему дорогуше? Сперва я обратилась в Клуб охотников-путешественников, но тамошние недостойные господа лишь посмеялись надо мной, мол, кролень – это миф, и на самом деле его не существует. Я обошла всех скорняков, ловчих и капканщиков в городе. Посетила даже мистера Уорчерта с улицы Граббс, сумасшедшего, который делает чучела вымышленных существ, после чего пытается выставить их так, будто это пойманные лично им звери. Разумеется, никто из них мне не предоставил вольпертингера, но именно у мистера Уорчерта мне улыбнулась удача. Помощник этого сумасшедшего чучельника посоветовал мне отыскать некоего Фогеля, мол, тот утверждает, будто знает, где водятся кролени. И тогда я отправилась – вы не поверите! – в Фли. Гадкое место! Но это того стоило: мистер Фогель часто охотится в Дурнвальде, где, по его же собственным словам, в самой чаще, можно увидеть кроленя. Сперва он отказывался помочь, впрочем, неплохой гонорар решил дело. Мистер Фогель три недели ловил вольпертингера, и вскоре Мистер Пушистик уже был здесь. Я потратила целое состояние на то, чтобы получить его, и я требую его обратно!

Полли подытожила.

– Значит, грабитель украл редкое животное. Расскажите, как это произошло, ведь, насколько я поняла, юный мастер Эдгар видел все своими глазами.

Полли надеялась, что хоть что-то прояснится, ведь до сих пор ее встречали лишь причитания, смутные намеки и сумбурные заверения в том, что подарки исчезли неким… мистическим образом. Но вот наконец у нее появился непосредственный свидетель ограбления.

– Не хочу ничего рассказывать! – заявил Эдгар. – Не буду!

Полли тяжко вздохнула: начинается…

Миссис Гриззелоу принялась увещевать свое чадо:

– Ну же, дорогой, расскажи этой мисс, что видел.

– Она мне не нравится! Она мерзкая!

Полли улыбнулась и процедила:

– Ну, если я ничего не узнаю, то не найду Мистера Пушистика, и тогда вор сам будет с ним играть. А вы останетесь без подарка, мастер Эдгар.

Подобная перспектива мальчишку не сильно обрадовала, и он нехотя начал рассказывать.

То, что поведал Полли этот разбалованный Эдгар, не выдерживало никакой критики. И верно: кто в здравом уме поверил бы в подобное?

Итак, примерно за час до полуночи мистер и миссис Гриззелоу дослушали вечернюю передачу по радиофору и отправились спать. Эдгар затаился и, когда из родительской спальни раздался храп, он выскользнул из детской: ему не терпелось поиграть с Мистером Пушистиком. Мама была непреклонна: нельзя нарушать традиции, а ждать