Аркадий Шушпанов - Теневой Дозор
– Нет. – Дмитрий приподнялся и мотнул головой, уже понимая, к чему клонит Теплов.
– Вот и Темному неоткуда взять Свет. Он, прости, тоже его не вырабатывает. Мерлин еще мог скатиться во Тьму. Талант – он во всем талант. А вот Крысолов никакого Света никому при всем желании не даст. Лампочки нет! В этом у него и разница с тобой, товарищ Дреер.
– Уел. – Дмитрий снова откинулся на траву и глянул в небо. – Ты не боишься этого «Венца Всего»?
– Ничего я уже не боюсь, – ответил Игорь. – Одно плохо – если потом будет все на самом деле, как у Данте, то меня, получается, в круг для самоубийц, а вот Алиса по другим статьям пойдет. Но уж раз виноваты, то виноваты.
– А мне интересно, если нас ждет какой-нибудь самый последний Трибунал. По крайней мере будешь точно знать, где был прав, а где нет.
– В этом беда таких, как ты, товарищ Дреер. Хотите быть всегда правыми и эту правду любите больше всего остального…
Дмитрий вспомнил, как Фуаран называла его человеком с холодным сердцем. Не это ли имела в виду старая ведьма? Вот Игорь любил Алису больше правды Светлых. А она где берет любовь, если Свет не вырабатывает? Что-то во всем этом разговоре есть неправильное. Ага, опять – «неправильное»…
Легкий ветер шевелил березовые макушки.
– Идут! – раздался заполошный крик Лепорелло.
Теплов оказался на ногах значительно раньше Дреера.
Между березовыми стволами действительно показалась Алиса. Она вела, держа за плечи, невысокую девочку. Логика выбора Сумрака стала понятнее.
– Едрить твою редиску! – вырвалось у Игоря. Заметив недоуменный взгляд Дреера, он пояснил: – В войну у нас в соседней разведроте тоже был один Светлый, Федя Денисов. Так это его любимое присловье! Башковитый мужик, кстати, я ему всегда говорил: с твоей-то головой будешь сыщиком!..
Две фигуры тем временем подошли совсем близко, Дмитрий почувствовал себя неловко. Девочка-подросток с короткими черными волосами казалась почти раздетой. Темная юбка была столь коротка, что у них в интернате за подобное с треском выгнали бы с урока и еще прописали общественно-полезные работы по школьному хозяйству. А розовый топик мало того что почти прозрачный, так еще и разорванный в нескольких местах.
Увидев рубцы на теле девочки, похожие на его собственные, Дреер запоздало понял, откуда взялись разрывы.
– Знакомьтесь – Галя, – сказала Алиса, не снимая ладоней с плеч своей подопечной.
– Игорь, – белозубо улыбнулся Теплов, и словеснику почему-то стало завидно.
Наверное, так же Игорь улыбался бы Великой волшебнице, которую ему надлежало воспитывать.
– Дмитрий… – Дреер прикусил язык, чтобы не добавить отчество, как всегда делал со школьниками.
– Вы все Светлые, – удивленно посмотрела на них девочка.
– Что вы, сеньорита! – церемонно поклонился флорентиец. – Не все! Позвольте приветствовать вас здесь и скромно представиться. Джакомо Лепорелло, Темный седьмого ранга!
Он подошел и поцеловал Гале руку. Девочка впервые растянула губы, силясь улыбнуться.
– А я оборотень, – сказала она. – Московский Дневной Дозор.
– Чудны дела твои… – выговорил Теплов и присвистнул. – А каким ветром тебя в Шотландию-то занесло?
– Игорь, – укоризненно посмотрела на мужа Алиса. – Не время допрашивать.
– Да чего уж, – девочка пожала плечами, – помогала одному Светлому из Ночного Дозора. Антону.
Теплов переглянулся с Дреером. Но словесник подумал о другом. Скинув пиджак, одним движением набросил его на плечи Гали. Та скривилась, но ничего не сказала. Ушедшие чувствуют холод, но их нельзя согреть.
* * *– Значит, закрыла собой Антона от вражеской пули[11], – подытожил Теплов, выслушав до конца рассказ девочки-волкулака.
– Угу, – кивнула Галя. – Хотела тому, с автоматом, горло перегрызть, но не успела.
Они сидели в кружок. Галя куталась в пиджак Дреера, явно стесняясь. Все уже знали, что она нарядилась в свое вызывающе радикальное мини, отвлекая убийцу от Городецкого.
– Великий Мерлин прав! – возгласил Лепорелло. – Избранный идет к разгадке послания.
– Интересные дела там наверху творятся, – сказал Игорь. – Антон сейчас в Шотландии. Он за кем-то охотится. За ним тоже кто-то охотится, стреляли несколько раз. Дневной Дозор его, как ни странно, поддерживает. А еще во все это втравили обыкновенных людей. В девочку выстрелил хотя и подонок, но не Иной. Извини, Галя…
– Я уже взрослая! – заявила та.
– Позволь осмотреть рубцы. – Дмитрий поднялся.
Галя опасливо поглядела на него снизу вверх, потом сбросила пиджак. Дреер встал на колени, внимательно изучил затянувшиеся ранки, чувствуя себя нелепо – не то доктор, не то патологоанатом, а на самом деле шарлатан похлеще сказочного Дуремара.
Конечно, это не настоящие пулевые раны. Всего лишь причудливая игра сознания, вошедшая в резонанс с Сумраком в момент физической смерти. Как навечно мокрые Алисины волосы. Но ведь и стреляли в Галю отнюдь не простыми пулями. Такими оборотня не упокоить, ему и ручная граната нипочем. Пули заговоренные, и магия должна оставить след. Потому эти шрамы способны кое-что поведать. Тем более нечто знакомое уже видно…
– Игорь, все еще интереснее, чем ты думаешь. – Дмитрий обернулся к Теплову. – Эти пули скорее всего заговорены так же, как те, которыми подстрелили меня. Сравните сами, кто хочет. – Словесник шире распахнул ворот рубашки.
– Верим, – сказал Игорь. – Но ведь в тебя стреляли Инквизиторы, а не люди.
– Значит, кто-то дал людям оружие Инквизиции.
– И она прошляпила?!
– Не уверен. Плохо ты знаешь нашу контору. Послание Мерлина и «Венец Всего» – слишком лакомый кусок и для Тьмы, и для Света. Чтобы запрятать его в схрон во имя Договора, можно на многое пойти. В том числе на отступление от этого Договора.
Дмитрий опять повернулся к Гале:
– Опиши мне того человека с автоматом. Как можно подробнее. Как был одет? Носил ли амулеты?
– Целую кучу. Еще он был под заклинанием ускорения. А то бы я его порвала!
Галя сбивчиво, но стараясь ничего не упустить, рассказала о своем убийце. Дмитрию оставалось только пожалеть, что не доступны ни мыслеобразы, ни слепки ауры. Зато в суме Лепорелло нашлись тетрадка и уголек, поэтому девочка могла нарисовать амулеты, какие запомнила.
Зрительная память у нее оказалась превосходная, да и рисовала Галя очень хорошо, в художественной школе занималась.
– Увы, да, – сказал Дреер, поглядев на ее наброски. – Есть штатные артефакты, их может изготовить любой Инквизитор высокого уровня.
– А ты? – спросила Алиса.
– Я – нет.
– Не понимаю, – сказал Игорь. – Сколько помню службу, если чего подобное вдруг находили, Инквизиция просто требовала, и ей отдавали. Беспрекословно, даже Гесер. Зачем идти на такое?
– Возможно, кто-то действует на свой страх и риск… – Дмитрий посмотрел в раскрытую суму Джакомо, где поблескивал диск, подарок Мерлина. И снова подумал о Минойской Сфере. Заново прокрутил в голове, как та катится к Эдгару. Словно инквизиторский поисковый клубок.
– Медлить нечего, – подытожил Теплов. – Джакомо, если тебе больше нет никаких знамений, то пора обратно в офис.
– Офис? – удивленно посмотрела на него Галя.
– Алиса тебе разве не сказала? У нас здесь тоже Дозор. Если хочешь, можешь остаться с нами. Даже Антону поможешь в каком-то смысле.
Девочка вдруг зарделась и опустила глаза.
– А как?
– Объясним на ходу. Кто за то, чтобы принять Добронравову Галину, мага-перевертыша седьмого уровня?
– Я оборотень, – сказала Галя, вставая.
– Это уже ты сама будешь решать, – вмешался Дмитрий. – Считай, заслужила. Кстати, давно не была в Петербурге?
– Ни разу, – ответила девочка.
Глава 3
Дмитрий оказался прав. Ну почти.
Развоплощенный Питер существовал на шестом слое в своем неизменном облике. Он попал сюда таким, каким был в начале двадцать первого века. Однако все сиюминутное было вычищено Сумраком. Не мигали неоновые вывески, не кричали афиши, даже не было ни одного рекламного билборда. Город будто сбросил все бренное и упокоился в том виде, в каком его запомнил Хронос.
Странно было увидеть в мире единорогов и рунных камней разводные мосты и Зимний дворец. Дмитрий мог бы поспорить, что даже крейсер «Аврора» стоит на своем месте и, возможно, вполне боеспособен в отличие от реального корабля-музея. Только у них не оставалось времени это проверить.
– Чудный город! – восторгался Джакомо. – Я не слышал о нем, а то непременно бы побывал!
– Его строить начали уже после твоего ухода, – пояснил Игорь.
– Причем руку приложили множество твоих земляков, – добавил Дреер и махнул в сторону самого известного творения Растрелли.
Они вышли из портала на стрелке Васильевского острова. Диском для перемещения управлял Лепорелло, однако задавать точку пришлось Дмитрию, поскольку нужно было очень хорошо представлять себе место прибытия. А из всего Теневого Дозора, так получилось, Дреер знал Петербург лучше всех, при том что съездил туда всего пару раз. Зато это было относительно недавно, и образ города прекрасно сохранился в памяти.
