Дом Холлоу - Кристал Сазерленд
Помню, как Кейт несла Грей на руках, когда нас отпустили из больницы на следующий день. Маленькие ноги сестры крепко обхватили ее бедра.
Помню, как Грей смотрела на меня из-за маминого плеча, когда мы направлялись наконец в светлое, теплое, безопасное место.
Помню, как сестра поймала мой взгляд, и на ее губах заиграла усмешка.
Помню, как она подмигнула мне.
Столько подробностей запечатлелось в моей памяти, но я абсолютно не в состоянии вспомнить, где мы были буквально за пару минут до того, как женщина обнаружила нас на улице.
Эта часть стерлась. Все, что было до, оставалось погруженным во мрак.
– Эта дверь, – произнесла я и увеличила картинку, растянув ее пальцами. Несмотря на низкое качество, можно было разглядеть маленькие белые цветочки, растущие из камней у ее основания. – Это место ведь все еще существует, хоть оно и изменилось, – объяснила я Тайлеру.
Я чувствовала: здесь ее энергия. Ощущала всех нас.
Моя рука легла на блестящую черную дверь отстроенного заново дома.
– Вот здесь мы провалились. Прошли через эту дверь.
Прикоснувшись к дереву, я ощутила пульс Грей. Слабый, словно у птички.
Я сделала глубокий вдох и подавила тошноту. Последние десять лет я как могла старалась забыть это место. Заталкивала в себя знания, словно цемент, пытаясь покрыть им нечто страшное, ядовитое, радиоактивное, что приключилось на этом самом месте в моем детстве и продолжало отравлять меня. Мне хотелось стать старше, окончить университет, сделать карьеру и забить свою голову теми мелочами, о которых вечно беспокоятся взрослые: счета, налоги, страховка, стоматолог, – чтобы как можно больше лет и событий отделяло меня от этого места.
И вот я здесь. Вернулась в то место, куда поклялась не возвращаться ни за что на свете, и разыскиваю своих сестер.
– Это должно сработать, – прошептала я сама себе, глядя на дверь. – Это должно, должно, должно сработать.
Я повернула ручку и сделала шаг внутрь. Дверь оказалась не заперта.
– Холлоу, – прорычал мне вслед Тайлер, – нельзя просто так врываться в чужой дом. А ну вернись, быстро!
– Нет, – ответила я, сделав еще несколько шагов вглубь так, чтобы он не мог дотянуться, – я не уйду, пока не найду их.
Я плотно сжала челюсти.
– Здесь их точно нет, – отозвался Тайлер. – Это просто дом!
В горле у меня пересохло. Очевидно, он был прав. Я это чувствовала. Виви и Грей здесь нет, и их не было уже очень долго. Я едва улавливала их энергию. Связь между нами истончилась и ослабла, но это все, что у меня было.
Я двинулась дальше в дом.
– Клянусь, я уйду и брошу тебя здесь одну! – прошептал Тайлер, но я уже слышала за спиной его тихие шаги.
В коридоре пахло молоком и мочой. Знакомый запах. Пару раз я брала на себя роль няни. Где-то неподалеку работал обогреватель. Он усиливал младенческий запах и превращал его в нечто маслянистое и плотное. После февральского холода улицы он казался слишком тяжелым. На ладонях и под мышками выступил пот. Щеки пылали.
– Здесь слышится наш шепот, – сказала я, двигаясь по коридору и ведя пальцами по стене. – В самом фундаменте. Мы были здесь, и место нас помнит.
В конце коридора была кухня. На диване, закрыв глаза, сидела рыжеволосая женщина и кормила ребенка грудью.
Я все еще держала руку на стене, чувствуя пульсацию камня. Тайлер потянул меня сзади за пальто, призывая поскорее убраться. Женщина открыла глаза. Увидела нас, крепко прижала к груди малыша, вскочила на ноги и закричала.
Я пересекла кухню в три прыжка и запустила палец ей в рот. Эффект был таким же, как если бы я пустила ей в вену героин. Мышцы женщины расслабились. Она опустила голову мне на плечо и прижалась так, словно была влюблена. Ребенок оказался между нами.
Я тяжело дышала. Давненько мне не приходилось делать таких вещей – с той самой истории с фотографом. И уж тем более я никогда не делала этого намеренно. Всегда считала эту нашу силу проклятием, неподвластным моему контролю. Своей слабостью, как однажды сказала Грей. Не знаю, что изменилось, разве что в этот раз я разозлилась всерьез. Где-то внутри меня клубилась ярость. К желудку прилила кровь, рот наполнился ядом. Предыдущие два раза я была уязвимой и неуверенной в себе, а мои обидчики этим воспользовались.
Но в этот раз контроль принадлежал только мне.
– Как тебя зовут? – спросила я у женщины.
– Клэр, – ответила она.
– Скажи, где мои сестры, Клэр.
– Я скажу тебе все, что ты хочешь, – мягко и полным любви голосом прошептала Клэр. А затем поцеловала меня в ключицу. По ее лицу текли слезы, а в глазах застыл страх. – Я дам тебе все, что захочешь.
– Скажи мне, где Грей. Скажи мне, где Виви.
– Грей, – повторила женщина. – Я не знаю, кто такая Грей…
– Скажи мне, где она!
– Твою мать, Айрис, – взорвался Тайлер, – она же сказала, что не знает!
Он дернул меня назад, но женщина протянула руку, чтобы коснуться моего лица, хоть ее губы и дрожали.
– Десять лет назад рядом с твоим домом исчезли три маленькие девочки. Тебе это известно?
– Да, – ответила Клэр, – конечно. Это всем известно.
– Ты знаешь, куда они исчезли?
– Нет.
Черт!
Ребенок закричал.
– Когда это случилось, – произнесла Клэр, просовывая сосок в рот ребенка, – бабушка не выпускала меня несколько недель. В ее детские годы одна маленькая девочка тоже исчезла. И бабушка решила, что с теми сестрами произошло то же самое. «Держись подальше от часовни Святого Антонио, – велела она мне тогда. – Держись подальше от двери, не то пропадешь, как Агнес Янг
