Чёрная книга судьбы - Владимир Александрович Мисечко
— Нам нужны деньги, чтобы купить какую-нибудь подходящую одежду, — взглянул на ювелира Максим, — и на билет обратно в Россию.
— Я что-то тебя не пойму, парень? — вновь показал свои золотые зубы ювелир. — То ты мне здесь поёшь, что вы туристы, то вам нужны деньги на обратный билет. Что-то ты брат темнишь здесь! Если ты не хочешь мне рассказывать, кто вы на самом деле, то и денег не будет! Выбирай, говорить правду или покинь мой дом?
— Если я тебе всё честно расскажу, — взглянул на мужика Максим, — ты дашь мне денег?
— Не парься земляк и не бойся, я не трепло и не сдам вас в полицию, — ответил ювелир, подморгнув амазонке глазом. — Раз я сказал, что помогу, значит помогу. Просто мне здесь не с кем поговорить, сам видишь кругом одни …
— Не объясняй, я всё понял! — не дал договорить ювелиру Максим.
— Тогда давай выпьем за нашу встречу и побалакаем.
— Не откажусь! — бросил Максим.
Вскочив на ноги, мужчина подошёл к шкафчику и достал оттуда бутылку водки «Распутин» и бутылку красного вина с какими-то китайскими иероглифами на этикетке.
Извини, только такое, — показал Максу бутылки ювелир, — другого пойла здесь не достать.
— Не заморачивайся, земляк! — бросил Максим, — на худой конец покатит и такое!
Через три часа Герман Янович (так звали ювелира) ссудил своим гостям денег. Довезя Макса и Хелену до магазина, где они купили себе одежду, а потом подвёз до аэропорта.
Попрощавшись с земляками, он укатил обратно, сунув на прощание Максу бутылку «Распутина».
— Зачем это? — уставился на Германа Максим.
— Выпьешь за меня на родине, Максим! — бросил ювелир и, взмахнув на прощание в воздухе рукой, укатил, тарахтя своим стареньким Джипом.
Глава 4
Задолго до описываемых событий.
Услышав про книгу, невысокий мужичок даже подпрыгнул на своём месте от удивления.
— А ты меня не обманываешь? — уставился он на монаха.
— Зачем мне это делать, уважаемый, — ответил соседу «Косой». — Ты мне ничего плохого не сделал, даже сидишь вот тут со мной и мирно ведёшь беседу. Другие вон уткнулись носами в свои кружки и не подходят. Они не то, чтобы поговорить с человеком, даже не смотрят в мою сторону, словно я какой-то преступник или прокажённый. А ты вон ведёшь со мной задушевную беседу и даже не морщишься, что пред тобой сидит монах-отшельник.
— Что ты намерен делать с этой книгой, — наклонившись к столу, поинтересовался мужичок, так чтобы его мог только слышать монах.
— Я ещё не решил, — так же тихо ответил «Косой» и схватил свою кружку, которая к этому времени уже опустела.
Увидев это, мужичок взмахнул рукой и подозвал трактирщика.
— Налей нам ещё по одной, хозяин, я за всё плачу.
После двух часов проведённых в трактире и шестой кружки пива, «Косой» порядочно захмелел и уже пристраивался головой на стол.
— Послушай приятель! — толкнул рукой монаха в плечо незнакомец (он до сих пор ещё не назвал своего имени), — может, пойдём ко мне, я тут недалеко живу.
— А выпивка у тебя найдётся? — поднял голову монах и уставился на соседа.
— Найдётся! — бросил мужичок и стал поднимать отяжелевшего приятеля.
Кое-как подняв монаха, ведь по комплекции тот был здоровей мужичка и на целую голову выше и, придерживая за руку, незнакомец вывел его на улицу.
То, что происходило дальше, «Косой» не помнил. Как только они вышли на улицу, всю память у него отшибло напрочь. Он очнулся только на следующий день в каком-то заброшенном здании. Котомка с книгой и вещами, которых у него было не много, куда-то исчезла.
Кое-как поднявшись, словно он пил целый день и ночь, не выходя из-за стола, монах стал осматривать помещение, где очнулся.
Перерыв весь мусор, что там был навален, он так и не обнаружил своих вещей.
«Где это я и что со мной случилось?» — держась руками за раскалывающуюся, от выпитого пива, голову, стал размышлять и вспоминать монах.
Но так ничего и не вспомнил, весь вчерашний день полностью вылетел у него из головы. Нет, он помнил чётко, что утром пришёл в трактир, что находится на улице Ремесленников и заказал себе кружку пива. А вот, что произошло дальше — пустота.
«Надо вернуться в трактир, где я вчера был, и спросить у хозяина, может он что-нибудь видел? — сам себе задал вопрос «Косой», отряхивая от пыли и мусора свою одежду. — Может, я и котомку там свою найду?»
Блуждая по закоулкам, монах, примерно через час, подошёл к трактиру, где был вчера и как помятый медведь ввалился внутрь.
— Ты куда прёшь? — остановил его хозяин заведения, как только тот переступил порог.
— Послушай, уважаемый? — еле-еле выдавил из себя «Косой», — я вчера был здесь и кое-что тут оставил?
— Ничего ты тут монах не оставлял, — пробурчал трактирщик, отворачиваясь от дурно пахнущего посетителя.
— Тогда скажи мне, мил человек, как я отсюда ушёл?
— Ты не ушёл, монах, потому что уже плохо стоял на ногах, тебя увёл, какой-то невысокий и очень худой мужик, с которым вы просидели у меня несколько часов.
— А моя котомка? — поинтересовался, прикрывая рот рукой, чтобы не так сильно от него воняло перегаром, монах.
— Этого я не видел. Но, если бы она осталась здесь, то я бы её тебе отдал, чужого добра мне не нужно.
— Ладно, можешь мне налить кружку пива, правда я сегодня намели, как видишь, всё моё имущество бесследно исчезло, — пробурчал «Косой», поглядывая на трактирщика.
— Кружку налью, но не больше! — бросил хозяин трактира и поплёлся к стойке.
***
Смекнув, о какой книге ему талдычит монах, колдун решил забрать её себе.
Выведя, уже порядком охмелевшего монаха из трактира, Виктор завёл его в тёмный угол и применил к нему свои знания гипноза, стирая с памяти всё время, что он провёл с ним.
Обездвижив его и усыпив, он забрал у «Косого» котомку и удалился, а монах остался лежать на земле.
Прошёл час или около того, монах поднялся, и ничего не соображая, куда-то поплёлся, пока вновь не отключился, забредя в какое-то заброшенное здание.
Больше о «Книге Судьбы», с чёрной обложкой из человеческой кожи «Косой» не слышал до самой своей смерти.
А Виктор, завладев бесценным трофеем, о котором он много слышал, но не видел своими глазами и думал, что всё это одни враки, бесследно исчез из этого города, на много лет спрятавшись в горах
