Незримый мир. Перекресток - Егор Аянский
— Фьить! — беспомощно взмахнула лапой Гюльчатай, но лишь выбил из пола угольную крошку, не достав клешней до его ботинка какие-то жалкие полметра. — Кра-ка-та-ка-та!
У меня внутри будто все оборвалось. Святящиеся очи беспомощного существа наполнились отчаянием. Она словно понимала, что дальше произойдет и жалостливо взглянула прямо на меня. С надеждой, как на единственного человека, способного дать ей защиту.
— Стой!
— Я никуда и не ухожу.
Меч с громким звоном опускается на лапу лигера, и пещеру наполняет сломанная трель:
— Кра-ка… та… та…
— Сука! — из последних сил делаю рывок к нему, но почти сразу же падаю на ровном месте. Ноги и руки больше не слушаются приказов.
Вы парализованы. Осталось: 00:00:09…
Гребаный Тамис! Ненавижу!
Кастор своим пустыми взглядом смотрит в мои глаза, и меч поднимается снова. Гюльчатай еще жива, но света в ее глазах больше нет; только обреченность и принятие неизбежного.
— Что тебе надо, ублюдок?! — к горлу подступает комок обиды. Говорить и сдерживаться становится тяжело.
— Ты ведь разучился лечить зверей, не так ли?
Откуда он знает? Этого никто не мог ему сказать, кроме…
А так ли уж мало человек в курсе о том, что я потерял после сделки с Хаосом? Леший, его команда, возможно хваленые правительственные аналитики. Еще чертов Локрик из Сынов Аида, который мог это подслушать из моего разговора с Сычом.
— Разучился, — процедил я.
— Откуда у тебя нейтралитет с сумакрами? — Кастор воткнул меч в землю и оперся на его рукоятку подбородком.
— Дали после поднятия репутации с ткелатами.
Это не совсем правда, но я был уверен, что он не способен этого проверить. Только два человека могли ему дать ответ на этот вопрос. В то, что он смог добраться до Сыча и развязать ему язык верить не хотелось.
— Мне стоило бы самому догадаться, — кивнул он.
Прокатило? Да ну, нафиг!
— Как ты добрался до этого места?
— Моргуз. — не стал врать я. — Мне нужен был с него ингредиент для установки ночного зрения питомцу, и Снегирь с Дикарем согласились мне помочь. Затем получилось так, что…
Я честно и подробно пересказал ему историю своих приключений в Лазейке, не затронув только детали последних дней и отношений с Лешим.
— … а потом мне удалось устроить обвал, и поймать лигера, — закончил я. — После этого ко мне приходили сумакры, и стало понятно…
— Я знаю подробности этого визита, — остановил меня Кастор. — Куда ты ходил после этого?
— На озеро, через тоннель со сверчками.
— А еще? — он вперился в меня глазами, словно хотел отследить мельчайшую мимику на моем лице.
Боится, что я нашел город и выход?
— На цветочное поле.
Мне показалось, или у него глаз дернулся?
— И как далеко ты смог дойти?
— До развилки, оттуда налево. Там в конце пещера, и в ней живут два лигера.
— Я знаю это место. А что находится справа?
— Пока не знаю. — соврал я. — Этой дорогой я собирался пойти завтра.
— Дай мне свой сотовый.
Сомневается. Думает я мог перебраться на ту сторону пропасти и позвонить.
— Он разбился еще в первый день, батарейка давно села. — я протянул ему сломанный аппарат и попытался увести разговор со скользкой темы: — Может теперь ты мне расскажешь, какого хрена тебе от меня нужно? Почему я нахожусь здесь? Этого в нашем договоре не было.
Кастор задумчиво покрутил мобильник в руках, попытался включить, а затем с удовлетворенным видом протянул его Кливеру:
— Выгребешь отсюда все, что только можно. Времени даю до утра.
— Сделаю, — целитель убрал мобильный в карман.
Главный снова перевел взгляд на меня и немного смягчился:
— Ты мне нужен будешь ровно через десять дней, Ворон. За тобой явятся мои люди и выведут тебя из Лазейки в зону призыва. После убийства Окопуулоса я обещаю, что мы больше никогда не встретимся, если только ты сам не захочешь вступить в мой клан. Меня вполне устраивает, где ты сейчас находишься, а потому я не стану тебя отправлять обратно в Котлован. Нарушишь этот уговор и благополучие твоих родителей меня начнет интересовать снова.
— Ты дал мне слово перед Распорядителем! — взвился я.
— Неужели ты думаешь, что я не найду способ обойти условие? — его губы тронула легкая улыбка. — Вот ты, Тамис. Ты давал ему слово перед Распорядителем?
— Нет, — приторно осклабился мастер кукол.
— Ты обещал, что никто из членов твоего клана их не тронет! Обещал, что с твоей подачи с ними ничего не произойдет! — меня аж затрясло от их наглости.
— Это не его подача, — едко ухмыльнулся проклинатель. — Мне просто очень не нравится твоя мама. А с клана я могу выйти завтра же, как и вернуться обратно.
Ну твари конченные! А самое обидное, что я не могу подвести Лешего и должен со всем этим дерьмом соглашаться, если хочу, чтобы Кастор за все ответил по полной.
— Ворон, — снова заговорил он, — давай начистоту. Ты находишься здесь, потому что мне это необходимо. С нашей последней встречи ты получил очень многое: превосходные доспехи, лучшее оружие. И получишь еще больше, обещаю — я никогда не оставляю открытых долгов. Но сейчас все находится в крайне шатком и неопределенном состоянии, а ты слишком скользкий и непредсказуемый фактор, чтобы тебя игнорировать. Всего лишь один маленький незначительный кирпичик в большой постройке; но кирпичик, из-за которого может рухнуть все здание.
— Ясно, — хмуро ответил я.
— Вот и хорошо, что тебе ясно. И еще кое-что…
— Что?
— Я не могу тебе оставить лигера. Слишком рискованно.
С этими словами он сделал мощный замах и одним ударом меча отрубил клешню Гюльчатай.
— Не-е-ет!!! Тварь, ты…
Вы парализованы. Осталось: 00:00:09…
Тело полностью сковало. Меня опрокинуло на землю, лицом прямо в лужу, что обильно потекла из отрубленной лапы Гюльчатай.
— Нет, нет, нет… — я корчился, лежа на боку, и беззвучно повторяя губами только одно слово.
— Кра… ка… — застонал зверь.
— Оставьте ему фонарь и уходим, — скомандовал Кастор.
— Пожалуйста-а-а… — глаза сами собой наполнились слезами.
Меня так и бросили лежать на
