Лишь только забрезжит рассвет - Миранда Конлесс
Магия хаоса уничтожала все, с чем соприкасалась. Приводила в негодность. Нарушала порядок. Хаос мог воскрешать и убивать, если это было в его интересах.
Порядок менял все, с чем соприкасался, под себя. Под законы природы, законы науки и законы мироздания. Если он чувствовал в этом смысл, он исцелял и помогал. Если он чувствовал, что восстанавливает равновесие, то мог и убить.
Эгмар сконцентрировался, обращаясь к магии. Сила бегала по организму, что из-за браслетов стал ее клеткой.
«Чего ты хочешь, Эгмар? Ответов?
Снимешь щит, Вест убьет Эланда. Лигран наденет корону. Ты предашь друга. Об этом будет знать каждый твой соученик. И расскажет каждому, кого ты возьмешь под крыло.
Если ты не снимешь щит, Лиграна казнят на площади. Как и всем заговорщикам, ему отрубят голову. Тебя вычеркнут из семьи. Стоит ли предавать тех, кто тебя вырастил? Этого ведь тоже не скрыть.
Чего ты хочешь, Эгмар? У меня нет для тебя ответа».
Сколько часов он просидел медитируя, маг не знал. Ольхо тихо сопел в углу.
Их обоих заставил очнуться вопль нечеловеческой силы. Эгмар вскочил. Остановился у окна, прислушался. А затем прошел к противоположной стене. Измерил комнату равными шагами. Шесть. Шесть в одну сторону и шесть в другую.
Вопль раздался снова. Уже чуть другой. Но тоже предсмертный. Маг усмехнулся. Лигран не дождался его ответа и начал штурм королевского дворца.
— Слышишь крик, Ольхо? — Эгмар вновь сел на кровать.
— Слышу, — раздался голос слуги из полумрака.
— Короля убивают, — криво улыбнулся маг.
— Убьют?
— Нет, — мотнул головой. — Им это не по силам.
— А кому по силам?
— Мне, — устало отозвался Эгмар. — Мне по силам.
Растянулся на покрывале и прикрыл глаза.
Ему по силам. Ему, и только ему. Когда-то это являлось секретом. И, дай боги, он отдал бы многое, чтобы так продолжалось дальше.
Это получилось случайно. В их первой схватке, учебном поединке. Они учились драться против стихийников, но никогда не использовали магию друг против друга до этого раза.
Во дворе дома, где жили маг и пятнадцать его воспитанников, был очерчен круг. Его иногда называли дуэльным, иногда боевым. Чары наставника гасили эффект смертельных заклинаний, защищали внешний мир. Внутри круга и только внутри круга им разрешалось направлять магию на другого.
В тот день Эгмар направил ее против Эланда. Они договорились об этом с самого начала. Порядок нападает, хаос защищается. Эланд учился уничтожать заклинания на лету. Эгмар учился атаковать. Все остальные из их дружной семьи собрались вокруг, внимательно следя за боем.
Спустя пять минут и десяток отбитых простых заклинаний, Эгмар решил создать что-то посущественнее. Витиеватая основа медленно сплеталась в руках. Заклинание, что он вычитал в древней книге.
— Где эти два идиота? — в какой-то миг из толпы раздался рык наставника.
Эланд вздрогнул и отвлекся. А Эгмар от неожиданности отпустил магию. Замкнул не те нити, отправив в лицо друга смерть.
И в ту же секунду, осознав, что натворил, сплел вокруг Эланда щит. Щит против магии порядка. На этот щит ушла вся сила, что оставалась в нем в тот момент. Страх убить лучшего друга смешался с надеждой успеть.
Неправильное заклинание врезалось в прозрачную пленку и растворилось в ней. Защита полыхнула, уменьшилась и легла на тело Эланда, словно вторая кожа.
Двор перестал дышать. А потом все ученики узнали, насколько наставник действительно бывает страшен в гневе. Тогда Эгмар впервые познакомился с браслетами, что запирали магию в теле. Он проходил в них почти неделю.
Щит оказался заковыристым. Он впитывал заклятия порядка, что посылал ему Эгмар, и уничтожал заклинания хаоса из амулетов. Щит позволял нанести Эланду урон стихийной магией. Но лишь немного. Такие раны исцелялись в течение нескольких часов.
Следующий месяц обучения посвятили щитам и их взлому. Защиту, который дали название Щит Эланда, пытались взломать наставник и все ученики. Вместе и по отдельности. В ход шла магия в различных ее комбинациях и сочетаниях.
А потом приехал маг порядка, старый знакомый наставника. Взглянул на щит, кинул в него сложным заклинанием и улыбаясь смотрел как оно рушится.
— Брось это дело, Юглан, — сказал он. — Тебе его не взломать, вообще никому не взломать. Его может снять только тот, кто поставил. Когда решит, что твой ученик не заслуживает защиты.
После этих слов наставник успокоился.
Тогда шел второй год учебы. Второй из пяти, что им отмерили правила, и второй из семи, что им отмерила судьба. После пяти лет обучения ученик получал знак мага и направление от конклава на место службы. Только отработав еще три года, получал право выбора и независимость. Право решать, где именно хочет жить, за какие дела браться, чем заниматься в свободное время. Помогать людям, погрузиться в исследования, пуститься в путь…
Эланду и Эгмару выпало остаться в Альзане. И они остались. Выполняли поручения, сотрудничали со стражей, тренировались. И в свободное время помогали наставнику писать трактат о магии. Пока не случилось… то, что случилось.
Эгмар улыбнулся. А ведь где-то там в коридорах дворца сейчас бился Эланд. Дрался не на жизнь, а на смерть, понимая, что ему нечего терять. Письмо, что отправил Эгмар, должно было прийти четыре дня назад. И вряд ли Эланд счел простым совпадением тот факт, что переворот и приезд бывшего лучшего друга случились в одно время. А значит маг хаоса сейчас бился и ждал смертного часа. Внимательно всматривался в каждого противника. Какая шпага принадлежит Эгмару? Где королевских гвардейцев настигнет его магия?
Лигран сказал, что в их рядах есть маги. Если так, то во дворце сейчас поистине жаркий бой.
Крик раздался вновь. Где-то в полумиле от его пристанища убивали короля. До города эти вопли не долетали. А если и долетали, то ничем не отличались по громкости от разговоров и пьяных песен.
Ночь разрезал еще один крик, чуть слабее, который резко оборвался.
— Убили? — поинтересовался Ольхо и чуть выглянул из угла.
— Нет, — на лице Эгмара блуждала улыбка.
Убить или спасти? Брат по крови или брат по духу? Лигран или Эланд? Он поднял руки и потянулся. Взгляд зацепился за метку ворона за кисти. Руки рухнули по разные стороны от тела.
«Его вины в том нет», — сказал наставник перед смертью.
«Я виноват», — промолвил Эланд, стоя над свежей могилой. И Эгмар потратил несколько дней, пытаясь убедить друга, что произошедшее всего лишь
