Наследнички 4 - Алексей Игоревич Ильин
— Мы бы и постоянную клятву дали, — мрачно заметил ещё один бригадир, — чтобы уже совсем здесь осесть. Домики нам хорошие выделяют, добротные. Есть и с несколькими комнатами для семейных. Да и заботятся тут о работниках. Только никого из Орловых нет, чтобы клятву принять, вот и приходится каждый раз временный договор обновлять.
— Потерпите немного. Скоро приедет Великий князь Андрей. Он разберётся и примет все положенные клятвы, — тихо ответил ему Подоров и повернулся к Ушакову. — Ну что, Стёп, что решил?
Бригадиры с некоторым удивлением заметили, что все сыновья кланов посмотрели на Ушакова, ожидая от него решения. Внезапно к ним пришло понимание: пока вопрос на обсуждении, высказываться могут все в какой угодно форме, даже матом. Но когда решение принято и озвучено старшим, то это означает конец любым спорам. И больше никто из этих таких молодых ещё парней не вернётся к нему.
— Пойдëмте примем клятвы, — после почти минутного раздумья сказал Ушаков. — Всё равно ничего до утра предпринимать не будем. Андрей просил его дождаться, значит, дождёмся. Теодор, — он повернулся к Фёдору. — Ты не мог бы передать Ольге Ивановой, чтобы она готовилась в любой момент призвать своего земляного голема?
— Хорошо, господин Ушаков, я ей передам, — и Федька развернулся и пошёл по дорожке лёгким пружинящим шагом.
Франсуа снова задумчиво посмотрел Фёдору вслед. Что-то с этим Теодором было не так. Но что именно, он не мог сказать. Просто ему всё чаще начинало казаться, что этот помощник управляющего вовсе не сын какого-то мелкого и неизвестного клана. Тряхнув головой, отгоняя неуместные мысли, он пошёл впереди Ушакова, показывая дорогу. Нужно было приготовиться принять клятву. Сам он никогда ничего подобного не делал, но слышал, что ощущения могут быть странными, особенно когда простого человека целенаправленно касается дар принимающего клятву сына клана.
* * *
К собору мы подъехали уже заполночь. Сестра Онорина нас ждала и открыла дверь, как только услышала, что возле ворот остановилась машина. Нам с Ромкой хватило ума предупредить её заранее.
— Почему вы идёте туда ночью? — спросила она и поёжилась, запахнув на груди вязаную кофту.
— Чтобы исключить появления праздношатающихся личностей, — ответил я ей. — Вроде того представителя попечительского совета, — сказав это, я скривился. Ну не станем же мы ей говорить, что нам просто не нужны свидетели. — Идите спать, сестра. Я видел, что ворота захлопываются. Вам не нужно нас ждать, тем более что это может быть опасно. Да и не знаем мы, когда вернёмся из монастыря. Поиски могут и затянуться.
— Да, хорошо. Я, пожалуй, так и сделаю, — и она пошла куда-то в сторону от ворот. Наверное, в свою келью или где она здесь живёт. Ну и правда, зачем следить за этими типами? Что ещё они могут тут сломать, если уже всё, что можно, разломали?
— Ну что, давай своё фильтрующее заклятье, — негромко произнёс Ромка, глядя монахине вслед. — Я воздухом не владею, в любом случае не смогу ничего похожего соорудить.
— Сможешь, это общая магия, — я посмотрел на него. — Так, запомни, сейчас пропадут все запахи. Вообще все. И это очень… Сам поймёшь.
— Ты мне таким тоном это говоришь, что я… — и тут я отпустил заклятье фильтра. Ромка на пару секунд замолчал, а потом выпалил: — Да, я понимаю, о чём ты говоришь. Это жутко на самом деле. И он потрогал нос.
— Да, полное выключение одного из органов чувств — это на самом деле чудовищное испытание для психики. Может быть, поэтому это неплохое, в общем-то, заклятье не довелось до конца и не применяется повсеместно.
Я вытащил из сумки пару защитных костюмов. Мы их купили в том магазине, где Ромка брал кувалду. Одевшись и проверив, что ни одного участка кожи не видно, я опустил на глаза защитные очки.
— Всё, я готов, пошли, — голос Ромки в защите звучал глухо и слегка гундосо, словно фильтрующее заклятье не очищало воздух на входе в носовую полость до стерильного состояния, а ему банально нос передавили прищепкой.
Я кивнул, и мы пошли ко входу в монастырь. Ромка нёс с собой ведро, взятое нами специально для того, чтобы утилизировать костюмы.
В монастыре мы пробыли недолго. Уже зная, что искать нужно недалеко от входа в первую келью, мы приступили к тщательному осмотру стен и пола. Через пару метров Ромка сделал очередной шаг, и раздался едва слышимый пшик.
— Ага, попалась! — проговорил брат, присаживаясь на корточки. Было немного жутковато находиться в облаке ядовитой гадости, созданной извращённой фантазией Уэльса и помогающего ему Орлова.
Ловушка была встроена в напольную плиту. Собственно сама плита и была этой самой ловушкой. Мы её извлекли довольно быстро. Она практически не была закреплена на полу, но это и понятно: всё-таки для её срабатывания нужно было, чтобы кто-то нажал на спусковой механизм.
— Тут почти нет магии, — резюмировал Ромка, разглядывая плитку. — Только чары сохранности и связь с небольшим подпространством с резервуаром.
— Да, похоже, они столько этой бурды намешали, словно искупать в ней Кая хотели, — добавил я, осторожно проводя первичную диагностику этого кармана. Так, привязки конкретно к этому месту нет, значит, можно упаковывать и отсылать Тихону с приложенной характеристикой.
— Скорее, Солака, — Рома встал и принялся призывать дар воды. Правильно, нужно было хорошо очистить это место, прежде чем уходить, а вода является универсальным растворителем. После запущу универсальный обеззараживающий конструкт, мы разденемся, сожжём к чёртовой матери защитные костюмы и поедем уже наконец к нашим.
— Этот Солак мне чем-то Адреаса напоминает, — сказал Ромка, наблюдая, как я упаковываю в специальный контейнер найденный артефакт. — Тоже тварь истеричная. Вот что ему помешало проверить тут всё, разузнать, из-за чего суматоха поднялась? Кай бы точно проверил.
— Вот поэтому я и сказал, что ловушка была для Кая приготовлена, — я встал и призвал дар. Воздух вокруг нас завихрился, те капли воды, в которых растворился яд, поднялись вверх и начали взрываться. При этом разрушалась структура ядовитой составляющей, и она теряла свои свойства.
Через
