Орден надежды - Алекс Хай
Я нехотя кивнул. Знал ведь, что эти дурни хотели как лучше и заботились обо мне, но все равно было обидно.
— Вы хотели знать — я сказал, — хмуро ответил я. — Это не ложь. А интерес во мне у Аудиториума потому, что они хотят изучать родовую силу. Еще вопросы?
Ребята покачали головами. Лишь Ронцов глядел на меня с легким страхом, словно боялся, что я сболтну лишнего. Надо бы поговорить с парнем, успокоить. А то он, вон, аж извелся весь.
— Тогда я спать, — в подтверждение своих слов я широко зевнул. — Денек был тот еще, а завтра много дел по учебе.
Ирэн поднялась и направилась к выходу.
— Спокойной ночи.
— И еще, — я уселся на кровати и по очереди смерил каждого взглядом. — Такой несусветной глупости я от вас не ожидал. Особенно от тебя, Ирина. Ты же знаешь, кто и что я. Еще раз попытаетесь меня опоить и влезть в голову без разрешения, будут проблемы. Причем не я их вам обеспечу, а сила, которую я в себе ношу. Вам сегодня очень повезло, что защита не посчитала вас серьезной угрозой.
***
Я пристально наблюдал за движущейся стрелкой на больших часах перед дверями лазарета. Вот она сместилась на двенадцать, и в глубине отсека послышался хрустальный звон.
Пересменка. Мое время.
Окутав себя низкоуровневым куполом, я бесшумно отворил дверь. Сменщица уже зашла и как раз переодевалась в помещении для персонала. Затем они начнут передавать друг другу дела и попьют чаю — на все это уйдет около четверти часа.
Мало, слишком мало времени, но на большее я рассчитывать не мог.
Денисова я нашел быстро — он валялся в одиночной палате, первой по коридору. Дверь была открыта. Войдя, я плотно закрыл ее за собой и уставился на спящего Константина.
Хорошо, что они держали его под седативными — от руки тянулась трубка к мешочку с капельницей. Я взглянул на объем — ушло меньше половины. Значит, быстро не зайдут, но придут обязательно.
Не теряя времени, я сел на кровать и положил руки на лоб Денисову.
— Прости… друг.
Мне было странно так называть человека, с которым мы еще месяц назад были готовы разодрать друг другу глотки. Чудны деяния твои, боженька. Но Денисов и правда оказался не таким уж и плохим парнем. Да и наше совместное расследование показало, что он был надежнее, чем казался. Словом, из него еще мог получиться нормальный человек.
И жаль, что моя работа с его памятью сотрет весь этот прогресс.
Я потянулся к источнику и зачерпнул горсть из нужного потока. Связал боевую и ментальную силы, чтобы быстро пробить его и без того хилую защиту. А затем начал быстро перебирать его воспоминания, словно листал фотоальбом.
Выбирая одно за другим, я вычищал их — торопливо, стараясь успеть. Кое-что смог заместить, иные пробелы оставил как есть. Все равно спишут на отравление едким дымом. Может и хорошо, что в этой работе была некоторая небрежность.
Занятый работой, я не заметил, как отворилась дверь.
— Молодой человек!
Я вздрогнул. С пальцев сорвалось больше силы, чем я рассчитывал — она вылилась вся. Денисов чуть дернулся, но, видимо, в него вкачали столько успокоительного, что рефлексы оказались очень слабыми.
— Юноша! — На пороге стояла женщина с лицом стареющей простушки, в руках она держала поднос с градусниками. — Я вас даже не сразу заметила… Напугали. Вы что здесь делаете?
Мне пришлось резко отнять руки. Проклятье. Я не доделал все до конца, не проверил, что вышло. Не заместил часть образов, как собирался. Она пришла на шесть минут раньше…
— Зашел проведать друга, — ответил я, поднимаясь с кровати. — Я его одногруппник. Ребята волнуются. Решил, будет лучше, если зайду я, а не вся толпа.
— Ага. Но наследили вы так, молодой человек, словно и правда вся группа приходила. Ну стоит же корзина с бахилами у входа…
— Простите великодушно. Если дадите швабру, все уберу.
Женщина отмахнулась.
— Санитарка придет и уберет. А вы, юноша, приходите в часы посещения. Ваш друг очнется не раньше, чем через…
Договорить она не успела. Денисов открыл глаза и протяжно застонал.
— Пить… Пить, пожалуйста…
Медсестра нахмурилась и взглянула на капельницу.
— Странно… Должен был спать. Ладно, сейчас позову лекаря.
Она ушла, а Денисов попытался сесть. Игла чуть не вывалилась из катетера, и я успел ее придержать.
— Спасибо… А вы кто? — Константин вытаращился на меня и принялся шарить рукой по телу. — Больница?
— Костя, все хорошо. Это я, Миша Соколов.
— Какой еще Соколов? Я… Я вас не знаю.
— Однокурсник твой, из Аудиториума. Ты в лазарете, вчера надышался отравленного дыма при пожаре. Тебя отправили в лазарет. А я пришел тебя проведать.
Глаза Денисова стали еще круглее — казалось, они вот-вот вылезут из орбит.
— Аудиториум? Это — Аудиториум?
— Да… — я похлопал себя по нашивке с гербом универа, начиная подозревать неладное. — Почему ты так удивлен?
— Потому что какой еще Аудиториум? Я же гимназист. Константин Денисов, десятый класс, второе полугодие…
Глава 21
Денисов растерянно оглядывался по сторонам.
— Михаил… Верно ведь? — Я кивнул в знак согласия. — Простите, но я и правда ничего не понимаю. Вы говорите, что я учусь в Аудиториуме?
— Все так. Первый курс. Я твой одногруппник.
Константин нахмурился, даже зажмурил глаза — явно пытался вспомнить хоть что-то. Но вскоре он снова уставился на меня с виноватой улыбкой.
— Прошу извинить, ваше…
— Сиятельство. Михаил Николаевич.
Он скользнул взглядом по маленькому гербу рода Соколовых, который я носил приколотым на груди кителя.
— О, так вы тот самый Соколов, — интонации Денисова резко поменялись, и в них я начал узнавать старое-доброе денисовское презрение к слабокровным и бастардам. — И что, мы с вами друзья?
— У нас, скажем так… Общие интересы, — осклабился я.
Денисов быстро потерял интерес к беседе.
— Я желаю видеть лекаря.
— Он сейчас придет. Сестра как раз за ним пошла.
Костик кивнул и демонстративно уставился в окно. Ах же сучий ты потрох, Денисов. Сколько времени и сил вбухано, чтобы сделать из тебя благонадежный социальный элемент, а сейчас все похерили.
Точнее, я похерил. Сам виноват. А ведь Мустафин меня предупреждал. Правда, я не думал, что смогу стереть так много воспоминаний — опасался просто сделать Денисова дурачком.
Что ж, в какой-то степени так даже лучше. Можно сказать, от Денисова я избавился. И если память к нему не вернется, чего не должно было случиться, то Орден Надежды
