Огонь и вода - Салма Кальк
- Ага, - пробормотала, опустила голову, что-то там себе думала.
Но потом появился её братец – просто пешком пришёл, и она повеселела, что-то он ей такое с ходу сказал, Рыжий не разобрал. Впрочем, он знал, что есть такие люди, которые умеют с ходу поднимать настроение – просто парой слов, и похоже, что Кудряшка был как раз из таких. Ну хоть в чём-то от мелкого польза.
В зале от мелкого тоже была польза, и нефиговая такая польза! Вообще Рыжий начал с традиционного: вот он я, стою, задача - пройти мимо меня. Русалочка Анриетта сначала стеснялась, а потом попробовала просто проломиться, и ясное дело, ничего у неё не вышло. Потому что больше силы нужно, чтоб проламываться.
А вот её братик удивил. Создал столько силовых завихрений, что Рыжий чуть не проморгал и не свалился, потому что голову заворотил. Правда, опомнился и подсёк Кудряшку вместе с его завихрениями, ну это у него просто опыта больше. Тот разозлился, и добавил мощи, ну, Рыжему тоже было, что добавлять, в общем, он понял, как тот действует, и скрутил его не сказать, чтоб легко и быстро, но результативно.
- Как? Как ты это делаешь, покажи! – громко требовал отскребшийся от пола Кудряшка.
- А вот смотри, оба смотрите, - и дальше пошла нормальная такая тренировка, Рыжему очень даже случалось гонять новобранцев.
Тут не новобранцы, конечно, но тоже дело. И сам попрыгал, и их заставил. А потом ещё пришла Фиалочка, она сначала-то в свой бассейн улизнула, но он очень попросил прийти. И сделать много-много густого тумана – чтоб вот прямо облако, и не видно ничего. И сказал младшим – раздувайте, как можете.
И это оказалась та ещё потеха! Фиалочке было сказано – просто держать, и всё, не атаковать. И она держала, и чёрт возьми, её туман не брали ни Кудряшкины завихрения, ни Русалочкино тепло. Умница, чудесная девочка. Душа прямо поёт, когда всё это видит.
- А теперь смотрим, - Рыжий молниеносным выпадом осушил большую часть влаги в воздухе. – Раздувай остальное, - кивнул Кудряшке, тот понял с полуслова и завершил.
- Круто, - сказала Русалочка. – Катрин, ты не говорила, что так можешь!
- Катрин очень многое может, её ни в коем случае нельзя сердить, - усмехнулся Рыжий. – Так, среда у нас занята, в пятницу чтоб были оба, как штыки. Ещё Андре позовём для пущей важности, с ним тоже хорошо. Всё ясно?
Очевидно, было ясно. Мелкие распрощались и исчезли, а Фиалочка села прямо на пол перевести дух.
- Спасибо тебе, - сказала вдруг она.
- За что? – не въехал он.
- Возишься с моими младшими.
- Да они у тебя прикольные, оба. Это не в напряг, правда, - честно сказал он. – Пошли домой, а? И что-то я опять есть хочу.
- А разве бывает, что ты есть не хочешь? – рассмеялась Фиалочка.
А по дороге домой тренькнул телефон. В закрытом чате бывших сослуживцев светилось объявление: Паскаль в столице, и в субботу ждёт всех на вечеринку в бар «Три лиловых крокодила».
Глава двадцать первая, в которой собираются в Оперу
Итак, на ближайшие дни перед Катрин стояло две задачи – доведение до ума участка со скважиной и поход в Оперу с Изабель. Точнее, с Вьевиллем. С Изабель тоже, конечно, но…
Вьевилль согласился, сказал – с ней хоть куда. И хорошо. Правда, добавил, что не очень-то понимает, для чего туда идти, но раз некоторые уважаемые им люди ходят, то – и ему, наверное, не зазорно? Она только посмеялась, а потом подумала – может быть, ему просто не случалось ходить в Оперу, вообще или достаточно часто? Она-то умела и любила слушать такую музыку, мама водила их всех в разные театры часто, и много рассказывала. Что за спектакль, почему он именно такой – что за костюмы, что за исполнители. Если опера или балет – так и вовсе, иногда она даже брала их за кулисы – договаривалась с бывшими коллегами, чтобы разрешили посмотреть репетицию, гримёрки, реквизит. Поэтому Катрин много знала об Опере – о том, как всё это работает, и о тех, кто на сцене, и о спектаклях. И вдруг поняла, что готова рассказывать кому-нибудь ещё… например, Рыжему Вьевиллю, если он вдруг захочет слушать.
А он, на удивление, захотел. Сказал – это ж правильно, представлять себе то место, в которое собираешься, так что – рассказывай. Только завтра, хорошо?
Было это в понедельник, после рабочего дня и после тренировки, все уже устали, хотелось спать – больше всего на свете.
- Тогда завтра, вечером, после работы, договорились? Завтра же у нас нет ни тренировки, ни чего-то подобного? – спросила она, устраиваясь поудобнее у него на плече.
- Нет, - он потёрся носом о её макушку.
- Вот и хорошо. С одной стороны. А с другой, я замечаю, что не дотягиваю до того, что могла раньше, - наверное, он как раз тот человек, который поймёт. – Я о тренировке. Для Анриетты и Жиля я могу много, конечно. Но – вижу, что раньше могла больше.
- Когда больше занималась, понятно, - согласился он. – Знаешь, сам бурчу, что мало времени на тренировки остаётся.
- Нужно хотя бы бегать по утрам, что ли.
- Неплохая идея, Фиалочка. Но тогда нужно жёстче себя организовывать, чтобы больше успевать. И не делать лишних движений. Например, для чего ты то и дело шмыгаешь в Русалочкину квартиру?
О да, он им всем придумал прозвища, но эти прозвища почему-то не возмущали, а наоборот, казались милыми. В конце концов, женщин по имени Катрин в мире много, а Фиалочка – она одна.
- У меня там вещи. Кстати, завтра нужно забрать платье и туфли для Оперы.
- Да забери ты уже всё, - сказал он. – Если что, найдём большую машину, у дядюшки Шарля попрошу, у него есть.
- Это ты о чём сейчас? – насторожилась она.
- О том, что
