Ирина Комарова - Пятница, тринадцать ноль-ноль
– Ты права, – кивнул магистр в ответ на вопросительный взгляд девушки. – Но, по-моему, можно убрать. Джузеппе?
– В любом случае, убирать надо. Что ж ему, и дальше так ходить?
– Осложнений не будет, как думаете? – с сомнением спросила девушка.
– Прямое, навесное… не должно. Действуй по стандартной схеме.
– Стандартная у меня тоже очень хорошо получалась, – заикнулся было Пироман, но тут же сник под внимательными взглядами трех пар глаз. – Да я ничего, просто, если бы нужно было помочь…
– Вот именно, если бы было нужно, – довольно ядовито заметил Джузеппе. – Сиди уж смирно, Пиротехник.
Арра снова сосредоточилась на Ганце. Около минуты она, непрерывно бормоча заклинания, водила ладонями, оставляя в воздухе слабый струящийся след. Потом замолчала, внимательно разглядывая получившийся сложный рисунок, качнула головой, поправила несколько линий, замыкая их.
– Оп-па! – серебристые искорки, дружно вспыхнув, исчезли, а девушка резко упала на бок и откатилась в сторону. Тут же села и вытерла руки о траву. – Фу, надо же, гадость какая!
– Ну что? – нестройным хором спросили Джузеппе, Таффи и Пироман.
– Я могу открыть глаза? – подал голос и Ганц.
– Можешь, – разрешила Арра. – А что касается заклинания, то никаких сомнений, оно было.
– А у кого были сомнения? – расхрабрился Пироман. – У меня, лично, не было.
– Может, ты все-таки скажешь, птичка, что это было за заклинание? – немного нервно спросил Ганц, сделав вид, что не услышал его.
– Это было очень качественное, добротное заклинание невезения, – ответил вместо Арры Торстен.
– Заклинание невезения?! – Ганц уставился на него. Повернулся к девушке и повторил с тем же выражением: – Заклинание невезения?!
– Именно, – Арра кивнула. Помолчала несколько секунд и добавила, – по крайне мере, это объясняет, почему на тебя в последнее время свалилось столько мелких неприятностей.
– Ты хочешь сказать… Все эти рваные, испачканные куртки, ушибленные локти, разбитая посуда…
– Все это – результат действия заклинание невезения, – спокойно закончила она.
Весь день Деннис провел, прислушиваясь и приглядываясь к тому, что творится в Университете. А Университет бурлил. Студенты бродили по территории, собираясь в большие группы и, оживленно жестикулируя, обсуждали последние события. Преподаватели сбивались в кучки более мелкие – по два три человека, зато и на месте почти не стояли, постоянно переходя от одной группы к другой. И даже самые дисциплинированные, те, что добирались до аудиторий, в результате, занимались теми же разговорами, с той единственной разницей, что делали это не во дворе, а под крышей учебного заведения.
Надо сказать, что всеобщее возбуждение было вполне объяснимо – в этой тихой обители научной мысли давно не случалось ничего столь волнующего. То есть, в городе, конечно, преступность существовала, и никто этому не удивлялся – как-никак столица. Людей в Нюрбурге много и всем надо как-то жить. Но Университет при этом считался чем-то вроде заповедной территории и бандиты, как правило, сюда не совались. А свои… ну что ж, свои подворовывали, конечно, по мелочи, не без этого. Но ведь именно по мелочи, так, пустяки какие-нибудь: горсть мелких заготовок для учебных амулетов из открытой коробки зачерпнуть или пакет с мармеладом, оставленный каким-то раззявой на подоконнике прибрать мимоходом… Только это и воровством считать нельзя – так, сбор мелких сувениров. А до того, чтобы так, нагло, грабить лабораторию, дело ни разу не доходило.
Деннис бродил по двору, останавливался, слушая и, время от времени, вступая в разговор. На него никто не обращал внимания. То есть, замечали, конечно, здоровались, спрашивали: «А как вы думаете?» Но не было ни остановившихся испуганных взглядов, ни дрожащих, указывающих на него пальцев, ни единодушного: «Это он! Это все он затеял!» – следовательно, с точки зрения магистра Рона, никто, в данной ситуации, внимания на него не обращал.
А версии произошедшего обсуждались самые бредовые. Одни очень убедительно доказывали, что Усилитель стащила группа студентов-двоечников, в порядке подготовки к предстоящей сессии. Дескать, с этим чудесным прибором в руках и учить ничего не требуется – все, что нужно знать, само собой усваивается. Некоторую достоверность этому варианту придавала информация, что Рульфа Сондерса, которого даже самые благожелательно к нему настроенные преподаватели не могли считать успевающим, никто не видел со вчерашнего дня. Впрочем, были такие, которые именно это считали обстоятельством, полностью очищающим Рульфа от всех подозрений в причастности к пропаже Усилителя Заклинаний.
– Если бы он был в этом деле замешан, то сейчас здесь, среди нас, первым бы крутился, всем на глаза лез, и горе свое демонстрировал! – горячо убеждал окруживших его студентов лохматый парень в полотняной рубахе с воротником, на котором был вышит крестиком двухцветный сложный узор. Неожиданно повернувшись, он встретился глазами с внимательно слушающим его Деннисом и, совершенно по детски, схватил его за рукав. – Вы согласны магистр Рон? Ведь я правильно говорю?!
Слегка приподняв брови, Деннис высвободил рукав – ситуация, конечно, чрезвычайная, но поощрять подобную бесцеремонность даже в условиях форс-мажора, не следует. Головой, впрочем, покивал весьма милостиво:
– Я думаю, вы совершенно правы… э-э… – знать бы, как его зовут, этого студентика, – молодой человек. По крайне мере, такое поведение было бы вполне разумно с его стороны. Гораздо разумнее, чем теперешнее исчезновение.
– А что если он не просто исчез? Если грабители пришли в лабораторию, когда он там был один? – высоким голосом спросил другой студент, испуганно расширив необыкновенно яркие голубые глаза. Ворот его рубашки был украшен такой же вышивкой, что и у лохматого, а поскольку большинство ребят собравшихся в этой группе щеголяли узорными воротничками, Деннис сделал вывод, что это отличительный признак их курса. – И когда он стал защищать прибор, его убили? А тело закопали на полигоне?
– Если бы в лаборатории была драка, то все было бы вверх дном перевернуто, а там полный порядок, – авторитетно заявил паренек маленького роста, но при этом очень толстый. Очевидно, он успел сунуть нос в фиолетовую будочку. – И потом, ты же знаешь Рульфа. Можешь себе представить, как он защищает что-нибудь?
– Это точно, – поддержал его лохматый. – Самое большее, на что он способен, это развести руками и спросить: «Зачем вы это делаете?»
Деннис незаметно отошел в сторонку. Мнение студентов о Рульфе, как о потенциальном защитнике лабораторного имущества, его не интересовало. В конце концов, сам-то он знал и совершенно точно, какова степень участия студента Сондерса в пропаже Усилителя заклинаний.
Другая группа, так же увлеченно, обсуждала вероятность разбойничьего нападения. Последние несколько месяцев, на пригородных дорогах шалила какая-то новая шайка, предводитель которой, Кровавый Ингл, судя по слухам и сплетням, широко разносившимся после каждого нападения, был личностью весьма образованной и экстравагантной. Такой мог и налет на лабораторию организовать и Усилитель заклинаний захватить.
Впрочем, противников у этой версии было больше, чем сторонников. Они указывали на то, что слухи и сплетни, несомненно, преувеличивают достоинства вожака разбойников. Как минимум – в части его образования и экстравагантности – учитывая удручающе банальную кличку. Кроме того, никто не мог придумать: зачем разбойнику мог понадобиться, пусть и не сверхсложный в управлении и обслуживании, но все-таки требующий определенных навыков, прибор.
Поминали и гроссмейстера Джанкарино – скорее потому, что привыкли вспоминать о нем в связи с любым достаточно крупным событием. За сотни лет отсутствия о нем уже было сложено больше двух десятков легенд, так почему бы не добавить еще одну: «Гроссмейстер Джанкарино и Усилитель заклинаний»! Вопрос, что собирается делать знаменитый гроссмейстер с уворованным прибором, не возникал вовсе – придумает что-нибудь. Правда, один из студентов неуверенно предположил, что если бы гроссмейстер Джанкарино, зачем бы ему Усилитель Заклинаний ни понадобился, лично явился в Университет и проявил свой интерес к прибору, то магистры Трио и Торстен не стали бы возражать… в смысле, что гроссмейстер Джанкарино получил бы возможность работать с Усилителем заклинаний столько, сколько ему бы понадобилось. И не нужно было бы тратить время и силы на этот ночной налет.
Окружающие согласились, что для гроссмейстера более логично было бы открыто обратиться к разработчикам прибора, раз уж тот ему понадобился, и тут же дружно постарались развеять все сомнения, найдя дюжину самых разных объяснений подобному неадекватному поведению. Наверное, из-за большого количества объяснений, качество их было невысоким. В основном, что-то вроде: «Одичал в своих странствиях и боится людям на глаза показываться».
