Инвестиго, из медика в маги. Том 1 - Илья Рэд
NB[19]: Остановка в развитии наступает, когда база манапула даже с кристаллами не может покрыть возрастной порог в течение года. Сколько бы у тебя ни было денег — ты не прыгнешь выше головы.
Теперь, что касается меня:
Сейчас 26 маны, а под кристаллом 260.
10.000/260 = 39 дней (округляем) Получаем +1 М;
10.000/270 = 38 дней, ещё +1 М.
Итого: 77 дней. Сейчас середина декабря и я уже не успеваю до 6 марта набрать 30 маны.
Несколько поправок:
— После дня рождения, исходя из полученных сведений, счётчик маны обнуляется;
— Кристалл расходует общее количество потраченной маны. То есть, маг, использовав заклинание на 100 М, берёт её запасы из кристалла, а сам тратит только 10 М из манапула. Кристалл тратит 100 М, а не 90 М. Эта десятая часть, видимо, плата за использования принципа экономии маны.
— В случае превышения лимита для получения +1 М остатки маны почему-то не переносятся на следующий день и кристалл на них использовать нецелесообразно — это «лишняя мана», а счётчик стартует на следующий день заново.
— Исходя из последнего пункта +2,+3,+4 и т. д. маны в день реально взять ТОЛЬКО если твой базовый манапул составляет 2-3-4 тыс. и т. д., а возраст до 20 лет включительно.
Интересно:
А если надо создать заклинание, стоимостью выше 4000 М, как быть? Использовать одновременно несколько кристаллов? (Достать информацию)
Сейчас делать какие-то прогнозы и расчёты наперёд бессмысленно. Буду ждать разрешения ситуации с оквимой и действовать по ситуации.»
Глава 17
Через неделю домишки запоздало одевались в снег. Как девушка в магазине одежды за ширмой и её нетерпеливый парень, бросающий раздражённые взгляды на часы. Скоро она там? В том и дело, что непонятно, но рано или поздно зима полноценно наступит и возлюбленная выйдет.
Марк прогуливался по двору, отпечатывая литерами ног своё задумчивое послание на снежной бумаге. В этом мире ещё не изобрели книгопечатный станок, но бумага уже в ходу. В Ваабисе есть небольшая фабрика — там можно её приобрести в разном качестве: от почти тонкой и просвечивающейся до плотной и некачественной. Марк вместе с Коррусом купил небольшой запас дешёвых листов, несколько флаконов чернил и писчие перья. Такой с ними ад, просто не передать.
Даже сейчас указательный и средний палец правой руки в побледневших остатках синих чернил. В идеале нужен карандаш, но здесь его ещё не изобрели.
Он пытался придумать конструкцию протеза для ноги Клэр, но прогресс был таким медленным! Это сильно удручало. Чтобы что-то создать, нужны условия и рабочая обстановка вокруг. Как бы он ни хотел этого признавать, но данный проект придётся отложить на время после семилетия в марте. Он тренировался писать на фанза и хотел ускорить свои навыки письма, вырабатывая мелкую моторику.
— Наконец-то. — Марк подул на руки, увидев Микульпа. — Что так долго?
— Беф спрятал носок. — Веснушчатое лицо Мика выдавило улыбку.
Лавия поручила им сходить в кондитерскую лавку, и так как Мик был заядлым сладкоежкой, сделать это он мог лучше всех. Но, зная подоплёку пословицы про козла и огород, мудрая женщина приставила к нему надсмотрщика. Не занятым оказался только Марк. Все остальные суетились с подготовкой ко дню рождения Мура. Их приёмному брату исполнилось тринадцать.
Замкнутый, неразговорчивый, аккуратный — вот что сразу приходило в голову при упоминании Мура. Даже чересчур аккуратный. Ребёнок определённо страдал ОКР[20]. Марк не обманывался этим всегда спокойным и хладнокровным выражением лица. Подростки нередко уходят в свой мир, и нужно большое терпение и опыт, чтобы грамотно развязать узел давней травмы. Такого уровня эмпатии у Марка не было, и всё, что он мог — это создать такие условия, при которых Муру всегда будет комфортно в их семье.
Доверительная атмосфера должна помочь. Иногда хотелось ускорить этот процесс, но Марк себя сдерживал, понимая, что сделает только хуже. Чего хочет Мур? Что у него на уме? Конечно, он не расскажет вот так в лоб или просто отшутится. И вообще, какого чёрта он загоняется по этому поводу? Больше всех надо? Он не профессиональный психолог. У самого крыша течёт. Кстати, по поводу протечек.
— Мик, в следующий раз как пойдёшь доносить на нас Лавии — поговори со мной. Я посоветую, что можно сказать, а что нет.
Марк прошёл мимо остановившегося брата. Через несколько шагов он зачерпнул рукой немного снега. Капельки воды тут же потекли по тёплым рукам. Часть морозного пуха он съел, созерцая застывшее в растерянности лицо Микульпа. Раскаяние, страх, стыд.
— П-прости, — начал было заикаться маленький предатель.
— Прощаю, — перебил Марк. — Пойдём, чего встал?
— Разве, — голос немного осип, но справился, — разве ты н-не злишься на меня?
— Ни в коем разе, — улыбнулся Марк. В какой-то мере это помогло ему. Духота секретности ушла из их дома. — Расслабься.
Марк понял, что к чему, после разговора с Лавией. Дело в том, что Мик — недолюбленное дитя. Его биологическая мать жива, но не появляется дома неделями, вот он и прибился к семье Лавии. Ест, спит, ревностно участвует в жизни новой семьи. Они давно приняли Мика, но малый, видимо, боялся, что ему когда-нибудь скажут собирать чемоданы. Оттого и навязывался всем. Особенно это было заметно в самом начале, когда Марк ещё не умел ходить. За последние семь лет Мик набрался уверенности, но слить инфу про кристаллы мог только он — тот, кто боялся за своё положение.
Бефальт, Найша и Мур попали к ним в пять лет. Мик прибился в четырёхлетнем возрасте. Корруса подбросили ещё младенцем, и он носил ту же фамилию, что и Марк — Альгус. Согласно законодательству Рилгана всем усыновлённым с младенчества детям, спонсируемым государством, присваивалась фамилия населённого пункта, где они родились. По достижении восемнадцати лет ребёнок обязан её сменить на любую другую, кроме аристократических фамилий, занесённых в дворянский реестр. Марк ещё не придумал себе родовое имя.
Они довольно быстро сходили за сладостями в «Мадам Парфеллу». Мик выбрал
