Необычное и обыкновенное - Андрей Волковский
И всё это великолепие то и дело подкидывает нам работёнку.
— Трой! Эй, ты чё, уснул? — Большой Бо хлопает меня по плечу и улыбается во все сорок восемь зубов.
Бо — огненный волк, обращённый, как и почти все остальные в пожарной части.
— Чего тебе?
— Слыхал? Тачку Чезаре подожгли в ночную смену!
— Того, который отец или сын?
— Молодого! Который у нас теперь актёр!
Старый Чезаре — член городского совета. Его сын — двадцатилетний прожигатель жизни — недавно и правда снялся в кино и получил приглашения сразу от трёх режиссёров. Возгордился, зазнался, а кому-то это, видимо, пришлось не по душе. Бывает.
— Новую тачку! — продолжает веселиться Бо. — В драконах и всполохах. Круть же!
Он ржёт, и из кухни тут же отзывается Хэнк. Этому-то только дай посмеяться: полутролль большим умом не отличается, но на своё счастье он добродушен и охотно помогает людям, а его силища порой бывает ой как нужна.
Дневная смена прошла без серьёзных проишествий: один несчастный случай с мелкими искрецами, один неудачник, возомнивший себя пожирателем огня, и одна забытая на плите кастрюля.
А дома, как всегда, темно и пусто. В сущности, какая разница, где спать? Я проглатываю пару кусков хлеба из тостера и заваливаюсь в кровать. Есть, конечно, хочется ужасно, но чем меньше питает тело обращённый, тем меньше оно, тело, себе позволяет. Так что хочешь жить среди людей, придётся мириться с сосущим чувством голода, постоянно тлеющим внутри.
...Утром шумит не только Бо: вся часть кипит и клокочет, словно жерло вулкана.
— Слыхал? — гудит Хэнк. — Ночью «Кит» сгорел!
Я ушам своим не поверил. Один из самых старых ресторанов города!
— Ты серьёзно?
— Ага. Прогорел до основания, — вздыхает здоровяк. — И твой собрат, Рэй, из ночной смены пострадал.
Рэй — саламандра. Неудивительно, что в пожарной службе именно саламандр больше всего.
— Сильно?
— В больничке. На него перекрытие ухнуло. Но жить будет.
— Это главное! Позвоню в больницу, узнаю, когда его можно навестить.
— Эт правильно.
К Рэю по телефону велят приходить не раньше послезавтра. Я делаю пометку в настольном календаре и невольно прислушиваюсь к разговорам в части.
Оказалось, кто-то бросил три бутылки с зажигательной смесью в окно кухни «Кита». Противопожарная система почему-то не сработала — и старое деревянное здание сгорело до каменного фундамента. Хорошо, что внутри никого не было. Соседние здания не пострадали: на ночном клубе справа от «Кита» сработала магическая система охраны от огня, а «Пещера» — бар слева от ресторана — сложена из камня. До игорных домов напротив пламя не добралось благодаря ночной смене.
К полудню поступает вызов из Кварталов на Холме: кто-то поджёг помойку на заднем дворе одного из безликих богатых домов. С этим возгоранием мы разбираемся в два счёта, но стоит пожарной машине доехать до конца улицы, как Бо принюхивается и машет рукой направо:
— Горит!
Тут же из-за домов взвивается столб чёрного дыма. Бо чихает, у меня в носу тоже свербит. Странный запах. Необычный.
Феникс за рулём чертыхается и разворачивает машину.
Минута — и мы на месте. Горит высокое дерево во дворе одного из роскошных однотипных особняков.
Ребята ломятся в незапертые кованые ворота, живо протягивают шланг — и скоро от дерева остаётся лишь обугленный остов.
— Надо же, это что, поющая сосна? Была... — хмыкает Бо.
Я принюхиваюсь: и точно! Так пахнет только это пропитанное магией белоснежное дерево, звенящее на ветру. И стоило оно не меньше самого дома.
Ещё какой-то посторонний запах смешивается с запахом гари, но никак не уловить, что это.
Из здания выскакивает пожилой мужчина и, увидев обугленные останки дерева, кричит, размахивает руками — нам еле удаётся его успокоить.
Оказалось, что он присматривает за домом, пока хозяева в отъезде. Сегодня, как назло, засбоила охранная система, на которую замкнуты и ворота, и големы, и камеры. Запустил перезагрузку: она шесть минут занимает, сам сидел и таращился на поющую сосну. А тут звонок по городскому телефону, по которому звонят только хозяева. Отошёл на минутку, ну может на две — а от сосны уже одни угольки.
— Не видели, кто поджёг дерево? — на всякий случай уточняет Бо.
— Нет. Ох, уволят меня! Как есть уволят! Господин Аллир сосну обожает!
Аллир владеет «Золотым драконом», самым крупным игорным домом в городе. Говорят, там делают состояния за одну ночь — и прогорают так же стремительно.
Полицию уже вызвали. Копы приезжают быстро, живо берут у нас показания и велят на всякий случай быть настороже. Ясное дело.
На обратном пути я задумываюсь: сначала машина наследника члена городского совета, потом старейший ресторан — страшно представить, какие убытки понёс его хозяин, теперь сосна владельца крупнейшего игорного дома. Совпадение? Вряд ли. Поджоги в нашем городе — редкость. Большая часть людей здесь веселится и радуется жизни, остальные работают.
К тому же не так-то просто поджечь что-то серьёзное: охранные системы, противопожарка, камеры. А тут загадочному злоумышленнику повезло. И с рестораном, кстати, тоже повезло.
Но владельцы у заведений разные. Находятся ресторан и несчастная сосна далеко друг от друга. Неужели всё же совпадение?
До конца смены нас не дёргали.
А ночью сгорел дом Толстого Тони. Вместе с ним самим, его женой и тремя слугами.
Начальство — и наше, и полицейское — наверняка пылает от гнева и изрыгает брань и угрозы на совещаниях. На выступлениях по ТВ главы департаментов стараются выглядеть уверенно, но получается не очень.
Я звоню на работу: сегодня у меня выходной, но вдруг помощь не помешает? Мне говорят быть начеку и не отходить далеко от телефона: городские власти готовятся объявить особое положение, но пока медлят, не желая будоражить и без того настороженную общественность.
Сжевав бутерброд, я сажусь перед телевизором. Однако мысли мои блуждают далеко от происходящего на экране. Неужели в городе завёлся поджигатель? Кто он? И где он решит устроить пожар в следующий раз? Что общего у того, что он уже заставил гореть?
Я выключаю телек, закрываю глаза и сосредоточиваюсь.
Итак, всё началось с... машины молодого Чезаре. Её точно подожгли, и виноватых до сих пор ищут. Надо позвонить знакомому копу-оборотню и уточнить кое-что.
После звонка картина слегка проясняется: по мнению полиции, поджог не связан с
