Молчание Сабрины - Владимир Торин
– Улетай! – взволнованно приговаривала Сабрина. – Спасайся!
Но как бы ни был ловок человек, летящий на зонтике, ему не удалось уклониться от града пуль со «Старухи» – собачники попали в винт.
Пропеллер заглох.
Незнакомца объяла черная дымная туча. Началось падение…
– Нет…
Летун пытался запустить винт, но все было без толку. Пропеллер то принимался вращаться, то выключался. Человека с зонтиком швыряло из стороны в сторону… он был все ниже…
Не в силах смотреть, Сабрина отпрянула от телескопа. В окно она увидела, как черная туча исчезла среди крыш Фли.
Кукла вновь приставила глаз к окуляру. Экипаж «Старухи» погасил прожектора. Пулемет закатили вглубь кабины. Борта начали сегмент за сегментом подниматься.
В одном из иллюминаторов торчала голова Гуффина. Шут глядел в бинокль, высматривая подбитого летуна. Вскоре он, очевидно, обнаружил его: опустив бинокль и ухмыляясь, Гуффин высунул в иллюминатор руку и показал земле «чайку», после чего исчез в кабине.
Дело, очевидно, было сделано. Рули повернулись, и дирижабль, описав дугу, пополз обратно к Конуре.
«Они скоро будут здесь! – испуганно подумала Сабрина. – Если я сейчас не сбегу, они меня схватят!»
Отчаяние и страх подсказали кукле единственный путь к спасению, в то время как ужасное происшествие с летуном подсказало ей метод. Сабрина высунулась в окно. Только так она сбежит из Конуры…
Кукла глянула вниз. Высота невероятная…
«Тебе страшно? А ты подумай, что с тобой будет, если ты останешься здесь!»
Она крепко сжимала ручку Гуффиновского зонтика. В голову полезли сомнения. А что если он не удержит ее? Падать все же очень страшно. А разбиваться, наверное, довольно больно…
– Что это ты удумала?! – раздалось вдруг за спиной.
Сабрина обернулась и увидела женщину в клетчатом сером платье и собачьей маске, стоящую у двери. Красотка Дит!
«Быстрее! Беги!»
Сабрина пролезла в проем между ребрами переплета, ее зеленое бархатное платье при этом зацепилось за стеклянные осколки, торчащие в раме. Ветер подхватил кукольные волосы.
– Стой! – Дит шагнула к окну, но Сабрина не могла позволить, чтобы ее затянули обратно – она раскрыла зонтик. Выглядел он очень ненадежным: в ткани были дыры, ножка треснула.
– Он тебе не поможет!
– Я улечу! – крикнула Сабрина. – Я сбегу отсюда!
– Нет. Ты разобьешься. Вернись в комнату!
Сабрина глянула вниз. Темнеющий провал пугал – она даже не могла различить мостовую.
– Я убегу… – прошептала она, – и он меня не найдет.
– Не делай этого! – Дит сделала еще один осторожный шаг. – Разве тебе незачем жить?
Сабрина не ответила. Она вдруг почувствовала, что ей очень хочется жить. И это чувство непостижимым образом заставило ее высунуться еще дальше…
– Ты упадешь!
– Мне все равно…
– А как же твоя вещь?
– Какая еще вещь?
– Вот эта.
Сабрина обернулась и… не поверила собственным глазам: Красотка Дит сжимала в руках ее Механизм, ту самую непонятную, но такую дорогую для нее штуковину, которую шут у нее забрал. Но как Механизм оказался у этой женщины?! Иметь дело с Финном Гуффином – это как играть в наперстки, будучи слепым. Когда он успел поговорить с Дит?!
– Он сказал, что ты непременно попробуешь что-нибудь выкинуть, и попросил меня присмотреть за тобой.
С тонких зеленых губ Сабрины сорвался стон. Злобный шут перехитрил ее.
– Отдай мне… – попросила кукла.
– Боюсь, я не могу этого сделать, – сказала Красотка Дит. – Вернись. Ты должна забраться обратно в свой мешок, пока они не вернулись.
– Я не хочу… Я должна сбежать… Он снова будет меня бить. Он хочет отдать меня Брекенбоку.
– Мне очень жаль тебя, – ответила Дит. – Гуффин из переулка Гро – плохой человек, а Брекенбок – и вовсе один из худших в Фли. Но ты должна вернуться. Если тебе дорога эта вещь…
Сабрина опустила голову. Дорога! Очень дорога… Она не представляет, что это такое, но ее буквально тянет к ней. И мысль о том, что этот непонятный Механизм останется у Гуффина или у кого-то из его подельников, была невыносима.
– Отдай… – взмолилась она. – Пожалуйста.
Дит, казалось, устала ждать. Спрятав Механизм в складках шали, она решительно пошагала к застывшей Сабрине. Подойдя к ней, она отобрала у куклы зонтик, а затем, схватив ее саму за руку, затащила обратно в комнату. Не тратя времени, Дит развернулась и направилась к штабелям ящиков, волоча растрепанную и спотыкающуюся куклу за собой.
Сабрина заплакала. Из-под пуговичных глаз потекли зеленые слезы.
– Ты плачешь? – Дит в недоумении остановилась и взяла Сабрину своими тонкими пальцами за подбородок, внимательно рассматривая ее. – Не знала, что куклы могут плакать…
Сабрина потянулась к Дит, пытаясь нашарить Механизм в ее шали.
Мимолетное замешательство дочери вожака Своры исчезло, она ударила Сабрину по руке.
– В мешок! Быстро!..
Вскоре Сабрина вновь оказалась в этом темном грязном мешке, который она ненавидела всей своей кукольной душой.
Вытащив из кармана платья толстую иглу и моток бечевки, Красотка Дит принялась зашивать дыру, стягивая между собой края мешковины.
– У меня тоже в детстве была кукла, – сказала женщина, делая стежок за стежком. – Не такая красивая, как ты, конечно. Я ее выловила в канале – чуть не утонула, пытаясь ее достать. Я назвала ее Мисс Керосинна – она вся была в керосине, машинном масле и смоле, понимаешь? Она мне очень нравилась, хоть у нее и не было половины лица. Я заделала дырку картоном и нарисовала ей второй глазик углем. А потом я принесла ее домой и показала отцу, но он заставил меня сжечь Мисс Керосинну. «Мы не принимаем подачки из Тремпл-Толл», – сказал он. Он ненавидит Саквояжню – моя мама сбежала от него туда. Ты ведь тоже из Тремпл-Толл, так? Не отвечаешь… Я знаю, что ты боишься, но твой единственный шанс – это быть хитрее, играй роль, прикидывайся, подчиняйся… для вида. И когда ты усыпишь их бдительность, ты сбежишь и вернешь себе свою вещь…
– Моя вещь… – не переставая плакать, выдавила Сабрина. – Механизм… что это такое?
Кукла глядела через пока не зашитую крошечную дырочку на Дит.
– Я не знаю. Тебе
