Первородный. Цена магии - Евгений Валерьевич Решетов
И вообще… судя по всему, если я кого-то и убивал в своей жизни, то это были максимум крысы, потому-то внутри меня и ворочается колючий ёж-пацифист, молитвенно заламывающий лапки.
Однако, если я пощажу этого негодяя, то он тут же сообщит Жирному о том, что здесь произошло. После этого главарь бандитов ещё больше будет заботиться о своей безопасности.
Что же делать? Может, пойти по пути дипломатии? Шут его знает ради чего Жирный ищет меня. Вдруг между нами и нет непреодолимых противоречий?
Наверное, надо сперва прояснить этот вопрос, а уже потом обострять ситуацию.
— Слушай меня внимательно, — впился я горящим взором в бандита, попутно вспоминая наиболее многолюдные места. — Ты передашь Жирному моё предложение. Пусть он приходит один к фонтану Первого императора, что стоит на Сенной площади. В шесть часов вечера, послезавтра. Я даю ему возможность поговорить со мной, раз он этого так жаждет.
— Хорошо, хорошо, — как-то уж слишком рьяно закивал мужик и вроде бы невзначай потянулся к карману штанов.
— Замри, гад, иначе вырежу твой кадык! — яростно выдохнул я, слегка нажав на стекло.
Оно вошло в кожу бандита, проткнув её. По шее потекла струйка крови, но до вены остриё не достало. Но всё же мужик в ужасе запищал, широко распахнув глаза и замерев в одной позе.
Я случайно встретился с ним взглядом и вдруг услышал настойчивый голос внутреннего экспериментатора. Он шептал мне, что в общежитии я пробовал пробудить далеко не все способности, приписываемые вампирам. Были среди них и те, для которых требовался подопытный кролик.
А передо мной сейчас как раз и лежал «кролик». Настолько перепуганный «кролик», что его разум совсем не будет сопротивляться, если я, к примеру, попробую воздействовать на него ментально. Да, вампиров наделяли и таким умением. И оно существовало на самом деле. В книге «Большой перечень задекларированных магических способностей» имелись записи о магах, чей дар позволял им управлять чувствами людей.
Что ж, попытка не пытка… Мужик наверняка даже не поймёт, если у меня что-то получится.
Я уставился прямо в его глаза, пытаясь вызвать «ментальное воздействие». Мне кое-что было о нём известно, но без помощи наития я точно не сумею его активировать. А наитие что-то не хотело приходить, хотя я пыжился изо всех сил: и ману зачерпывал, и настраивался на нужный лад, и ворошил граблями листья оставшихся воспоминаний. Но ничего не получалось.
И я уже хотел бросить это гиблое дело, как вдруг нечто вроде памяти крови всё-таки всколыхнулось в моей голове. Словно мне удалось пробудить некую инструкцию, вроде той, что ввинчивают в марионеток! Откуда всё это во мне? Шут его знает!
Но в любом случае мою душу пронзила стрела ликования. Разум же быстро воспользовался подсказками наития и вызвал очередное новое умение! Тотчас мои глазные яблоки пронзила боль. Но я не зажмурился, а впился взором в глаза мужику. Между нами появился устойчивый зрительный контакт. И о чудо — мне удалось прикоснуться к его чувствам! Ни шиша себе!
Меня окутали отголоски чужого страха и жгучей алчности, толкнувшей бандита на безрассудную попытку пленить меня. Тысяча рублей всё-таки! А я, остолоп, даже не удосужился обыскать его карманы на предмет скрытого оружия. Однако теперь мой промах — это уже дела давно минувших дней, преданья старины глубокой.
Я сконцентрировался на ужасе перепуганного мужика и начал раздувать его с помощью собственных страхов, пересылая их через зрительный контакт. Откуда-то мне было известно, что надо действовать именно так.
И чем больше я насылал страхов на мужика, тем сильнее сжимался огонёк маны в моей груди.
Бандит же отреагировал на мои потуги тем, что распахнул помутневшие от ужаса глаза. Его рот мучительно разверзся, обнажив жёлтые зубы. А в воздухе появился насыщенный запах мочи.
— А-а-а! — пронёсся по проулку тоненький вопль обоссавшегося мужика, намекая, что меня угораздило сильно-сильно переборщить с нагнетанием страха.
Я поспешно прервал контакт и почувствовал, что мана перестала тратиться, а ощущение чужих эмоций ушло.
Однако уже было поздно…
Из глаз подопытного ушёл всякий разум, а его руки вцепились в мои предплечья, словно стальные капканы. Казалось, бандиту было абсолютно наплевать, что остриё стекла до сих пор упирается в его шею. Он будто превратился в крысу, загнанную в угол. А в таком состоянии легко можно с голыми руками кинуться на роту вооружённых солдат. Или наоборот — ломануться прочь, не чувствуя под собой ног.
Бандит выбрал что-то среднее между этими вариантами… Он скинул меня с себя словно пушинку, будто ужас удесятерил его силы! Я пролетел не меньше метра, а то и двух, и грохнулся прямо на кучу мусора.
Мужик же вскочил на ноги и в мгновение ока скрылся за углом.
А я, яростно чертыхаясь, подхватил слетевший с головы котелок. Выбрался из кучи и ринулся за бандитом. Но тот уже выбежал из проулка и помчался по тротуару, оглашая округу надрывным воем.
— Надо уносить ноги, — вслух выдал я дельную мысль.
Быстро вышел из проулка и очутился среди встревоженных прохожих, удивлённо глядящих вслед моему знакомцу. А тот бежал так, будто за ним гнались все черти Ада с Сатаной во главе. Он даже сбил с ног пожилого господина в цилиндре и грохнулся вместе с ним, а потом вскочил, как пружина, и снова помчался по тротуару.
— Готов поспорить, что это очередной сошедший с ума «грязный маг», — презрительно сплюнул мужчина, остановившийся, чтобы понаблюдать за моим улепётывающим знакомцем.
— Куда полиция-то смотрит⁈ — возмущённо прокудахтала дородная мадам, держа в руке пенсне, отражающее свет уличных фонарей.
— Не знаю, не знаю, — пробормотал я себе под нос и весьма энергично двинулся прочь.
Глава 18
По моим венам гулял океан адреналина. Даже кончики
