Тайна дома № 12 на улице Флоретт - Владимир Торин
Между тем Полли так и не вернулась. Ее пропажу доктор Доу и его племянник заметили не сразу.
Вечер уже давно закончил смену и отправился на покой, передав дела хмурой габенской ночи. Они сидели в гостиной, и дядюшка рассказывал Джасперу о своем походе в сад ГНОПМ. Племянник слушал его, распахнув рот, и пережитый дядюшкой ужас, к неудовольствию последнего, вызвал у Джаспера вовсе не сочувствие, а восторг.
– Я пропустил все самое интересное! – с сожалением воскликнул он. – А ты дрался с монстрячной мухоловкой!
– Дрался, да, – проворчал доктор. – Ты меня внимательно слушал? Я едва не стал ее ужином…
О, Джаспер слушал очень внимательно, но считал, что занудный дядюшка просто не способен по достоинству оценить приключение, в которое попал.
– А этот профессор? – спросил мальчик. – Он был очень жутким? Ты сказал, что он смеялся, когда пытался скормить тебя своей мухоловке. У него был настоящий злодейский смех?
Дядюшка вздохнул.
Джаспер был неисправим. В отличие от нормальных, в понимании доктора, детей, его племяннику казалось, что без злодеев (слово это, кстати, доктор Доу считал устаревшим и исключительно глупым) жизнь была бы скучной и унылой. Он читал о них, коллекционировал открытки с изображениями так называемых Злодеев так называемого Золотого Века и старательно выискивал в каждом городском злыдне из газет «ту самую злодейскую жилку».
– Так что там со смехом? – спросил Джаспер. – Хотя можешь не говорить – уверен, он смеялся очень по-злодейски. А как иначе? Подумать только, в городе объявился безумный ученый! Настоящий! Я счастлив. Ты счастлив?
– Безмерно, – хмуро сказал доктор.
Часы пробили полночь, и в гостиную с подносом коврижек вошла миссис Трикк.
– Миссис Трикк! – широко улыбаясь, возвестил мальчик. – Убирайте коврижки! Нужен торт! У нас праздник: дядюшка счастлив!
Экономка наделила доктора взглядом, преисполненным сомнения:
– Это правда? – спросила она.
– Разумеется, нет, – последовал ответ.
– Это хорошо. А то я уж было испугалась…
Она поставила на стол поднос и включила варитель.
– Ну вот, – проворчала экономка, заглянув в один из резервуаров с приправами для чая. – Сахар закончился. Полли снова его съела, хотя я просила ее этого не делать.
Джаспер застыл. Всю веселость как рукой сняло.
– Кстати, а где Полли?
Дядюшка завертел головой, пристально оглядывая темные углы гостиной, словно предполагал, что племянница экономки прячется в одном из них.
– Она сказала, что собирается посетить какое-то ночное представление в «Эксклюзионе» на Набережных, – раздраженно сказала миссис Трикк.
Джаспер нахмурился.
– Правда?
– Полли уверила меня, что если пьеса будет скучной, она вернется раньше.
– Все пьесы – скучные, – заметил доктор Доу.
Экономка лишь пожала плечами и отправилась спать, ворча, что, мол, во времена ее молодости воспитанные мисс не посещали различные сомнительные спектакли, которые дают после заката.
Доктор и Джаспер взялись за чай с коврижками. Мальчик пошутил, что Полли будет грызть локти, когда узнает, какие вкусные они были. Дядюшка уточнил, что правильно говорить: «кусать локти», а не «грызть».
Они уже снова было завели разговор о том, что Джаспер называл «Тайной дома № 12 на улице Флоретт», когда по трубе пневмопочты пришла капсула с посланием.
К удивлению и старшего, и младшего Доу, писала Полли. В записке говорилось, что она уже едет домой и что она якобы все выяснила.
Тут стало очевидно, что никакой театр «Эксклюзион» на Набережных племянница экономки не посещала, а сказала так тетушке, просто чтобы та за нее не волновалась.
Что ж, миссис Трикк, может, и не волновалась, но в тот миг, как записка была прочитана, волнение намертво поселилось в гостиной дома № 7 в переулке Трокар.
Джаспер принялся гадать, что именно Полли выяснила, а доктор начал рассуждать о том, как ему не нравится тот факт, что «эта взбалмошная мисс Полли», не предупредив их, занялась своим расследованием.
При этом оба косились на часы и не могли найти себе места от нетерпения. Они ожидали, что Полли вот-вот, ну вот прямо сейчас, буквально через минутку, возникнет на пороге, но прошел час, прошло два часа, а она так и не появилась…
– «Скоро буду дома», – нервно постукивая туфлей по полу, сказал доктор Доу. – Скоро, как же! Она сюда из Льотомна добирается?
Джаспер глухо произнес:
– Случилось что-то плохое.
И эти его слова будто толкнули рычаг. Отрицать очевидное стало уже нельзя.
Доктор Доу вскочил на ноги и бросился в прихожую. Джаспер – за ним.
Склонившись над столиком у пересыльных труб, дядюшка схватил ручку и начал что-то поспешно писать.
– Что ты делаешь? – спросил мальчик.
– Пытаюсь выяснить, откуда пришла капсула с запиской мисс Полли. Думаю, скоро мы это узнаем…
Но они ничего не узнали.
Доктор переполошил служащих пары узловых станций – он рассчитывал на то, что поможет номер капсулы, но оказалось, что выяснить точку отправки по нему невозможно, ведь, как выразился мистер Веррни, старший пересыльщик с поста «Площадь Неми-Дрё», «капсулы имеют привычку путешествовать»…
Джаспер, в свою очередь, считал все это напрасной тратой времени, ведь они и так знали, что случилось с Полли и где она находится. Он не сомневался, что ее схватили эти жуткие жильцы из дома № 12 и, скорее всего, она сейчас была где-то в том доме.
После неудачи с Пересыльным ведомством пневмопочты доктор попытался привлечь полицию.
Констебль Дилби на два срочных письма не ответил. В обычное время Натаниэль Доу с удовольствием и презрением занес бы его за это в список личностей, не заслуживающих доверия, но сейчас ему было совершенно не до каких-либо списков.
Отложив разочарование в Дилби на потом, доктор написал своему старому пациенту, господину комиссару Тремпл-Толл с просьбой прислать кого-то из констеблей, но из Дома-с-синей-крышей пришел ответ, что все констебли в данный момент задействованы в исключительно важном полицейском расследовании.
Тогда Натаниэль Доу решился на то, что он откладывал до последнего, и то, на что при иных обстоятельствах он ни за что бы не пошел. Он написал вокзальному констеблю, мистеру Хопперу, и попросил его срочно прибыть в переулок Трокар.
Это для доктора Доу было настоящим моральным подвигом. Мистер Хоппер и его напарник, мистер Бэнкс, не отличались ни расторопностью, ни умом, зато оба славились дурным нравом и отвратительными манерами, более того – чаще они лишь все портили. Выбора между тем попросту не осталось…
Ответ пришел довольно быстро. Писала младшая
