Конструктор живых систем - Алексей Птица
Тут декан сделал паузу, а мы все невольно зашумели, вполголоса обсуждая его слова.
— Видишь, как мы нужны! — толкнул меня локтем Пётр, вновь утратив свою немецкую чопорность.
— Это политика такая, сейчас мы нужны, а завтра нас выгонят вон с академии, если станем плохо учиться.
— Но мы-то будем хорошо учиться, Фёдор, правда⁈
— А у нас разве есть другой выбор?
Вместо ответа Пётр усмехнулся и хотел хлопнуть ладонью по моей ладони, но в этот момент декан, после небольшой паузы, снова заговорил.
— Итак, судари и, особенно, сударыни, — он сделал вежливый кивок в сторону трёх девушек. — Сегодня я уполномочен заявить о том, что после завершения данной лекции вы все будете заново опрошены и осмотрены, в фигуральном смысле этого слова, на предмет переосмысления действий вашего дара, а также продемонстрируете его возможности, но не при всех, а в выделенном кабинете. Там каждого из вас примет специальная комиссия и полностью разберёт возможности и область применения вашего дара. Это займёт весь сегодняшний день и часть завтрашнего, но мы опросим и осмотрим абсолютно всех. Предварительные данные нам известны, как и результаты осмотра тех комиссий, которые принимали вас перед поступлением в нашу академию, а потому нужны уточнения. У кого есть ко мне вопросы? — неожиданно резко закончил декан свою речь.
Некоторое время все переваривали услышанное, но никто не решился задать вопрос. И всё же, смелый нашёлся, вернее, смелая. Одна из девушек, с тёмными гладкими волосами, собранными в аккуратную причёску, подняла руку и, увидев разрешающий жест декана, встала и задала свой вопрос.
— А что не так может оказаться с нашим даром? И как возможно его изменение за несколько месяцев после того, как его проверили и оценили?
— Прекрасный вопрос, барышня, спасибо. Ну, что же, отвечу, как есть. Дело в том, что в вашем возрасте дар ещё не проявляет себя в полную силу, он может видоизменяться. Кроме того, некоторые из вас изначально неправильно используют возможности своего организма и ведутся на внешние проявления, наиболее яркие, по вашему мнению, тогда как сам дар может нести совсем другую направленность и казаться намного более мощным, чем вам прежде думалось. Все эти факторы не всегда учитывают члены выездных или губернских комиссий. Часто они загружены и поэтому могут ошибаться, также этому мешает недостаток квалификации или бытовые причины. Мы же, в стенах своей академии просто обязаны досконально изучить свойства и природу назначенного вам самим Творцом Дара. От этого, простите за цирковое сравнение, и пляшем. Каждому из вас будут назначены определённого вида занятия, стимулирующие на овладение даром в полной мере, и главное… — тут декан сделал паузу, — на правильное владение им, подчёркиваю, ПРАВИЛЬНОЕ! А сейчас я предоставляю слово нашему главному специалисту Карлу Генриховичу Браузевицу.
Уступив место на кафедре, декан сел за стол, а к ней прошёл небольшого роста мужчина, одетый в тёмный костюм, носящий пенсне и с аккуратным пробором на коротко стриженой голове. Больше я ничего в нём не запомнил, кроме его какого-то очень вкрадчивого и спокойного голоса.
— Дорогие студиозы, я не стану тратить ваше и своё время на рассказ о том, как вы будете учиться, а попрошу каждого выйти и представиться, кратко назвав свой дар. На этом вводную лекцию мы закончим, после чего совместным решением распределим вас на небольшие группы и отправим для прохождения обследования в назначенные аудитории, в соответствии со спецификой вашего дара. Я думаю, нет смысла бесконечно повторять уже сказанное, а потому прошу выходить, согласно алфавитного списка. Итак, первым у нас на очереди… — тут Браузевиц раскрыл свою папку и назвал первую фамилию.
Первым вышел студент по фамилии Абрикосов, представился, волнуясь, назвал свой дар и пошёл обратно на своё место. За ним встал и представился следующий. Через непродолжительное время вызвали Петра.
— Пётр фон Биттенбиндер, дар «Размягчение материала», — произнес Пётр и вернулся на место.
— Ну, как я, не оплошал? — спросил он у меня.
— Нет, всё хорошо.
— Ага.
С замиранием сердца мы ждали, когда выйдет наша знакомая, что и случилось совсем скоро.
— Женевьева Васильева, дар «Изменение свойств неживой материи», — гордо вскинув голову, произнесла графиня и вернулась за парту. Практически следом за ней встал и я, услышав свою фамилию.
— Фёдор Дегтярёв, дар «Живой рисунок», — сказал я и развернулся, чтобы пойти обратно, но меня вдруг остановил Браузевиц.
— Молодой человек, ваш дар называется не «Живой рисунок», а «Живой чертёж», насколько я полагаю.
— Ну, я его называю по-разному, и да, комиссия определила его название «Живой чертёж», но я думаю, что он ближе к рисунку, а не чертежу.
— Вот, — наставительно подняв палец, тут же сказал главный специалист факультета, — вот из-за таких разночтений и необходимо тщательное обследование и уточнение. Спасибо вам, уважаемый Фёдор Дегтярёв, за столь явный пример разночтения в классификации дара. Вы можете идти.
Покраснев, как спелый помидор, и опустив в великом смущении глаза, я потерянно двинулся с кафедры, ненароком изменив направление и пройдя не тем путём, которым спускался к ней. Странным образом случилось так, что, пребывая в великом смятении, я прошёл мимо места, где сидели все три барышни и случайно столкнулся взглядом с Женевьевой Васильевой.
Наши глаза встретились, и я увидел в них не насмешку, а нескрываемый интерес, не сказать, что он был вызван вниманием к моей скромной личности, скорее, лишь изучением такого бестолкового субъекта, как я. Тут же, отведя взгляд, я развернулся и пошёл в правильном направлении, усевшись рядом с Петром.
— Да, не повезло тебе попасть специалисту на язык, — решил он поделиться со мной своим мнением.
Я промолчал, борясь с краской, что ярко залила моё лицо. Мне казалось, что все без исключения взгляды обращены только на меня. Может, так оно поначалу и являлось, но буквально сразу все переключились вновь на Браузевица, ведь тому предстояло ещё многое сказать, а не отвлекаться на одного рядового студента.
— Господа студиозусы, перестаньте терзаться мыслью: правильный ли у вас дар или неправильный, мы перейдём непосредственно к делу и всё выясним. Это облегчит вашу жизнь и, не стану лукавить, нашу тоже, так как мы доподлинно узнаем, чего от вас ждать и
