Зажигая звезды: Алый рассвет - Дмитрий Ласточкин
— Хотите, чтоб вам отлизали? — уточнил я на всякий случай.
— А ты сообразительная! — хихикнула бабища, посмотрев на своих товарок. Те тоже захихикали.
— Ага. Так если так, то становитесь паровозиком в круг и лижите друг дружке. — я улыбнулся и подмигнул. — Потому что одноглазых среди вас я что-то не наблюдаю!
— Ах ты! — задохнулась от ярости любительница полизушек. — Проучим сучку! Щас она быстро языком работать научится!
Резко наклонившись, она попыталась схватить меня и вздёрнуть вверх. И это у неё получилось! Я был несколько шокирован, потому что уже весил девяносто два килограмма, пусть и выглядел вдвое легче. Но бабище меня подняла, хоть с заметным трудом. Хм, она не просто человек, она слабая Одарённая! Да, вон и чуть видимая красноватая аура Физика появилась.
— Что за?.. — удивлённо прошипеть тётка, явно не ожидавшая такого моего веса.
Ну, хватит ей удивляться, тем более четыре её товарки уже пытались меня пнуть или ударить рукой.
Что самое хорошее, когда тебя берут за грудки, схватив одежду? То, что у противника руки заняты, а у тебя — нет! Поэтому тётка просто не успела среагировать, когда я отвесил её пощёчину. Не слишком сильно, убивать кого-то в камере не входило в мои планы. Но этого хватило: чуть не оторвав куски ткани с моей одежды, бабища отлетела в сторону, сбив с ног двух своих подруг.
Не теряя времени даром, повернулся к двум другим, дёрнул ближайшую за рукав так, что она расквасила себе нос об верхнюю лежанку нар. Согнувшись, она схватилась за нос и на время выбыла из драки, но вторая тётка протянула свои грабли ко мне. Легонько стукнул её ладонью в грудь, отчего она улетела на пол и согнулась, скуля и пытаясь вдохнуть.
Вернулся к сбитым главбабищей. Они уже поднимались на ноги. Пнул одну в морду, свернув нос и разрезав щёку изнутри об зубы. Вторая кинулась в мою сторону, выставив руки, как птичьи когти. Она мне в волосы вцепиться хочет, что ли? Ах, не получить этой камере звания камеры с высокой культурой и бытом! Схватил её за ладони своими руками, заломил назад, вызвав болезненный визг, и пнул в живот, откинув в сторону.
Главбабища поднялась на ноги. Из носа и рта у неё текла кровь, но глаза горели яростью. Ну ещё бы! Она тут местная паханша, а её по морде хлещут! Стерев кровь под носом рукавом, она попыталась активировать какую-то технику — кровавая аура вокруг неё стала плотнее, от неё повеяло лёгкой опасностью. Хе. Подскочил к ней так быстро, что она не успела среагировать, и ударил по второй щеке, чуть сильнее. Вот, теперь хорошо получилось. Тётка врезалась в нары и опрокинула их, вызвав испуганный писк сиделиц, и сползла на пол.
— Ну. — я посмотрел на ползающих по полу, кашляющих, шмыгающих кровью баб. — Хватит вам или ещё добавки хочется?
Если бы взглядом можно было бы убивать, то я в этот момент бы и помер. Хотя, на самом деле, такое умение есть, но эти пятеро явно им не владели. Ну и славно!
Оглянулся. В камере было человек пятьдесят, может, шестьдесят, нары в три яруса. Все остальные зэчки лишь испуганно смотрели то на меня, то на охающую и ахающую пятёрку, явно не зная, что делать. Да и надо ли что-то вообще делать. Серая масса, запуганная и безмолвная. Они точно опасности не представляют.
— Хм, судя по всему, если и хочется, то не прямо сейчас. — подвёл я итог. Подошел к главбабище и легонько пнул по ноге. — Встала! Быстро!
— Убери свои ноги, Ведьма!
— Хм. Ещё не до конца поняла. — я усмехнулся, схватил бабу за волосы и поднял вверх. Она застонала, попыталась ударить меня, я ударил её по рукам, а потом отвесил две пощёчины, так, чтоб она брызгала кровью по сторонам. Это было жестоко, но необходимо. — Запомни, старуха, каждый раз, как будешь взбрыкивать — будешь получать по морде! И твои подружки тоже!
— Сама ты старуха! — баба неожиданно обиделась на «старуху» и попыталась плюнуть в меня кровью, но я подбил её подбородок в этот момент, и у неё ничего не получилось, только зубы клацнули.
— Возможно. — я улыбнулся, оглянулся, выискивая лежанку главбабищи. Ага, вон, самое козырное место у окна, да и бельё с матрасом там более-менее свежие, а не как у всех. Пошел туда, таща тётку за волосы. — Пожалуй, теперь это моё место.
— Сука, ты не знаешь, с кем связалась! Тебя прирежут прямо здесь, ты на хону попасть не успеешь! — заверещала тётка.
Её товарки, кстати говоря, уже почти пришли в себя, отползли в стороны и сидели на полу, делая вид, что не могут подняться. Ах, это знаменитое тюремное братство!
— Ну что, поговорим? — я сел на лежанку козырных нар, бросив тётку перед собой.
— Я тебе ни!.. — она не успела договорить, получив от меня пощёчину, и заткнулась.
— Каждый раз, как будешь показывать непочтение, будешь получать.
За её жизнь я не особо беспокоился. Она Одарённая, пусть и слабенькая. А значит, сильнее и выносливее обычного человека, да и регенерация у неё на зависть обычным людям. Если не стараться именно убить её, то всё будет в порядке.
— Чего ты хочешь? — сплюнув полготка крови, прошипела сквозь зубы тётка.
— Не ты, а Елизавета Выргыргылелевна! — я занёс руку для удара, тётка зажмурилась и сжалась вся, ожидая удара, но я так и не ударил, только улыбнулся. — Запомнила?
— Я… что? Это вообще имя⁈
— Мне кажется, у кого-то слишком много зубов!
— Я… я запомнила, Елизавета Выргылевна!
— Твою мать… Зови просто Елизаветой, ладно, что с вас, круглоглазых, взять! — я презрительно сплюнул. Обычно я ничего такого не думаю, но здесь надо поставить себя жестко и даже жестоко. — Ты кто сама?
— Галя! Я держу… держала эту камеру! — представилась баба.
— Волшебно, что ты понимаешь сложившуюся ситуацию. — одобрительн окивнул. — А камера эта где? Какой город?
— Так Москва же! Лобачевское СИЗО.
— А дата сегодня какая?
— Восемнадцатое сентября две тысячи двадцать пятого. — с какой-то странной интонацией ответила Галя. И взгляд ещё более испуганный стал. Интересно, что
