Московский Рубикон - Андрей Горин
Нечто подобное приходилось теперь осваивать и Мигелю. Обычный рисунок фехтования вдруг прерывался одним мгновенным ударом, наносимым с использованием всех возможностей, предоставляемых демонической половиной его сущности.
На самом деле те техники, которые мы сейчас с ним отрабатывали, не учитывали некоторые особенности искусства боя на мечах, культивируемого в мире демонов. Причина была в том, что у нас не было настоящих демонических мечей, созданных в мире Энтропии. Настоящие боевые мечи способны были пропускать через себя энергетические потоки. Мощность таких потоков зависела от качества металла и мастерства создателей мечей, а также от магической силы и искусства бойца. В итоге меч во время удара превращался в энергетический клинок. Нечто похожее на сказочный световой меч джедаев из Звёздных войн. Основное отличие состояло в том, что энергетический клинок был ограничен размерами самого клинка из энергопроводящего металла.
Вскоре наши тренировки стали скорее повторением пройденного, а не дальнейшим совершенствованием мастерства. При таких скоростях и силе ударов наши мечи, сделались почти бесполезны. Даже при том, что мы сдерживали силу ударов, а парировали вскользь, риск повреждения мечей стал слишком велик. Можно сказать, что теперь мы не тренировались в полную силу, а просто поддерживали текущую форму.
Элиза присутствовала на всех наших тренировках и старалась по мере возможностей запоминать новые техники. А в последние дни процесс восстановления организма у молодой женщины после наших с Сигизмундом усилий шёл так успешно, что она начала просить, о том, чтобы принять участие в наших с испанцем тренировках. Причём просила она так настойчиво, что мы не смогли ей отказать.
Мигель уселся прямо на землю, а мы с Элизой встали друг напротив друга, и она изготовилась к бою, встав в позицию и привычно держа меч в левой руке. Но я не торопился в свою очередь принять боевую стойку, а стоял в расслабленной позе с опущенным мечом.
— Долго ты будешь так стоять, как баран? — возмутилась Элиза.
— Пока ты не будешь готова к тренировке, — лениво процедил я.
— Какого чёрта? Я готова. Это ты стоишь и хлопаешь ушами, — негодовала она.
— Я жду, пока ты возьмёшь меч в правую руку. Ты ведь пожелала заниматься с настоящими мастерами мечами. Если меч у тебя будет в левой руке, то с тобой и ребёнок справится. Извини, это не наш с Мигелем уровень, — подначил её я.
— Сволочь! — возмутилась Элиза. — Ты же знаешь, что я теперь могу сражаться только левой рукой.
— Ничего не знаю, — отрезал я. — Если хочешь, чтобы я тебя учил, возьми меч как положено. Не хочу терять время впустую.
— Но я не могу удержать меч больной рукой — расстроенно произнесла Элиза.
— А ты через не могу. Зря, что ли, мы тебя с Сигизмундом лечим. Представь, что это часть процесса восстановления трудоспособности руки. Лечебная физкультура.
На руке у Элизы всё ещё была лёгкая повязка, но она не должна была помешать ей держать меч. Элиза осторожно обхватила рукоятку пальцами правой руки, зафиксировала хват и сделала несколько разминочных движений. Затем сделала на пробу несколько выпадов. При этом девушка морщилась, было больно и неудобно, но, по крайней мере, меч не выпал из хвата.
После чего мы начали обмениваться осторожными, лёгкими ударами. Время от времени рука её подводила и меч падал на землю. Но девушка не сдавалась. Она почувствовала, что может удержать меч больной рукой и на её губах промелькнула лёгкая улыбка. Так, мы тренировались где-то около получаса, после чего я решил, что на первый раз хватит. Элиза была довольной, как слон.
В последний вечер перед нашим разведрейдом вся верхушка Артели Добытчиков собралась у небольшого костра, Демид давал нам с испанцем последние наставления, уточняли детали предстоящей операции. Элиза сидела рядом со мной, активно участвовала в процессе обсуждения и выглядела почти здоровой. Она постоянно ловила на себе взгляды остальных участников посиделки и, наконец, возмутилась:
— Какого чёрта вы все на меня пялитесь, скоро дыру протрёте!
— Не сердись, подруга. Просто заметно, что процесс лечения идёт ударными темпами, ты почти здорова, выглядишь просто прекрасно. Мы все за тебя рады, — пояснила Ева.
— Ну, это всё благодаря Сигизмунду и Антону, — смутилась Элиза.
— Моей заслуги здесь почти нет, — открестился отрядный целитель. — Благодарить надо Антона, с его фантастическими методами лечения.
— Да, мы все слышали по ночам звуки этого волшебного процесса, — прыснула Ева. — Знаменитый мистер Гудвин. Вот что творит молодая кровь. Может и мне завести молодого любовника? — задумчиво наморщила она лоб.
Все заржали, а Демид показал подруге здоровенный кулак, на что она состроила испуганные глаза.
— Сволочи! — беззлобно выругалась Элиза.
— Узнаю свою прежнюю подругу. Такую какой она была раньше. Огонь! — расхохоталась Ева.
— Не напоминай мне про огонь. Та последняя схватка. Этот удар плазменным шаром чуть меня не сжёг. Я думала всё, мне конец, — с содроганием произнесла Элиза.
— Но ты всё преодолела и возродилась как Феникс из пламени, — торжественно и немного театрально произнёс я.
— Точно! — подхватила мысль Ева. Теперь мы так и будем звать тебя, Элька. ФЕНИКС!
Элиза засмущалась. Но по её довольной мордахе было заметно, что новое имя ей нравится.
Посидели хорошо. Душевно.
К опасной вылазке мы были готовы, насколько это вообще было возможно.
Кстати. В эти дни произошёл один забавный случай. Началось всё с того, что пропал Майло. На самом деле никуда он не пропадал, это я отправил Кабыздоха на разведку к поселению барбазьянов.
Нашему отряду потребовалась бы неделя, чтобы добраться до этого поселения. Мы с Мигелем рассчитывали преодолеть этот путь за три дня. Ну а Кабыздоху нужны были всего лишь сутки, чтобы неторопливой рысью доскакать до убежища наркоторговцев. К тому времени, как мы с испанцем и скалозубами доберёмся до цели, наш разведчик всё разузнает и представит нам полный расклад по ситуации на месте.
Первой отсутствие своего любимца заметила Барбара и вечером у костра не преминула поинтересоваться, куда подевался милый пёсик. Все тоже сразу заволновались. Состроив грустную мину на лице, я сообщил Барбаре, что Майло от нас ушёл, потому что Барбара его плохо кормила и не делилась вкусняшками. Бедная Барбара приняла всё за чистую монету и так расстроилась, что у неё чуть слёзы на глазах не выступили.
