Виражи - Яна Филин
-Будешь хлеба? - Бесхитростно спросила та, что подала стакан воды. Неуверенно кивнула, и мне всучили в руки небольшой отрез сдобы. – Скоро последний ужин принесут. – Мечтательно протянула девочка и широко улыбнулась.
-Идиотка. – Прошипела та, что сидела в самом углу, косо глядя на остальных девочек. В какой-то степени я была с ней солидарна, так радоваться последнему ужину может только блаженная. Или та, которой качественно промыли мозги, внушив, что положить свою жизнь на алтарь – удел избранных. Дети вообще легко подвержены чужому влиянию.
Многие продолжали спать, девочки лежали на небольших кроватях, которых тут было ровно четырнадцать. Интересно, а где мы вообще? И можно ли как-то попытаться вырваться отсюда? И куда поместили Ника?
-Кто-нибудь знает, где мы? – Девочка в углу пожала плечами и горько улыбнулась. Даже как-то по взрослому, что ли.
-Тебе это ничего не даст. Я очнулась до того, как меня сюда затолкали. Вокруг какие-то развалины, лес, много людей и собак. – Она старается храбриться, хотя видно, что ей все-таки страшно. Что уж говорить, даже у меня от мысли, что скоро поведут на закланье, словно овцу, кровь в жилах стынет. Хорошо, что остальные еще не пришли в сознание. Запоздало включился материнский инстинкт вперемешку с жалостью. Они же еще дети совсем, пусть и неинициированные ведьмы. А еще взгляд наткнулся на коротко стриженную головку, получше пригляделась к лицу и поняла, что это мальчик, единственный среди нас.
Интересно, а есть ли у этих детей родители? Наверняка многих сейчас пытаются найти, создают волонтерские бригады. Вот только родители так и не узнают куда пропал их ребенок, они даже похоронить никого не смогут, вряд ли их тела потом развезут по тем местам, откуда забрали, скорее всего скинут в одну братскую могилу, и дело с концом.
Это место было буквально пропитано смертью, неестественный холод кусал кожу даже под одеждой, а ведь пару недель назад была лишь середина лета. Обхватила себя руками, и взгляд сам нашел девочку, что напоила, и дала кусочек хлеба, который так и не залез в глотку. Она сидела на своей кровати и расчесывала волосы, напевая себе под нос какую-то колыбельную. Симпатичная шатенка, она выросла бы знатной красавицей. Такое чувство, словно ее заранее готовил кто-то близкий, несколько лет вдалбливал, что ее судьба – помочь остальным сохранить свои силы. Может и не требуется это жертвоприношение, магия же в крови, как я поняла. Просто так пошло издревле, и никто не решался прервать цепочку.
Раздался лязг замков, и к нам вошел высокий мужчина. Он цепким взглядом пересчитал нас, словно мы могли сбежать из этого темного, пыльного мешка, и к нему подбежала моя помощница. Шатенка радостно улыбнулась и встала с ним рядом, после чего с любопытством поинтересовалась:
-А когда нам принесут последний ужин? – Что за дебильный вопрос? Захотелось дать ненормальной подзатыльника, нельзя же быть настолько покорной.
-Скоро. – Скупо бросил колдун. Или как там его обзывают. Спокойно закрыл за собой дверь с обратной стороны, и вновь комнатушка погрузилась в тишину.
Девочки начали просыпаться одна за другой, они с воем подскакивали и вжимались в стену, безумным взглядом осматривая все, чего касался глаз. Мальчишка тоже пришел в себя, сел у изголовья и заплакал, размазывая грязь по своему лицу. Хотелось обнять и утешить каждого, но от моего утешения страх перед жатвой не исчезнет. А саму колотило так, что хотелось начать рыть землю голыми руками, да только знала, не успеем мы нарыть столько, чтобы проделать туннель до мнимой свободы.
Нам действительно принесли ужин, в середину комнаты поставили несколько огромных подносов с все различными яствами. И суши, и омары, и крем-супы белого цвета. От аппетитного вида должно было появится желание есть, но меня наоборот подташнивало от запахов, и сомневаюсь, что смогу протолкнуть в себя хоть ложку.
Только трое подошли и начали есть, шатенка, девочка чуть старше и светлее, да жгучая брюнетка, на лице которой было полнейшее безразличие. Остальные со страхом смотрели на них, и боялись придвинуться ближе. Через десять минут из-за довольных постанывании шатенки к ним присоединилось еще двое, видимо голод был настолько силен, что слегка притупил страх.
Примерно через час к нам снова заглянули, мужчины заходили по одному, брали первую попавшуюся сопротивляющуюся жертву и тащили на выход. Они кричали, умоляли отпустить их, вернуть маме. Кто-то горячо молился, но Бог оставался глух, их так же брали за руки, скручивали, чтоб не вырывались, и тащили. Вскоре и до меня добрались, пришлось подавить в себе жгучее желание сопротивляться, еще не хватало, чтоб начали мучить перед смертью.
Мне достался высокийбрюнет, он вывел на улицу, и я с наслаждением вдохнула свежего воздуха. До этого и не замечала, что там, в комнатушке, воняло сыростью и плесенью. Вокруг действительно было очень много людей, группки переговаривались на разных языках, даже итальянский услышала. Но все, так, или иначе, смотрели на нас.
Впереди увидела невысокий круглый камень с идеально ровной поверхностью, на нем мелом была начертан треугольник, и много-много кругов с пятиконечной звездой в центре. На каждой точке, где соприкасалось как минимум три круга, стояли толстые зажжённые свечи, а еще ножи, ровно тринадцать.
Девочка, которая с таким энтузиазмом описывала прелести быть принесённой в жертву, стояла поодаль, остальных же поставили вокруг этого камня, но между жертвой и каменным столом были женщины, они что-то шептали, приложив ладони к ножам, и пламя свечей подрагивало в такт их словам.
Руку практически вывернули, но так, что я прижалась телом к своему убийце, вторая рука легла на горло, поднимая мне голову.
-Диана! – Услышала отчаянный крик и дернулась, но меня быстро вернули в исходную позицию. Голос Ника, неужели его заставят смотреть на весь этот ужас? Сволочи, какие же они сволочи! Следом был рык раненного животного, вскрики людей, и я с надеждой подумала. Что зверь Ника все-таки проснулся, и он поубивает тут как можно больше народу. А потом ему вторил другой волк, или кто там может так рычать, были слышны звуки борьбы вперемешку со странными словами, которые вылетали изо ртов этих проклятых. С каждой секундой пламя становилось все больше, я чувствовала его жар даже на отдалении.
Уловила небольшое движение справа, рядом стоящая со мной девочка отчаянно кричала, но
