Укротитель миров II: магия и кровь - Алекс Рудин
Просто мощная матрица пожилого вояки.
Матрица поручика была намного изящнее. Её плетение отличалось от грубого плетения матрицы полковника. И свет был холоднее — жёлтый с салатным оттенком.
К выкачиванию энергии из Симагина поручик тоже не имел никакого отношения.
Я поймал взгляд Бердышева и едва заметно покачал головой.
Жан Гаврилович облегчённо выдохнул.
— Господа, теперь мы можем ввести вас в курс дела.
— Наконец-то! — ворчливо ответил полковник.
— Похоже, что в вашем училище завёлся вампир. Кто-то высасывает магическую энергию из курсантов.
— И зачем-то прикидывается Тёмным Проводником, — добавил я.
— Тёмный Проводник⁈ — взревел полковник. — Бред! Страшилки для молодых курсантов!
— Его видели на территории училища, — заметил я. — И я в том числе.
— Ерунда! Чушь!
— В самом деле, Константин, — заметил доктор Лунин. — Для того чтобы воровать чужую энергию, необязательно прикидываться Тёмным Проводником. Я предлагаю сначала помочь Симагину. Может быть, получится его допросить. И тогда уже вы сможете строить версии.
— Здравая мысль, Александр Михайлович, — кивнул Бердышев. — Впрочем, как и всегда.
Он повернулся ко мне.
— Давай, Костя!
— Подождите, — остановил меня Лунин.
Он раскрыл свой саквояж и вытащил из него шприцы, ампулы с лекарствами и какие-то блестящие инструменты угрожающего вида.
— Возможно, потребуются реанимационные процедуры. Приступайте, Константин!
— Привяжите его к кровати, на всякий случай!
Лунин молча выполнил мою просьбу. Через минуту руки и ноги барона были крепко притянуты ремнями.
Под внимательными взглядами присутствующих я разогнал свою магическую матрицу. Матрица отозвалась привычным звоном туго натянутой струны.
— Что вы собираетесь делать? — с тревогой спросил врач санчасти. — Это мой пациент, и я имею право знать!
— Сейчас Константин попробует восстановить его магическую матрицу, — объяснил Лунин.
— Но это невозможно! В таких случаях требуется длительная реабилитация!
Не слушая врача, я протянул ледяную паутинку к матрице Симагина и стал нить за нитью ощупывать её плетение.
Матрица казалась почти безжизненной. Но плетение было крепким и распадаться пока не собиралось.
Проверив его, я стал крохотными порциями вливать в Симагина энергию. Лунин внимательно наблюдал за моими действиями.
Это было всё равно, что поливать почти мёртвое растение. Сначала энергия не хотела впитываться — она скатывалась с матрицы барона, как вода скатывается на поверхности засохшей земляной корки.
Но затем корка размокла. Энергия начала впитываться, как вода в сухой песок. Я едва успевал подливать новые порции.
Симагин судорожно втянул в себя воздух и открыл глаза.
— Где я? — хрипло спросил он. — Что вы со мной делаете?
— Успокойтесь, — ответил доктор Лунин. — Мы хотим вам помочь.
Симагин рывком попытался сесть, но его удержали ремни.
— Как вы смеете? — закричал он. — Это нападение на Императора! Немедленно развяжите меня! Я не хочу!
— Ты помнишь, что с тобой случилось? — спросил его Бердышев.
Но Симагин не слушал.
— Не хочу! — орал он. — Пустите! Это мой мир, мой!
Его губы посинели и скривились, по подбородку текла слюна.
— Я здесь хозяин! Всех казню! Это бунт!
Его безумные глаза остановились на мне. Лицо исказила торжествующая гримаса.
— Я её трахнул! — крикнул Симагин и расхохотался. — Трахнул и ещё трахну, понял⁈
Он запрокинул голову и выгнулся всем телом, стараясь разорвать ремни.
Я развёл руками.
— Извините, доктор! Это всё, что я умею. Дальше дело за вами.
— Я забираю его, — решительно сказал Александр Михайлович. — Константин! Вы можете разорвать канал, по которому из парня качают энергию? Мне для этого придётся стереть его матрицу, а не хотелось бы.
— Могу, — кивнул я. — Но лучше пока оставить всё, как есть.
— Верно мыслишь, — кивнул Бердышев. — Разрыв канала насторожит вампира.
Доктор Лунин наполнил шприц лекарством и сделал Симагину укол. Через пять секунд барон затих.
— Так, — решительно сказал Бердышев. — Обсудим наши планы. Первое — о случившемся никому ни слова. Это касается всех. Официальная версия — курсант переутомился на занятиях, у него нервный и магический срыв.
Бердышев достал из кармана пачку одинаковых листков бумаги.
— Я не шучу, — предупредил он. — Это подписки о неразглашении, извольте подписать.
— Это лишнее, подполковник, — отозвался Шихин. — Здесь нет идиотов.
— Алексей Герасимович! — мягко сказал Бердышев. — Речь идёт о репутации училища, в котором готовят Императорских гвардейцев. В интересах Империи я обязан принять все возможные меры.
Он первым подписал бумагу и протянул авторучку Шихину.
Когда с бумагами было покончено, Жан Гаврилович обвёл нас тяжёлым взглядом.
— Пока намечаются два пути расследования. Я постараюсь допросить Симагина, если он придёт в себя. А ты, Костя, начнёшь проверку преподавателей и работников училища.
— Курсант? — изумился Шихин. — Вы собираетесь поручить следствие курсанту⁈
— Именно, — кивнул Бердышев. — Потому что если кто-то и в состоянии распознать матрицу вампира — то только он. А вас, Алексей Герасимович, прошу оказывать курсанту Смирнову всяческое содействие. Уверяю, Император это оценит.
Он повернулся ко мне.
— Как будешь действовать, Костя?
Я пожал плечами.
— Тихо, без лишнего шума. Чтобы не спугнуть преступника. И хорошо бы взять его с поличным — вряд ли я смогу показать другим следы на его матрице.
— Согласен, — кивнул Бердышев. — Но об этом подумаем, когда ты его обнаружишь. Звони в любое время — я всегда на связи. Доктор, вы машину вызвали?
— Будет с минуты на минуту.
— А почему вы решили проверять только преподавателей и работников? — прицепился Шихин. — Почему не курсантов?
— Потому что слухи о Тёмном Проводнике появились уже давно, — объяснил я. — С тех пор состоялся не один выпуск. К тому же, у работников больше возможностей проворачивать незаконные дела. Но курсантов мы тоже проверим, если придётся.
— Дался вам этот Тёмный Проводник! — воскликнул полковник Шихин.
* * *
Бердышев и Лунин уехали и увезли с собой спящего Симагина. Александр Михайлович предупредил, что мне, возможно, придётся периодически заезжать в госпиталь — подкачивать матрицу барона энергией.
Ладно, почему бы и нет?
Человек он никудышный, но ценный свидетель.
Выживет — его счастье.
Пользуясь тем, что полковник Шихин отменил мой арест, я зашёл навестить виконта Стоцкого.
Сергей лежал в кровати и играл на телефоне в какую-то игру, которая пищала, свистела и щёлкала на все лады.
— Здорово, Серёга!
Я протянул Стоцкому руку.
— Как ты?
— Нормально.
Стоцкий поморщился.
— Бок только болит, зараза!
Я вспомнил, как быстро затянулись мои раны после пребывания в подвале его папаши, им предложил:
— Хочешь, посмотрю?
— А ты врач, что ли? — нахмурился Сергей.
— Нет. Но могу немного разогнать твою матрицу. Это ускорит регенерацию.
— Спасибо, Костя, — серьёзно сказал Стоцкий. — Но не надо. Я хочу сам научиться.
— Так и научишься со временем, — удивился я. — В чём проблемы?
— Пусть болит, — объяснил Стоцкий. — Это как напоминание. Я сейчас, отдохну немного и возьмусь за свою матрицу. Приёмы ты показал, теперь дело за мной.
Вот упёртый!
— Спасибо, что заступился за Полину, — сказал я. — Ты молодец.
— Да я просто тебя опередил, — улыбнулся Стоцкий. — Ты бы свою рожу видел, когда Симагин выступать начал. Слушай!
Он отложил телефон и махнул рукой, чтобы я придвинулся поближе.
— Ты знаешь, что Полина к тебе неровно дышит? — спросил он, понизив голос.
— С чего ты взял?
— Так видно же! Она к нам с Гришей приставала. Спрашивала, откуда мы тебя знаем. И вообще — только о тебе и говорит. Какая бы тема не была — уже через пять минут разговор на тебя съезжает.
— Да показалось тебе! Ладно, выздоравливай! Мы ещё зайдём.
— А что с Симагиным? — спросил Стоцкий.
— Врачи говорят, нервный срыв. Тронулся немного.
У дверей санчасти я наткнулся на Гришу и Полину. Он печально глядели на дверь.
— Вы чего тут стоите? — удивился я.
— Не пускают, — пожаловался Гриша. — Костя! Как там Сергей?
— Нормально, ничего страшного. Через неделю выпишут.
— А что ты с Симагиным сделал? — прицепилась Полина. — Его на носилках вынесли, мы видели!
Пришлось повторить им байку про нервный срыв.
— Урод он, а не барон! — заключил Гришка. — Хорошо бы, чтоб его из училища турнули!
— Странно, — удивилась Полина. — Симагин, конечно, дурак. Но на сумасшедшего не был похож.
— Ребята! — осенило Гришку. — А может, это Тёмный Проводник виноват?
— Да ну тебя! — фыркнула Полина.
— Почему ты так решил? — спросил я.
— Да я так, просто спросил, — насупился Гришка.
— Думаю, всё это ерунда, — повторил я слова полковника Шихина. — Переутомился Симагин, и всё. А Тёмный Проводник тут ни при чём.
