Одинокий мужчина желает познакомиться - Ярослав Маратович Васильев
Когда же я выздоровел, и необходимость вроде бы отпала – кошмары как тараканы в соседнюю комнату перебрались к Алисе. Так что и дальше мы решили ночевать на одной кровати. Тем более, чего уж себе врать-то, мне было приятно засыпать, когда под боком сопит кто-то тёплый, живой, и опирается на тебя спиной во сне. Пусть вслух я никогда этого не признаю, но я был рад, что повод не отпускать Алису нашёлся. И всё бы хорошо, но обе имевшихся у нас кровати были узки на двоих. Спать у стенки я отказался категорически, не люблю, а с краю Алиса через раз спихивала меня на пол. Иногда как сегодня – неудачно и с синяком.
– Прости. Давай тогда я хотя бы завтра…
– Не вариант. Мы уже пробовали, – вздохнул я. – Ладно, иди умываться первой. А я пошёл на кухню. Исполнять наш ритуал. Раз уж проснулись с утра пораньше.
Ритуалом в шутку мы назвали ежеутреннюю варку кофе. Тоже, кстати, забавная перемена в моей жизни. Я по утрам раньше предпочитал чай, нередко вообще из пакетика. И бутерброд. Алиса неожиданно оказалась страстным любителем кофе. Даже растворимого, пусть от кофе там один запах, но Алиса готова была пить и такой. Стыдливо объяснила, что мать кофе терпеть не могла, и раньше Алиса пила его только в гостях или если самой по дороге где-то купить. Я на это заявил: издеваться над организмом никому не позволю. Со вздохом достал валявшуюся в дальнем углу кухонного шкафа турку и купил натурального кофе. По объёму одна готовка выходила как раз на три чашки, одна мне и две Алисе. Ну а к кофе сами собой появились вместо бутербродов булочки с миндалём и корицей.
– Значит, так, – я налил себе кофе и взял булочку. – С кроватью и правда надо чего-то решать.
– Притащить вторую и рядом поставить. Будет одна общая на двоих.
Алиса сообразила, насколько двусмысленно прозвучала идея. Поэтому нацепила на лицо равнодушное выражение, мол, я просто высказалась. Но я-то её уже знаю хорошо. Не просто так взгляд стал рассеянный и старательно мимо меня.
– Мысль интересная, но не поместится. Они слегка не дотягивают до полутораспалки, плюс бортик. Если что я на днях уже с рулеткой промерил. Точнее, влезет – но ходить по стеночке и выдохнув. Или убирать стол, но это тем более не вариант. Добавь – в этом случае щель в двадцать сантиметров посередине всё равно нам всё испортит. Но обещаю подумать, раз уж начал, – и стащил последнюю булочку.
– Моя, вообще-то, – возмутилась Алиса. – И только попробуй скажи, что девушкам вредно.
– Не скажу. Я вообще за равноправие. Тебе больше кофе, мне больше булочек. И вообще. Какие планы на сегодня?
– Как какие? – искренне возмутилась Алиса. – Сегодня же списки вывешивают. Тех, кто прошёл, – она вздохнула. – Я помню, что ты обещал. Но всё равно нервничаю.
– Ну вообще-то Лев Давидович тебя весьма хвалил. И когда говорил, что рад будет видеть тебя своей студенткой, был искренен.
– Даже не знаю, чем ты его уговорил меня готовить. У него же отпуск. И нет, не хочу знать, не надо мне твоих тайн.
Я пожал плечами. Хотя тут в принципе был согласен, Алисе и вправду лучше не знать, тем более ей у профессора ещё учиться. На самом деле через профессора я и передавал «внебюджетный» взнос, за то, что при необходимости у Алисы поправят балл за экзамен в правильную сторону. Если кто-то чего-то пронюхает, то формально нет ничего криминального, ведь преподаватель ничего не нарушает, помогая готовиться абитуриенту как репетитор. За это и получает деньги, а почём у него занятие, сугубо наше внутреннее дело. Впрочем, в этот раз Лев Давидович действительно оказался приятно удивлён. Абитуриента не просто к нему записали как обычно – родители и чисто для отчётности. Девушка мало того что вообще появилась, так действительно пришла заниматься и подтягивать знания.
– Да какие там тайны? Вечером у нас будет тортик. В честь твоего поступления. Ты же не против?
– Главное – найти, на кого спихнуть и чем оправдать, – улыбнулась Алиса. – Самому хочется праздника, но несолидно. И нет, я не против тортика. Мне их никто не дарил, – девушка неожиданно вздохнула. – Глупо, но я начинаю находить удовольствие в своём новом состоянии. По крайней мере, всегда жутко боялась потолстеть как моя бабушка и стать от этого некрасивой. Зато теперь могу есть в своё удовольствие.
– Я так понимаю – это тебя Катя закормила? – ухмыльнулся я. – Оплата добровольной няньки пирожками? Смотрю, вы очень хорошо сошлись.
– Это всё Оленька. Ей скучно, в садике-то сборная группа, и она там старшая, остальные сплошная малышня. Да я и не против, мне гулять по городу вдвоём даже интереснее. А пирожки и в самом деле хорошие. Катя, кстати, всё намекала, куда ты пропал. Меня вместо себя им спихнул, ага? А сам вообще престал заглядывать.
– Замотался, – вздохнул я. – Я действительно перестал на числа и дни недели смотреть. Точно. Мне нужен праздник. И повод есть. Всё, вечером отдыхаем… – На телефоне тренькнуло почтовое сообщение. По диагонали глянув содержание, я, не доев булочку, вскочил. – Всё, уже убежал. Пока без меня там не наворотили.
Стоило выйти из подъезда, как в лицо дохнуло теплом, но это было давно не июньское пекло. Август – ещё не осень, но лето уже понемногу заканчивается. Медовый и золотой месяц, который для меня всегда пах яблоками, последним солнцем и последней жарой, но тихо и неизбежно всё скоро погаснет, уступив золото фруктов богатству золотых осенних листьев и осенним дождям… Лирическое настроение продержалось ровно половину пути до станции метро, когда на почту в телефоне пришло ещё одно рабочее письмо. Дальше вся поэзия была отброшена, потому что очень захотелось поругаться. Одни пытаются на деле экономить, другие наоборот нажраться в три горла,
