Мурный лохмач - Маргарита Преображенская
– Я собрал вас сегодня, чтобы вместе с вами ещё раз выразить почтение могуществу и мудрости нашей работодательницы! – сказал Хозяин Потустороннего Парижа наступившей тишине. – Её волю я хочу огласить вам как высшую милость.
Это начало уже само по себе не предвещало ничего хорошего, а Люрор, знавший о тайных намерениях Хозяина Потустороннего Парижа, внутренне напрягся, готовясь к самому худшему.
– У меня для вас две новости, которые изменят нашу жизнь, оставив неизменным главное – преданность! – продолжал Ле Гран Фушюз, всегда любивший пафосные речи. – Первая новость касается упразднения связей некромантов со старьёвщиками. Это делается для достижения непредвзятого отношения к переходу из мира в мир. Отныне ни у кого не будет своего личного старьёвщика, все поручные переходят в моё распоряжение и будут выходить на работу строго по графику со случайно выбранным некромантом. Это решение нашей работодательницы!
После этого Хозяин Потустороннего Парижа продемонстрировал призрачный свиток с печатью Противоположности Жизни. Эта новость вызвала вздох недовольства среди собравшихся, но никто не посмел ничего возразить, только Федерик робко пробормотал себе под нос:
– А если старьёвщики не согласятся покинуть своих некромантов?
Это тихое замечание прозвучало как гром, усиленное акустикой зала и магией, призванной делать всё тайное явным.
– Как мило, что вы решили уточнить эту мелочь! – ядовито заметил Хозяин Потустороннего Парижа, а все остальные некроманты взглянули на Федерика, как на сумасшедшего и расступились, чтобы не стоять на линии возможного удара, который мог последовать от наместника Противоположности Жизни. – Если кто-то из старьёвщиков не согласится, он будет отпущен на вольные хлеба без права выхода на сторону живых!
Это прозвучало как приговор, потому что фактически означало медленное разрушение и деградацию духов-подручных, происходящее от голода, ведь у них отнимался главный источник питания – эмоции тех, кто переходил из мира в мир.
– Вторая новость касается великой чести, которой удостоен я, а вместе со мной и вы все! – продолжал Хозяин Потустороннего Парижа.
Он выдержал театральную паузу, пока слуги медленно несли к нему через весь зал загадочный футляр, а потом открыв его продемонстрировал некромантам перо, словно сотканное из ветвей дыма.
– Нам доверено хранить Искажающее Перо Смерти и использовать его в случае необходимости! – провозгласил Хозяин Потустороннего Парижа. – Вы знаете, что оно искажает реальность так, как решит его хранитель!
Это заявление и демонстрация древнего артефакта, на первый взгляд делавшего Хозяина Потустороннего Парижа почти всемогущим, вызвали возгласы удивления и страха. Некоторые дамы даже рухнули в обморок.
– Мой тост за преданность и единство! – сказал Хозяин Потустороннего Парижа. – Давайте выпьем за то, чтобы ни у кого из вас не нашлось того, что нужно скрывать от меня, чтобы всё тайное становилось явным! А всё явное не вводило в краску!
Он первым выпил чёрное вино, слегка приоткрыв забрало, остальным только и оставалось, что последовать его примеру. Люрор тоже поднял высокий фужер и осушил его до дна. Сейчас он мог только положиться на судьбу и на свою счастливую звезду. Вино было густым и холодным, как кровь мертвеца. Люрор поставил бокал на поднос и взглянул на Клодину, которая сделала то же самое, и на всех остальных. Первые несколько секунд ничего не происходило, а потом бледное лицо одного из некромантов неожиданно окрасилось в алый цвет, словно было облито кровью. Все вокруг смотрели на него в ужасе отступая назад, а между разодетыми некромантами к Федерику уже спешили кромешники, рассекая толпу, как ножи.
По залу потекли шепотки, а по спинам – мурашки. Клодина, быстро поняв, в чём дело, разглядывала себя в маленькое зеркальце, но её кожа не изменила цвет. Почему?! Базиль всё-таки не был мятежником, или тут дело в другом?! Люрор тоже бросил быстрый взгляд в своё потайное зеркало (их некроманты использовали для быстрой связи, когда находились вдали от дома), и в его мозгу вспыхнула догадка, объясняющая такую странную реакцию зелья.
ГЛАВА VII. Цвет настроенья красный
Кажется, Люрору снова повезло. Такие мгновения укрепляли в нём веру в то, что судьба когда-то в будущем начертала ему победу над обстоятельствами, и за эту победу Люрор готов был бороться сколько угодно лет. Ход мыслей, в минуты опасности достигавший невиданных скоростей, позволял быстро сопоставлять факты и делать выводы. Единственным, что приходило на ум в плане вещества, нейтрализовавшего действие чёрного вина, была знаменитая флёр-де-сель – соль, убившая призрачных воронов Хозяина Потустороннего Парижа. Клодина и Базиль прикасались к ней, когда были в гондоле воздушного шара, а сам Люрор даже проглотил один из кристаллов соли, перед тем как создать отпечаток когтя повстанца.
Если это предположение было верно, то тогда Базиль в относительной безопасности. А то, что воздушный шар так и не был обнаружен кромешниками, говорило только об одном: повстанцы каким-то образом спрятали его, а значит тоже могли контактировать с кристаллами соли и чёрное вино не возымеет действия и на некоторых из них. Тем не менее жертв чёрного вина могло быть более чем достаточно. Люрор уже придумал способ, как избежать такой развязки, или хотя бы свести эффект к минимуму, но для этого ему нужно было покинуть Лувр, что пока не представлялось возможным, а вино скорее всего уже было распространено по трактирам и лавочкам Парижа слугами Хозяина.
– Не беспокойтесь! – холодно говорил тем временем Ле Гран Фушюз в наступившей тишине. – Вам не о чем печалиться – всем, кроме нашего дорогого шевалье, который, я уверен, расскажет мне много интересного о своих связях с мятежниками! Они, как говорится, у него на лицо!
Это заявление заставило большинство некромантов побледнеть и покрыться испариной. Ошеломлённого Федерика быстро вывели из зала. Люрор знал, что тот невиновен и пострадал только из-за собственной доброты и недальновидности, иногда общаясь с Базилем, но воспрепятствовать аресту молодого некроманта было невозможно. Клодина попыталась высвободить руку, вероятно, чтобы броситься к Хозяину Потустороннего Парижа с просьбой разрешить ей покинуть бал, охваченная желанием предупредить своего возлюбленного, но Люрор не позволил ей совершить эту глупость, крепко удерживая её подле себя,
