Маргарита Блинова - Опасно быть студентом
Мельком посмотрев назад на закипающего Темного, я окинула горца задумчивым взглядом и не сдержала ухмылки.
– Никак у нашего быка-производителя родительские инстинкты проснулись? – скрещиваю руки на груди.
– Одно мое слово, девочка, и ты отдашься мне прямо на полу этого магазина, – рыкнул горец, делая шаг навстречу.
Игнорю еще один яростный рык Темного, еще одну обжигающую волну гнева, исходящую от Доставалы, и, нагло улыбаясь, делаю точно такой же уверенный шаг по направлению к горцу.
– Одно мое слово, и хозяин прикажет твоему черному сердцу остановиться, – не осталась я в долгу, а потом окончательно обнаглела и съязвила: – Мальчик!
Мужчина сверкнул практически черными глазами без радужки и подозрительно растянул уголок рта, пытаясь скрыть улыбку.
Ох, если Крестный узнает, в каком тоне я разговариваю с горцем, то задаст мне такую взбучку, что все тренировки Быка покажутся легкой прогулкой по морскому пляжу во время вечернего отлива.
– А ты забавная, – протянул невысокий воин, разглядывая меня с интересом антиквара, нашедшего на помойке драгоценную диковинку.
– Слегка размытая характеристика, – дернула я плечом, прислушалась к воплям девчонок в примерочных и поторопила: – Ты ведь пришел не просто так?
– Да, – легкий наклон головы. – Хозяин велел передать тебе кое-что.
Мужчина расстегнул, а затем сбросил на пол свою куртку и принялся закатывать рукав черной облегающей водолазки.
– Оголи правую руку до локтя, – велел он, поглядывая на застывшего за моей спиной Хорста. – И скажи своему любовнику, что тебе ничего не угрожает.
«Любовник» демонстративно прижал меня к себе и склонился к уху:
– Ты очень опечалишься, если я его немножечко убью? – ласково попросил Темный.
Повернув голову, встречаюсь с серыми глазами, скрывающими в себе отнюдь не добрые намерения, и шепчу в ответ:
– Ничего не имею против твоего «немножечко убью», но нехорошо оставлять сына без отца.
На какой-то краткий миг после моих слов объятия из демонстративных превратились в болезненные, а потом Хорст резко выдохнул и выпрямился, одновременно убирая руки с моей талии.
Я перевела взгляд на нетерпеливо ожидающего горца, спохватившись, поспешно стащила свитер, оставшись в рубашке с коротким рукавом, и протянула правую руку.
– Возможно, будет немного щипать, – предупредил житель гор, резко схватив мою руку на изгибе локтя, и притянул к себе.
Я невольно повторила маневр мужчины, обхватывая ладонью его предплечье где-то посередине, и в тот момент, когда мы соприкоснулись кожей, я почувствовала это…
Боль взорвалась сначала на оголенной коже руки, потом просочилась вглубь и стремительно рванула вверх по венам.
Наемников с детства учат принимать боль и абстрагироваться от нее, да и сама я искренне верю, что тренировка, после которой ничего не болит – только без толку потраченное время. Но то, что я почувствовала сейчас, буквально рвало каждую клетку моего тела на куски.
– Немножко щипать? – выдохнула я, пытаясь остановить бегущие помимо воли по щекам слезы.
– Терпи, – одними губами шепнул горец и – судя по побелевшему лицу, ему тоже было несладко.
«Ту-тух», – сорвалось с привычного ритма сердце, когда невиданная волна магии вперемешку с болью достигла цели, и, словно по команде, горец разжал пальцы и резко отступил на пару шагов назад.
Я обессиленно откинулась на стоящего сзади Темного, искренне радуясь, что он такой большой, теплый и устойчивый.
– Теперь у тебя есть переводчик, – хрипло сообщил горец, кивком головы указывая на мою руку. – Распорядись подарком правильно.
Мужчина быстро раскатал рукав, поднял и надел куртку.
– Передай Тимьяну, что я… – Горец запнулся и опустил глаза.
Я молча кивнула и закусила губу.
Кланы начали появляться неспроста. Горцы искренне любили своих детей, но по каким-то причинам отказывались от их воспитания, поэтому полукровки предпочитали держаться вместе.
Криво улыбнувшись возвышающемуся за моей спиной Хорсту, темноволосый мужчина развернулся и уверенным шагом покинул магазин.
Облегченно выдохнув, я прикрыла глаза, но оказалось, что расслабляться было рано.
Быстрым движением блондинчик подхватил меня на руки и отнес к дивану. В результате чего я оказалась сидящей у него на коленях, в то время как мужские руки совершенно неподобающим образом прижали меня к своей груди.
– Ангел, у тебя есть ребенок? – напряженно спросил он.
Я послушно кивнула, отчего напряжение Темного возросло еще больше.
Мысленно улыбнувшись, подняла голову, встретилась с ним взглядом и добила:
– Вообще-то у меня их пятеро…
И пусть речь идет о пяти мальчуганах, у которых я числюсь наставником, а не о родных детях, но Крысенышу-то знать об этом необязательно!
Блондинчик закрыл глаза и сцепил зубы.
И если раньше я была уверена на все сто, что Крысеныш самый неэмоциональный человек, то вот в этот краткий миг поняла, как глубоко заблуждалась насчет Доставалы. За краткую секунду на его лице отразились гнев, досада, затем мелькнул едва заметный отголосок радости, а потом облегчение и последовавшая за ним решимость.
– Всегда хотел большую семью, – выдал Хорст и тепло улыбнулся.
Итог его душевных терзаний мне, мягко говоря, по душе не пришелся. Я потрясенно застыла, четко понимая, что Доставала не врет, но абсолютно не просматривая направления, в котором вела эта фраза.
Поэтому, как и в большинстве случаев, мой мозг решил схалтурить и подкинуть ответ на совершенно другой вопрос.
– Семья… – в задумчивости повторила я, торопливо высвобождаясь из крепких объятий Хорста, спрыгнула с его колен и побежала в сторону примерочных. – Натка, мне срочно нужно к твоей бабушке! – крикнула я, оставаясь на безопасном расстоянии. – Увидимся вечером!
И пока Натка выбиралась из примерочной, придерживая пышный кринолин юбки, я стремительно добежала до выхода, схватила пальто с вешалки и рванула на улицу.
* * *– Последний раз повторяю! – Наткин крик был слышан даже в коридоре. – Нет, мама, я не беременна!
Тормознув у дверей нашей комнаты, я перевела дыхание и поудобней перехватила ручку корзинки. Тяжелая, зараза!
«Входить не слишком безопасно», – предупредила меня табличка, которую Натка собственноручно прибила к нашей двери еще на первом курсе.
– Да, нет же! – рявкнула взбешенная подруга. – Никто меня не совращал!
Собравшись с духом и мыслями, я поднимаю руку и громко оповещаю всех собравшихся внутри о своем приходе. Пусть это и глупо – стучать в двери собственной комнаты, – но почему-то в данной ситуации поступить захотелось именно так.
– Всем привет! – как можно более светло и весело сказала я, заходя внутрь. – Надеюсь, не опоздала?
Помимо двух маленьких сестер-близняшек, активно пытающихся выманить из-под кровати испуганного Рокки, в комнате были Влад и Банни Флер, сидящие за столом, взявшись за руки, Натка с Рене, Крысеныш, подпирающий стеночку, и давящая атмосфера набирающего силу скандала.
– Ха! – первой отмерла высокая женщина с потрясающими ярко-зелеными глазами. – А вот и тяжелая артиллерия пожаловала!
– А уж как я-то рада вас видеть, Банни!
Отношения с матерью подруги у меня не складывались. Мягко говоря, женщина всерьез считала, что я негативно влияю на ее дочь, но почему-то все мои попытки объяснить Банни, что ее дочь ни в каком дурном примере не нуждается, ни к чему не привели. Точнее, ни к чему хорошему не привели.
Отпустив руку Темного, ко мне подлетела злая до безобразия Натка.
– Где ты была? – сквозь зубы цедит подруга, метая из глаз молнии.
Пожимаю плечами и ставлю на стол большую корзину.
– Пирожки пекла! – громко сообщила всем присутствующим.
Близняшки тут же бросили попытки достать щенка, метнулись к столу и шустро вытащили себе по парочке, с повидлом.
– А руки? – рыкнула женщина, но девочки сделали вид, что страдают слуховыми расстройствами, подхватили веник и двинулись к кровати.
Расстегнув две верхние пуговицы пальто, извлекла из внутреннего кармана конверт и протянула матери Натки:
– Это вам, Банни.
Брюнетка с короткими волосами эффектным жестом взяла из моих рук послание и быстро вскрыла. Бегло оглядела кривые строчки – узнала почерк, нахмурилась и начала читать более внимательно.
– Ну и кто догадался назвать тебя Ангелиной? – шепнула Банни, поднимая на меня ярко-зеленые глаза. – Ты же самый настоящий маленький дьяволенок! – Фыркнула и повернулась к супругу: – Милый, как тебе это?
Влад забрал у жены послание, бегло прочитал первые строчки, с интересом глянул на меня, а затем скомкал лист и громко рассмеялся.
– Ангелина, это гениально! – Мужчина, широко улыбаясь, встал и неожиданно протянул руку в знак уважения.
