Посланница Поднебесья - Анна Бахтиярова
Но я не убью себя. Иначе мой палач в обличье ангела заподозрит неладное. ОН не должен узнать, что я всё помню. Помню прошлые жизни. Все прошлые жизни. С ним. И до него. Это мой козырь. Я воспользуюсь им однажды…
Есть еще одна причина, по которой я не хочу умирать. Я вспоминаю прошлое не сразу. А лишь после двадцати лет. ОН же появляется в моей жизни в восемнадцать. И я влюбляюсь. Каждый раз. Глупая девчонка, очарованная высшим существом! Два года ОН вьет из меня веревки, а я считаю нашу безумную связь истинной любовью, даром небес. Млею в ЕГО объятиях, жду новой встречи с замиранием сердца, тоскую, а потом прыгаю от радости, когда ОН удостаивает меня своим вниманием.
Первая встреча всегда незабываема. Белокрылый ангел спасает меня от смертельной опасности. Всегда разной. ОН изобретателен. Сам организовывает ловушку, чтобы выглядеть героем, доблестным рыцарем. Иногда это бандиты, покушающиеся на мою жизнь или честь. Были и огонь, и наводнение, и нападение диких зверей. Разумеется, я покупаюсь. Да и как иначе? Тебя спасает настоящий ангел-хранитель! Да не просто спасает, а еще влюбляется, нарушая все правила. Ангелам нельзя встречаться с людьми. А запретная любовь — это так вдохновляет! Ведь в душе я бунтарка. Гораздо сильнее романтики мои чувства и желания подпитывает возможность наплевать на законы, тем более, законы Поднебесья.
Какое же меня ждет потрясение позже! Воспоминания возвращаются, и я готова убиться об стену, крушить всё вокруг и кричать, ведь плакать не умею. Но я беру себя в руки. И играю. Блестяще играю роль. Роль, достойную всех мыслимых и немыслимых наград.
Я верю, что придет день, когда ОН заплатит. За всё заплатит.
Мы накажем его вместе. Ты найдешь меня, моя половинка, и мы придумаем способ низвергнуть этого «ангелочка» с небес…
* * *
Ларо: настоящее
Я ела мороженое. Без вишенки и сока. Обычный пломбир, посыпанный скрипящей на зубах кокосовой стружкой. Другого в пищеблоке не нашлось. Но я не расстроилась. Белое лакомство быстро таяло и растекалось — именно так, как я люблю. А наполнитель придавал экзотический вкус. А говорят, ангелам не полагается испытывать блаженство. Эту глупость, наверняка, Высшие старцы придумали. Дабы такие, как мы, чаще настраивались на серьезный лад.
Ага, размечтались!
— Ты б хотя бы экран включила, — проворчала Ши, устав слушать восторженное мычание после каждой отправленной в рот ложки. А, может, просто хотела пообщаться. Из-за похвалы наставника Торр с Каем её демонстративно не замечали.
Я показала шимантке язык и хлопнула в ладоши.
— Работать! — велела личному экрану, выглядевшему обычным окном, в котором воин задумчиво чесал затылок, просматривая видео из банка, а философ тихонечко посмеивался, наблюдая за его потугами.
Картинка быстро изменилась. Рабочий инструмент превратился в зеркало, отразив мою густую каштановую шевелюру и полупрозрачные глаза с яркими черными точками зрачков. Затем показал заставку — фотографию, которую я выбрала среди тысяч других в базе для новичков. Неизвестный город, видимый с холма, и голубую водную гладь, простирающуюся за небоскребами. Особенно притягивало внимание здание с тремя башенками, напоминающими колпаки колдунов из детских фильмов моего родного Мира. Но вовсе не это мне нравилось в высоченном строении. А окна с разноцветными стеклами. То была радуга. Семь полос, начиная с красной на нижних этажах и заканчивая фиолетовыми рядами наверху, включая те самые «головные уборы».
Мы сидели в классе стажеров, рассчитанном на одну стандартную группу. Круглый стол посередине. Четыре экрана с доступом в низшую базу. За спинами стеклянные стены, чтобы не расслаблялись и знали, что всегда находимся в поле зрения любого сотрудника учебного сектора. Каждое движение фиксирует чей-то дотошный взгляд. Вот только нас это ни капли не волновало. Можно подумать, кто-то рванет жаловаться на группу категории «Д», за глаза именуемую «дубинами».
Наверное, у каждого из нас своя — особая история. Неслучайно даже Торр получил крылья. Подробностей стажерам (да и полноценным ангелам) знать не полагалось. Однако мы не могли не понимать, что не просто так оказались в одной компании, да ещё Тайруса в наставники получили. Ходили слухи, что старцы ему нарочно нас «презентовали». Чтоб, наконец, остепенился, и понял, каково это — бороться с разгильдяями, способными найти зыбучие пески посреди мегаполиса.
— Это старик, — неуверенно изрёк Торр, несчастно хлопая ресницами. Они ему достались богатые. Темно-рыжие, словно кисточкой раскрасили, не по-мужски пушистые и шелковистые. — Вон как глазищи шныряют! Злющие!
— Что ж ты тогда парня подмял? — поддел воина философ. — Чуть не раздавил.
— Ага, будто я один на него… того… налегал, — не остался в долгу Торр, тыча пальцем в экран, демонстрирующий нашу потасовку перед взрывом. — Сами ж слышали, как он бесновался.
— Дед не главный злодей, — потянулась в кресле Ши. — Я его чувствовала. Он трясся от гнева. Но не жаждал крови. Думаю, искал сотрудницу помоложе, да неопытней, чтобы отыграться за прошлые обиды на контору. Но не успел.
— Ставлю на девицу, — объявил Кай, игнорируя монолог шимантки. — У неё взгляд был обреченный. Не живой.
— Думаешь, её послали взрывать банк против воли? Шантажом? — оживилась я.
А что, интересный ход. Если за спиной человека, приведшего в действие взрывное устройство, стоял кто-то ещё, неудивительно, что мы позорно дали маху. Одно дело собственная ярость, другое — чужая воля.
— Не-е-е, — протянул Кай, привычно откидывая назад фиолетовые пряди. — Она действовала сама, только почему, не знаю.
Я хмыкнула про себя. Конечно, проще придумать десяток причин для злого умысла девушки в балахоне, чем на секунду допустить, что мы с самого начала мыслили не в том направлении. Или же признать, что я права. Вообще-то со мной у философа с первого дня сложились дружеские отношения. Кай почувствовал родственную душу — я, как и он, ценила язвительные шутки и могла от души повеселиться по поводу и без оного. Он даже почти не вспоминал, что я девушка. Только изредка переклинивало.
Дома у Кая считалось, что представительницы прекрасного пола по интеллекту в разы уступают мужчинам, и это знание прочно засело у философа в голове. Я, правда, придерживалась несколько иного мнения о том, кто чего реально достоин в Мире Бескрайних Равнин. Пока мужья философствовали на глобальные темы (например, как избежать войн, в которых
