Последнее желание повелителя - Анна Григорьевна Владимирова
Но меня все это не обнадеживало. Предчувствие большой беды давило, будто я под толщей воды, и нет шанса выжить.
Мы ждали вылета в частном самолете Аршада, когда меня вдруг позвал Амал. Он сидел в кресле напротив. Сафид ушел в кабину, попросив нас предварительно пристегнуться. И мы остались в салоне одни.
– А вы – папина любимая? – спросил он. Я растерянно кивнула. – Он сказал, что утром у нас с ним будет серьезный разговор. Наверное, он должен был быть о вас.
– Наверное…
– Не бойтесь, – спокойно продолжал он. – Мой отец – всемогущий джинн. Ему невозможно причинить вред.
– Я стараюсь об этом помнить, – честно призналась, слабо улыбаясь. – Но все равно нервничаю.
– Думаю, у него из-за перехода через грань мог разрядиться мобильный, – авторитетно продолжал Амал. – Я знаю, потому что сам недавно так попал. Сбежал от мамы, сел на рейс на самолет без билета, а когда хотел ей позвонить и успокоить, мобильный оказался разряжен.
– Надеюсь, что ты прав. Но маму больше так не пугай, пожалуйста. – Мой голос совсем ослаб.
– Я уже извинился. И пообещал, что больше так не буду.
– Это хорошо.
Двигатели начали разгоняться, свет в салоне почти угас, и нам сообщили, что разрешение на взлет, наконец, получено.
– А как вы познакомились? – осторожно спросил Амал. – Ничего, что я спрашиваю?
– Ничего, – улыбнулась. – Я приехала на конкурс проектов по обустройству здания Совета.
– То есть вы просто человек? – изумленно прошептал он.
– Нет, я оборотень.
– А… А моя мама тоже оборотень.
– Твой папа рассказывал.
– Ну, значит, у вас все будет серьезно и на всю жизнь, – снова авторитетно заключил он.
– Думаешь?
– Уверен. Раз вы тоже оборотень, значит папа наконец нашел ту самую кошку, которая его. А не Азула. Он просто перепутал. Но даже Повелители могут ошибаться, правда?
Самолет пошел на разгон, мягко завибрировал и загудел, набирая силу для взлета, а я так и замерла, вылупив глаза. Только стук сердца, прерывистое дыхание и дрожь – все, что от меня осталось в этот момент.
Повелитель…
Это он! Тот самый Повелитель…
Я прикрыла глаза и вжалась в спинку кресла, закрывая лицо ладонями.
Повелитель Дьявола…
Аршад!
Все это время это был он! Рядом!
Показалось, я умру сейчас. Сердце рвалось из груди, а когда самолет оторвался от земли, будто оторвалось вместе с ним и забилось в горле. Грудь невыносимо сдавило, а перед глазами стало темно… и побежали картинки.
Как я бегаю босиком по его зданию и готовлюсь к выполнению проекта, как впервые сижу с Аршадом за одним столом, как пытаюсь выдержать его взгляд…
Он тогда уже знал все! Смотрел на меня… и знал! Водил меня будто вслепую по пустыне, врал, что я вижу нечто особенное, но все – песок сквозь пальцы! Мираж!
А потом не дал умереть, отвез в город, где родилась, приручил зверя… сдался ему! Теперь я понимала каждую его эмоцию, когда он позволил мне оказаться рядом с его горлом! Он разрешил тогда мне его убить!
Глазам стало больно, и я обнаружила себя в маленькой ванной. Вернулись звуки – зашуршала вода, загудели двигатели самолета…
– Он не знал, как вам сказать. Хотел, но не знал. Не мог вас потерять…
Мне сунули полотенце в руки, а я, наконец, осознала, что смотрю на себя в зеркало. Сафид стоял рядом:
– Вы бы не позволили себе помочь, а он очень хотел… Вы стали шансом, который невозможно было упустить.
– Замолчи, пожалуйста, и выйди, – глухо попросила, боясь пошевелиться.
Сафид послушно удалился, а по моим щекам покатились слезы. При мысли об Аршаде меня снова скрутило от тоски. Зверь метался внутри, не слыша никаких доводов разума. Для него было все просто. Этот мужчина был избранником. И теперь его не стало рядом. И с этим я никогда не смогу смириться. Зверь не смирится. Внутренности скрутило от борьбы эмоций такой силы, что я снова задохнулась и сползла по стенке, обнимая колени и сжимаясь в комок.
Одну часть меня сжирает ненависть к убийце родителей, а другая грозит утопить меня в горе потери этого убийцы! Я не выдержу! Не выдержу…
* * *
Понятия не имею, сколько просидела там, рыдая до полного опустошения. Но когда слезы кончились, почувствовала себя другой. Что-то надорвалось внутри и разлетелось на обрывки. И стало легче дышать.
Я не могу судить Аршада. И себя тоже. Не должна и не буду. Во мне выгорело все, что тлело столько лет отравляющей ненавистью. Это не имело смысла теперь. Аршада, может, и нет в живых. Может, нет в живых и Сальве. И это – мое настоящее. А там за дверью сидит мальчик, который, как и я когда-то, может, остался сиротой по чужой вине.
По моей. Не было бы меня, ничего не случилось бы с его отцом.
Я вышла в салон самолета, едва держась на ногах. Амал спал в кресле, Сафид ждал в соседнем.
– Позвольте вам предложить выпить… – слабо начал он.
– Предложи. – И я опустилась в кресло.
Он вернулся с кофе, пахнувшим алкоголем.
– Как вы?
Я сделала большой глоток.
– Нормально. Главное – найти всех. Живыми. Все остальное не так важно. Азул не звонил?
– Нет. – Мы помолчали некоторое время, прежде чем Сафид тихо попросил: – Можно мне сказать?
– Конечно.
– Если бы он сказал вам, вы бы умерли. Ушли бы и погибли…
– Я знаю, – тихо отозвалась я. – Я благодарна…
– Ему не нужна благодарность, – возразил он. А я впервые увидела истинное лицо помощника. Он не был прислугой. Умение служить не прислуживая редко встретишь. У него это читалась во взгляде. – И прощение тоже. Ему любовь нужна. Твоя.
– Ты не представляешь, через что я прошла благодаря твоему Повелителю, – скривилась я. Но тут же обнаружила, что образ этого ненавистного Повелителя никак не вяжется с тем мужчиной, к которому я неслась. Я вздохнула и опустила плечи: – Кто я, чтобы судить?
– Я знаю только, что он бы отдал жизнь, если бы мог все изменить для тебя. А я молюсь за то, чтобы он этого не сделал.
Отрезвляюще. Конечно, Сафиду нет дела до маленькой меня. Я поставила под угрозу всю тысячелетнюю империю, отправив ее Повелителя на смерть. Будь это план убийства Повелителя джиннов – сложно было бы придумать более блестящий.
Предположение о том, что так сработал мой дар, пришло с запозданием… Не может быть. Я не желала Аршаду смерти. Повелителю – да. Самой мучительной. Но не Аршаду. Могло ли так сработать