В центре циклона - Алиса Лунина
– А я вот слышала, что некоторых людей забирают для опытов, – поделилась Ксения, – проводят над ними какие-то исследования, а потом отпускают. Но память у них стерта, они ничего о себе не помнят.
Рубанов вздохнул – его совсем не обрадовало, что над ним, возможно, проводили какие-то опыты.
– Не расстраивайтесь, – попыталась утешить его Ксения, – может, ваша память вернется.
– Да уж хотелось бы, – пробурчал Сергей.
– Знаете, я недавно прочла книгу, – Ксения махнула в сторону стола, заставленного стопками книг, – там вот там, представляете, один преступник, совершил преступление – убил несколько человек, а потом он потерял память, и потеря памяти явилась для него в определенном смысле избавлением от мук совести. А затем память к нему вернулась, он все вспомнил, и это стало для него настоящим кошмаром!
Рубанов посмотрел на Ксению с укоризной – ну, спасибо! Она смутилась. Повисла неловкая пауза.
Сергей опять обвел глазами ее комнату – одни книги, а где шкафы с платьями, где туфли, косметика, все эти штуки, которыми женщины забивают квартиру?!
– А я выбрала книги, – ответила на его вопрос Ксения.
«Очень мило, очень», – хотел хмыкнуть Рубанов, но сдержался – ему почему-то стало жаль эту бедолагу. Мать честная, сидит тут как в книжной пещере! Она вообще в курсе, что на дворе двадцать первый век и можно пользоваться электронной книгой?
– Я предпочитаю бумажные книги, – улыбнулась Ксения, – электронные – ведь совсем не то. Я люблю запах новой книги, шуршание страничек, люблю гладить корешок, люблю пить кофе с книгой в руках и брать ее с собой в город, чтобы читать в метро и в электричке. Бумажная книга – живая, понимаете?
Рубанов промолчал – до книг ли ему сейчас было?
– Значит, вы не помните, как вас зовут? – вздохнула Ксения. – Но мне ведь надо к вам как-то обращаться?! – Подумав, она просияла: – А можно я буду называть вас Николаем?
Рубанов удивился – почему Николаем?! но возражать не стал: человеку, который утром проснулся в мусорном баке, и который не помнит, какого он роду – племени, в сущности, все равно как его называют.
– Понимаете, вы чем-то похожи на Гумилева, – сказала Ксения. – Николай Гумилев был прекрасным поэтом, рыцарем плаща и отваги.
Сергей кивнул – ладно (хотя в глубине души он и сознавал, что до рыцаря – кем бы он ни был в прошлой жизни, все же не дотягивает). Рубанов вдруг почувствовал, как его веки опять наливаются тяжестью, и смачно зевнул – ему нестерпимо хотелось спать. Ксения, ее пещера, наполненная книгами, все поплыло у него перед глазами, и он опять провалился в сон.
* * *
Незнакомец, которого она назвала Николаем, беспробудно спал целые сутки. Ксения даже встревожилась – не заболел ли он? Она подходила к нему, прислушивалась к его дыханию, прикладывала руку ко лбу – нет ли жара. Нет, жара не было. Ну, может просто так устал, горемычный, что никак не может прийти в себя, – вздыхала Ксения, и не тревожила незваного гостя.
В понедельник утром ей нужно было уехать на работу в Москву. Пропустить рабочий день в своем музее Ксения не могла, но и оставлять незнакомого человека в квартире ей не хотелось. Она растерялась, не зная, как поступить.
Стрелки на циферблате бежали; понимая, что она опаздывает на электричку, Ксения то надевала шапку и сапоги, то снова снимала. Когда она в очередной раз стянула пальто и начала снимать сапоги, в коридор выглянул хмурый заспанный незнакомец.
– Доброе утро, Николай, – улыбнулась Ксения, – вы проснулись?
Вместо ответного приветствия незнакомец хрипло – Ксения невольно вздрогнула – поинтересовался, какой сегодня день.
Ксения вежливо назвала число и – на всякий случай – год.
«Николай» раздраженно хмыкнул: – Век, надеюсь, двадцатый первый?
Ксения кивнула – да.
– Ну, хоть за это спасибо, – тяжело вздохнул мужчина.
– Вы так ничего и не вспомнили? – спросила Ксения, теребя в руках шарф.
Мужчина покачал головой.
Ксения снова посмотрела на часы – до электрички остается пятнадцать минут, а у них в музее, как назло, сегодня важный день – она непременно должна быть на работе…
– А вы чего по квартире мечетесь в одном сапоге и шапке? – буркнул мужчина, видимо, о чем-то догадавшись.
Ксения призналась, что ей очень – ну просто очень нужно уйти на работу.
Незнакомец, кем бы он ни был в прошлой жизни, отличался прямотой и особенностью задавать вопросы «в лоб»:
– Вам нужно уйти, а вы боитесь, что я обчищу вашу квартиру? Так?
Ксения постаралась скрыть смущение за неловкой шуткой: – Не совсем так… А потом у меня и брать нечего, разве что книги.
– Я ничего не возьму, можете не бояться, – сказал «Николай», – одно про себя я знаю точно: я – не вор!
Ксения посмотрела в его глаза – глаза несчастного честного человека, и этого ей оказалось достаточно.
– Хорошо, Николай, я пойду, вернусь вечером. Я, может быть, позвоню вам днем с работы, кстати, телефон там, в углу. Вы пока отдыхайте.
Весь день Ксения провела как на иголках: все гадала, как там ее постоялец. Не выдержав, она даже позвонила на свой домашний телефонный номер. Когда «Николай» поднял трубку, она осторожно поинтересовалась, все ли у него в порядке.
Он сухо ответил, что настолько, насколько человек «появившийся на свет из мусорного бака» в принципе может быть в порядке – да.
– А чем вы занимаетесь? – спросила Ксения, чтобы как-то поддержать разговор, потому что Николая нельзя было назвать разговорчивым собеседником. – У меня много книг, можете почитать.
– Я уже заметил, что здесь много книг, – сказал Николай, – но я лучше посмотрю телевизор, я бы сейчас глянул какой-нибудь фильм про попаданцев – как кто-то попадает в другое время, или в другую жизнь, или вообще на другую планету, короче, триллер про таких потеряшек, как я.
– Ой, – расстроилась Ксения, – а у меня нет телеантенны. Видите ли, я телевизор уже давно не смотрю.
И хотя Николай не спросил ее, почему она не смотрит телевизор, Ксения сочла нужным добавить: – По ТВ же нет ничего интересного – только скандалы и бессмысленные сериалы.
– А вы, значит, интеллектуалка? – усмехнулся Николай.
Ксения ушла от ответа и сделала вид,
