Библиотека Первых царей - Валерия Назаренко
Александр разглядывал витражи. Он столько лет имел честь наблюдать их, и его уставшее от всего сердце радовалось каждый раз при взгляде на разноцветные стёклышки. Род, с солнечной короной на голове; Мор со звездой в руке; Тара с венком из лилий. Ему нравилось смотреть на неё. Витраж богини природы отличался живостью цвета. Зелёный пестрил оттенками, а солнце будто ласково касалось её платья. Род изображался в белом кафтане, показывая чистоту помыслов, когда его жена была противоположностью. Во всём чёрном, но мелкие точки россыпи золотых звёзд украшали её кафтан, сочетаясь с золотыми глазами, даруя надежду, что тьма после смерти отведёт их в Колыбель, где она сбережёт их души и отправит на перерождение. Тара единственная, кто был в платье, а Кишь, что изображалась следом в золотом тяжёлом, многослойном одеянии, с кокошником из самоцветов немного удивляла. С веретеном и золотой нитью, которую она вплетает в гобелен Судьбы, где собирается поведать всю историю этого мира. Спокойная, немного отрешённая, всеведущая обо всём. Дальше изображался Який, в сером кафтане, с прямым взглядом, без излишества, пока под руками прятались золотые браслеты. Лжец, что раскрывал ложь других. Так говорили. И Димерий. Бог войны, в доспехах, которые придумали намного позже. Тот, кто повелевал армиями, тот кто одержал столько тактических побед на поле боя. Александр немного скривился, рассматривая его, а потом снова принялся смотреть на Тару.
— Ты выглядишь немного потерянным, ― Виктор подкрался к нему со спины. ― Скоро большой праздник, а ты не весел.
— Очень забавно, что у тебя есть настроение, ― Александр продолжал намеренно разглядывать витраж, надеясь так избавиться от чужого общества, ― или тебе нравится отправлять на смерть невинных людей в Библиотеку?
— Может, они просто в ловушке, но мы никогда не узнаем, пока Драгана Медичи не заговорит.
— Так ты делаешь ставку, что она испугается и прибежит за помощью?
— Её родителей убили, покушались на неё. Виновник не найден, но это лишь вопрос времени, когда она поймёт причину. Тогда у неё не останется выбора, как прийти за помощью. Ей и Томасу нужна защита.
— Ходят слухи, что Николай нашёл ключ в храме Тары. Он от секретной секции Библиотеки Первых царей, ― начал Александр, всё же повернувшись к Альтову. ― Но ключ исчез в ночь убийства Николая и Марии. Все знают о великой сокровищнице Медичи и меня волнуют вопросы: почему ключ не находился под охраной? И если ключ нашли, то почему никто не отправился к Библиотеке?
— У Николая осталось предостаточно врагов. Может кто-то хотел ограбить его сокровищницу?
— Насколько мне известно, в хранилище никто кроме семьи войти не может.
— Может, хотели манипулировать Николаем, пригрозив дочери или наоборот, но всё пошло не по плану.
— Слишком притянуто за уши, ― Александр повернулся на резкий выкрик Виктории, что отчитывала прислугу.
— Во всяком случае нам нужно решить, что делать с компанией Николая, ― Альтов расправил плечи и смотрел в сторону тронов, где совещались цари.
— Ничего. Компания принадлежит его детям.
— Драгана могла тронуться умом, а Томас не родной сын. А в их подчинении столько любопытных и опасных артефактов.
— Виктор, ты не один, кто хочет запустить руку в сокровищницу Николая. Но цари заверили завещание и подписали его. Всё законно.
— Мы до сих пор не знаем, кто убил Николая и Марию. Нельзя было оглашать завещание до окончания расследования, ― Виктор покачал головой и перестал улыбаться так открыто. Он поправил золотой перстень и немного сдвинулся в бок, чтобы смотреть в глаза Марову. ― Тётка Драганы по материнской линии настаивает, что Томас подговорил Драгану, чтобы избавиться от родителей и получить наследство.
— Полоумная тётка, что устроила шоу на похоронах? ― уточнил Александр. ― Она не получила от сестры и гроша, а теперь злится. Никто не поверит в это. Николай любил приёмного сына. Никогда не было замечено эксцессов в их семье.
— Тогда почему Драгана собиралась купить квартиру в Астерии? Она почти подписала договор. Разве от хорошей семьи сбегают?
— Драгана взрослая девушка, может не хотела устраивать личную жизнь на глазах родителей. Во всяком случае ты хотел подружиться с Николаем, чтобы он выполнял некоторые твои поручения. Попробуй подружиться с его детьми.
Александр замолчал, обдумывая слова Альтова. Он не хотел погружаться в разборки чужой семьи, пусть и значимой для Совета и царей. Ему было чем заняться. От мыслей его отвлёк уверенный цокот каблуков, и он повернул голову, заметив поникшую Алину с папкой в руке. Строгое чёрное платье в пол с длинным рукавом удлиняло её фигуру. Волосы собраны на затылке, а на лице ярко выраженная паника. Она шла прямо к нему и Альтову.
— Закончили проверять пули из тел Николая и Марии. ― Бергадова нервно оглядывалась по сторонам. ― Это официально, я должна сказать царям и объявить на Совете.
— Чьи это пули? ― холодно спросил Александр, пытаясь не реагировать на нервозность советницы. ― Алина, чьи это пули?
Он протянул руку, чтобы забрать папку, но она отпрянула и кивнула в сторону выхода.
— Так не пойдёт, ― вмешался Альтов, не смея отпустить из рук такой секрет. ― Расскажи, Алина. Не будь это так серьёзно ты бы дождалась собрания Совета.
— Эти пули изготавливаются только под заказ. На них особые рунические связи. Пистолет из которого стреляли, был создан одиннадцать лет назад, после переделан и видоизменён.
— Алина, кому принадлежит пистолет? — Александр сглотнул ком, сдерживая раздражение. Какая-то его часть мечтала услышать все немедленно, но другая боялась. ― Алина!
— Михаилу Разумовскому.
— Кому? ― Виктор удивился не меньше. Советник больше распахнул глаза и огляделся. ― Нет, нет, нет. Не может этого быть. У него… Да, есть пистолет, мы о нём знаем, но убийство Николая и Марии Медичи ― за гранью.
— Почему тебя так волнует Разумовский? ― спросил Александр, прокручивая новость в голове. ― Вы никогда даже не говорили нормально.
— Потому что он нужен мне. Он сильный, рассудительный. Непростые времена, а нам нужен каждый, кто может помочь удержать страну от развала. Рихнет ведёт переговоры с Виерией.
— Мы защищены, ― Алина скрутила папку в руках. ― У нас цари, есть барьер, есть чародеи.
— Этого может быть недостаточно! ― напористо возразил Альтов. ― Роменклав никогда не сражался. До ухода богов, возможно, но три тысячи лет мы боролись только между собой. Если шпионы вражеских государств смогут добраться до царей или уничтожить хотя бы одну ветвь, мы окажемся под угрозой. Всего спустя двадцать три года наши враги
