Суперинтендант и его заботы - Анна Викторовна Дашевская
Развернувшись, посвящённый Луиджи взмахнул полой длинной тёмно-зелёной рясы. Что-то упало и со звоном покатилось по мраморному полу, но жрец не остановился, и через несколько шагов его высокая фигура скрылась за молящимися.
– Однако… – произнёс ошарашенный Пьетро. – Как он нас… Я этого жреца раньше и не видел, тут был отец Джузеппе, старенький такой, добрый.
– Кажется, именно это называется облом, – тихо ответила Лавиния. – Ладно, давай выбираться отсюда и думать, где ещё можно задать вопросы. Желательно так, чтобы получить ответы. Никаких местных жителей я на площади перед храмом не видела, так что излюбленный приём со стариками и вином не сработает.
– Так тут практически и нет жилых домов, – ответил молодой человек. – Никто не хочет жить рядом с вокзалом. Только те, кому по карману самая дешёвая квартира. Это жильё вон в тех нескольких домах, – он показал на четырёхэтажные здания поодаль. – Но этот народ сюда не ходит, у них своя церковь.
Тут у Лавинии просигналил коммуникатор.
Звонил Джан-Марко.
– Ты сейчас где?
– Возле Пантеона.
– Я узнал адрес, запоминай: сестьере Дорсодуро, Rio Terra Foscarini, дом 718.
– Рио Терра Фоскарини, семьсот восемнадцать, – повторила она. – Пьетро, когда мы там будем?
– Минут двадцать.
– Через двадцать минут, Джан-Марко.
– Увидимся на месте.
Пьетро гнал гондолу с такой скоростью, что даже получил в спину несколько злых окриков с других лодок. По этой причине Лавиния помалкивала, дабы не отвлекать молодого человека, хотя вопрос вертелся на языке. Только тогда, когда лодка уже причалила совсем рядом с мостом через Гранд Канал и Пьетро подал ей руку, она этот вопрос задала:
– Почему называется Рио Терра? Это ж не канал, а просто улица!
– Здесь раньше был канал, Rio Foscarini, – пояснил гондольер. – Потом его засыпали землёй, вот и называется Рио Терра Фоскарини.
– Ну, и как нам искать дом номер семьсот восемнадцать?
– По табличкам, синьора! – засмеялся Пьетро. – Номера домов написаны на них, синим по белому. И кстати, это не номер дома, а номер подъезда.
Искомое здание оказалось совсем рядом, четвёртое по счёту от набережной. Три этажа, три двери, на каждой и в самом деле номер. Нужный им – ближайший. Дверной молоток самой традиционной формы, в виде львиной морды с кольцом в зубах, прямо посередине двери, как, впрочем, и дверная ручка, и замочная скважина.
Молодой человек постучал – тишина. Ещё раз и ещё… Наконец, в тот момент, когда Лавиния уже примерялась, как бы половчее вышибить дверь, она распахнулась. На пороге стояла старуха, древняя, как сама Венеция, но далеко не такая прекрасная. Седая прядь выбивалась из-под чёрного чепца, глубокие морщины избороздили лицо, выцветшие глаза смотрели на незваных гостей безо всякой приязни.
– Что угодно? – спросила старуха.
– Синьор Кавальери тут проживает?
– Тут.
– Мне необходимо с ним увидеться. Я коммандер Редфилд из Службы магической безопасности.
– Да? – смерив её скептическим взглядом, старая ведьма покачала головой. – Синьор Кавальери болен и никого не принимает.
– Значит, я войду и вылечу его! – рассердилась Лавиния. – Ну-ка, пустите!
Но старуха стояла в дверях и смотрела насмешливо:
– А что, у вашей службы есть право врываться в дома граждан Венеции без какого-нибудь ордера?
– Ну, почему уж так сразу и без ордера? – раздался голос у неё за спиной. – И ордер есть, и все права.
– Джан-Марко! – воскликнула коммандер. – Отлично, идём скорее! Ты привёз мага-медика? Если сейчас с тобой не приехал, немедленно вызови, суперинтендант болен!
Двое старших офицеров скрылись в здании, за ними последовали ещё трое или четверо человек, в том числе – пожилой мужчина с характерным докторским чемоданчиком. Возле двери остались стоять растерянная старуха и гондольер, который чуть неуклюже стал её утешать:
– Да вы не волнуйтесь, синьора коммандер плохого не сделает. Она второй день вашего Кавальери разыскивает, очень волновалась за него.
– Что б ты понимал, мальчишка, – с горечью сказала женщина в чёрном чепце. – Я сына вижу только по утрам за завтраком, да и то не каждый день, он иной раз и ночует в этом проклятом театре. А тут болеет, лежит, зато со мной…
– Пусть лучше будет здоров, – погладил её по плечу Пьетро. – Маги-медики его быстро на ноги поставят!
– Глупый мальчик, – вздохнула старуха. – Пойдём, напою тебя кофе.
Суперинтендант и в самом деле был болен, и болен всерьёз. От жизнерадостного толстенького коротышки с розовыми щёчками не осталось почти ничего: на кровати лежал отёкший мужчина неизвестного возраста с серо-жёлтым лицом. Он открыл глаза и прошептал:
– А, синьора коммандер! Простите, не выполнил я ваше поручение, не успел.
– Тьма с ним, с поручением, что с вами случилось?
– Похоже, проклятие меня зацепило. Представляете, когда я открываю глаза, боюсь на себя смотреть, мне кажется, что я таю, просто исчезаю. Может, стазис на меня наложите, как на ту шкатулку?
– Ерунда, Кавальери, просто ерунда, – ответила Лавиния строго. – Если бы вы были моим студентом, я бы поставила вам двойку! Они все точно знают, что стазис нельзя применять к живым организмам.
– А я уже почти неживой, – и он скривил губы в улыбке.
– Это мы ещё посмотрим, – вмешался в разговор новый голос. – Мои пациенты так просто не умирают, и вы не смейте, не портите мне статистику! Ну-ка, голубчик, дайте мне вас осмотреть…
Джан-Марко и Лавиния вышли из спальни, чтобы не мешать магу-медику.
– Как ты этот адрес нашёл? – спросила она, скорее для того, чтобы занять чем-то мысли.
– Как ты и советовала, через городскую стражу.
– А я пыталась через храм…
– Ах, вот почему вы были рядом с Пантеоном!
– Ну да… Но представляешь себе, меня там просто послали!
– Кто?
– Там, по словам Пьетро, новый жрец, некий посвящённый Луиджи Фельди, вот он и… Слушай, это что, я тебе ябедничаю?
– Точно! А я-то думал, что ж это происходит?
Они вежливо посмеялись и замолчали, прислушиваясь к тому, что происходило в спальне. Лавиния поймала себя на том, что переживает за суперинтенданта, как переживала бы за кого-то из своейкоманды или за того же Джан-Франко.
– Кстати, – вспомнила она. – Завтра приедет Рагнардсен. Он просчитал… потом расскажу, – перебила она себя, и вовремя.
Из комнаты вышел маг-медик и прикрыл за собой дверь.
– Пациент спит, и проспит ещё сутки, – сказал он. – Опасности уже нет, но, скажу вам честно, ещё пара часов, и он в самом деле начал бы развоплощаться. Я пришлю сиделку, а завтра в восемь утра её сменит другая. Мать к нему не подпускать!
– Доктор Манчини, кратко – что с ним?
– Самое удивительное, что причин его состояния я пока не нашёл. Сделаю анализы, изучу
