Хищные гены - Сергей Александрович Елисеенко
Шок?
Нет…кое-что посильнее.
Озарение!
Внезапно всё стало на свои места!
Эй, а что значит смирись? Я вообще-то уже во дворец хочу или сразу в орбитальный замок!
Кстати, а почему Секвенаторы не подтвердили нашу чистоту крови?
Что-то тут не чисто. И я сразу же засыпал этими вопросами отца.
К счастью, на этот раз он не стал уходить от ответа и выложил всё подчистую. Вот тогда я получил уже самый классический шоковый шок из всех возможных.
Оказывается, самый первый наш предок, тот, который Пришедший, как раз попал на момент становления всей это генетической аристократии. Он сразу понял, к чему всё идет и решил не ждать у моря погоды, а сразу двинуться к самому главному.
Тогда тот ещё не был Апостолом. Лидером одного из мощнейших государств — да. Но не днк-знать. А значит, договориться с ним было несравнимо легче.
В результате родился договор.
Наша семья на протяжении уже почти двух веков в каждом поколении должна отдавать одного своего отпрыска во дворец. Скорее всего, младенца сразу переправляют на орбиту в одну из самых защищённых космических крепостей.
А там…
Думаю, ничего хорошего там с ним не происходит. Ведутся опыты, всевозможные эксперименты, учёные пытаются понять механизм действия нашего иммунитета. И, конечно же, повторить его, чтобы обезопасить хозяев этого мира.
Им уже удалось выделить ген долголетия и при помощи какой-то сверхсекретной технологии встроить его в днк-цепочку всех тринадцати Апостолов.
Они улучшили процесс, что-то там проапгрейдили и теперь живут чуть ли не больше нас самих.
Так что, фактически этой земной реальностью правят невероятно старые «люди» из времен Нулевой Волны.
Бессмертные ли они?
Не знаю. Но всему есть предел.
В ответ за такую «помощь» в лице собственных детей, мы получаем статус-кво. Нас никто не трогает, нам обеспечивают комфортные условия проживания, и мы всегда можем напрямую обратиться к местным хромосомным феодалам.
Как, например, и случилось совсем недавно.
Разумеется, афишировать нашу «исключительность» настоятельно не рекомендуется. Поэтому мы и проходим, как все Экспрессию генов, чтобы особо не выделяться.
Вот только после нашим отцам приходится менять личину и скрываться.
Ведь даже днк-знать во дворцах не знает всей правды. Для них мы баловни судьбы, прихоть Апостолов.
Так что, всё хорошо, но хорошо не до конца.
— Погоди, отец! Это получается, что где-то на орбите у меня есть старший брат?
Папа и дедушка переглянулись. Найт удручённо покачал головой.
— Скорее всего, уже нет. Я не буду лукавить и давать тебе ложных надежд. Ты мой сын и должен понимать — жизнь сурова. Биотехи и прочие учёные спецы совсем не добрые овечки и для них человек всего лишь набор слаженно работающих систем. Так что, скорее всего, твоего брата уже давно «разобрали на запчасти», — Ан перевёл дыхание, видно было, что все эти слова даются ему с трудом, — последний раз, когда у нас получилось выйти на контакт хотя бы по видеосвязи с отпрыском твоего деда, моим братом…он рассказал, что «образцы» дожимают, максимум, до совершеннолетия. Плюс-минус пара месяцев. Конечно, их там не пытают, но даже у нас существует предел прочности организма. Так что, поэтому мы и стараемся рассказывать нашу семейную тайну перед самой Инициацией. Когда, скорее всего, всё уже закончилось.
Отец замолчал и тоже поник.
Потом наполнил пустой стакан блендамедом и залпом его выпил, проигнорировав все правила употребления. А напоследок ещё и вдохнул полной грудью.
Глаза его покраснели, а дыхание сбилось.
Но горе не укротишь алкоголем. С ним не справятся стимуляторы, вещества или что-то другое.
Пока оно сидит внутри тебя, от него не сбежать. Да и куда?
Так что отцу, как и всем моим предкам, приходится мириться с кровоточащей болезненной струной, что дрожит в нас вечно.
— Ладно, хорош сопли распускать. Ни этому я тебя учил, Ан! — спокойно, но твёрдо сказал дедушка.
Папа лишь мотнул головой и достал сигареты. Похоже, он решил сегодня хорошенько забыться.
Что ж, я его прекрасно понимаю. Просто не привык, чтобы он вот так напоказ выставлял свои эмоции.
— Ну, пусть тогда, твой папка Кай немного передохнёт, а я пока введу тебя в курс дела, — продолжил Найт.
— Ты, наверное, уже подумал, что теперь вся эта Инициация нужна для проформы. Этакая ритуальная чепуха. Но поверь, здесь всё серьёзно и по-настоящему. Биться нужно будет в полную силу. Как минимум, потому что за нами будут следить, — произнёс он.
Я, конечно, слышал, что в других ГеноДомах традиции проведения Экспресии генов могут существенно отличаться. В некоторых там вообще делают ставки на победу того или иного участника, а всё действо проходит в прямом вещании для любителей кровавых зрелищ.
Но мы, вроде, цивилизованные люди. Евразия, как-никак.
А тут целая подстава.
— Разумеется, за трансляцией следят только Секвенаторы. Они отвечают за честность схватки и тотальную справедливость. Так что, лишний народ смотреть за нами не будет. Но от этого становится ещё сложнее. Нам нужно не просто разыграть сценку красивого боя, но биться и охотиться друг на друга практически по-настоящему. И только в самый последний момент нанести финальный удар чуть-чуть «промахнувшись». Сама же процедура сбора неповреждённого ДНК остаётся за кадром. Это, вроде, как личное. А значит, отец не зря тебя муштровал. Ты и сам должен это понимать, — закончил дед, подливая себе в стакан синей лазурной жидкости.
Почему-то мне тоже захотелось ещё немного выпить. Слишком много сегодня на меня свалилось меняющей всё и вся информации. Мозг требовал разгрузки.
Да ещё и эта постоянная двойственность восприятия. Как бы я не старался, но ощущения Вал Рийя всё равно пробивались через фильтр моего сознания.
Вот сейчас он, например, закидывался какими-то психотропными препаратами и ловил дикие галлюцинации. Устроил у себя настоящий «Рейв на кольцах Сатурна».
Я хоть и не чувствовал весь его приход, но отголоски доходили. И это, не скажу, чтобы было очень приятно.
Всё-таки, я сторонник классики.
Дед с отцом о чём-то тихо говорили, а я решил отправиться на боковую. Хотелось побыть одному и немного отдохнуть.
Сделав хороший глоток блендамеда под чутким взором отца, я, прополоскав рот напитком и проглотив его, втянул немного воздуха через сжатые зубы.
Ух! Да, так намного лучше.
Улёгшись на топчане, я воззвал к своему цифровому второму «я».
— Можешь вырубить этого симбионта полностью? Очень отвлекает.
— Процесс невозможно остановить полностью. Иначе, может произойти разрыв связи.
