Ангелы среди нас. Трилогия - Айгуль Айратовна Гизатуллина
Итак, мы оказались в джунглях Китая. И сомневаюсь, что Дитрих вообще правильную волну поймала, так как здесь кроме обезьян и всякой остальной зоологии вряд ли за мили кого встретишь.
И как же я был в шоке, когда вдали мы увидели парня, ну прям из комиксов, честное слово! Весь такой лесной эльф, и не скажешь, что кицунэ перед нами.
– Ты? – видимо, узнал Дитрих. – Опять кого потеряла?
Ангел так обрадовалась, что чуть в ладоши не захлопала.
– Да, можно сказать и так, – все же нашлась она с ответом.
Лис был весь в шелках синего цвета, прошитыми серебристыми нитями, в украшениях, перьях и прочей ерунде. Длинные рыжие волосы и заостренные уши лишь выдавали в нем что-то животное. Взгляд миндалевидных глаз, будто накрашен сурьмой (я в Аравии видел такое), был беглым и хитрым. Ну вот нутром чую, скелетов в шкафу у него хоть отбавляй! А то, как он наблюдал за змеей на дереве (интересно, он понимает язык фауны? Он же на половину из их рода) завораживал. Кицунэ молчал. Ну а разве Дитрих может молчать?
– У меня друг заснул. Ангел. Возможно, ты в курсе, мы не спим. И нам нужно найти его в мире снов и узнать, кто и зачем навёл его в это состояние, – я рад, что она оказалась как можно краткой, а то я боялся, начнёт со времен, как в канцелярии случайно выпустила тьму из ящика Пандоры.
Лис, наконец-то, ожил и начал медленно идти к нам. А я прикидывать шансы, кто из нас сильнее в бою. Так уж к сведению: я – полуангел, он – полуживотное. У меня есть небесная сила, у него – животный инстинкт. Вот чего точно не помню, бессмертны ли они? Ну я-то уж точно, поэтому, предвидя исход битвы, я чутка успокоился и даже улыбнулся.
– А что, нефилимы столь бесполезны? – посмотрел он на меня.
А этот засранец, видимо, нарывается? Хотя знаний у него предостаточно. Редко, кто может увидеть мою ауру в человеческом обличье (да практически никто), а он смог определить мой подвид.
– Это Каин, мой друг, – вставила свою реплику Дитрих, – и боюсь, с богами снов у него не сложилось.
Как-то обидно это слышать от неё, но с этим я потом разберусь.
– У меня те же условия, что и раньше, ангел. Ты согласна? – и кицунэ указал на браслет с красными бусами.
Глава 18
Как часто у вас опускаются руки, когда вы заходите к специалисту, а он вам говорит или пишет, что все плохо, у ребёнка откат или просто все не в норме? Как часто вы плачете, обняв подушку, в отчаянии, и будто все ваши усилия как об стенку горох?
Я выкроила минуту посмотреть на мальчиков Анхеля, когда увидела мать малыша в таком состоянии… Я бы и не поняла, почему она такая, если бы не её разговор по телефону.
И тут я вспомнила о даре Анхеля: он успокаивал её в такие моменты. Но я не могу. И поэтому, единственное, что я смогла сделать это наслать на её детей сон, чтоб она хоть отдохнула от своих душевных терзаний.
Попадая каждый раз в дом, где есть особенные дети, меняются города, менталитет, обстановка, энергетика и прочее, но не меняются лишь слезы матери (хотя были и те, кому все равно было на собственных детей, но я не хочу говорить о них, босс им судья). В основном это женщины, которые несут на себе чувство вины (за то, что выносили и родили такого ребёнка; за то, что доверились врачам, а они «напортачили»; за то, что дальше все пустили на самотёк и не замечали, что творится перед их собственными глазами и др.). Эти женщины до последнего не хотели верить, что все так плохо, ведь им просто хотелось быть счастливой матерью беззаботного ребенка – радоваться тому, что вот ему годик и он пошёл, а вот и его первые слова, предложения. Ха-ха-ха, как он пошутил, вот умора! Играть с ним в различные игры, ходить в кино и слушать о его фантазиях. Эти мамы хотели, казалось бы, так малого, но не судьба. Многих из них ещё в роддоме ставят перед фактом того, что их мир пошатнется, а некоторые приходят с годами к этому. И каждый из них по-своему воспринимает это: кто-то стойко и по-боевому, а кто-то, как мать малыша, годами плача в подушку от безысходности. Как бы я хотела подарить ей крылья, сказать, что все будет хорошо, время и босс подкорректирует все это. Как бы я хотела вновь попросить у неё прощение. Но единственное, что я могу – это погладить её по спине и поплакать с ней.
После, я оставляю её одну и ухожу в мир спасения других.
Что же произошло там, в Китае, спросите вы. Что ж, сейчас расскажу. Ну чтоб вы полностью почувствовали атмосферу того места скажу: там было жутко влажно, жарко и дико. Кожа мгновенно покрывается потом, и поэтому при каждом прикосновении листвы или веток, она жжёт и болит. Чувствительным я бы не рекомендовала такой вид путешествий. Я за эти годы и позабыла эти ощущения, но вот теперь я вновь в тропиках, и это как минимум дискомфорт.
Тогда, в джунглях Шаньдун, поколебавшись несколько секунд я протягиваю руку кицунэ. Знаю, Каин, как и многие, не доверяет ему. Но я верю своей интуиции, а она говорит, что все в порядке, лис не навредит нам.
Происходит взрыв, и нас вновь отбрасывает от эпицентра. На этот раз нефилим первым пришёл в чувства. Он помог мне подняться на ноги. Кицунэ лежал в порванной одежде, растрепанный, и стонал в бессознательном состоянии. Мы потрясли его, а Каин дал пощёчину – жёсткий метод, но действенный в данном случае.
Лис долго не мог сфокусировать взгляд, будто пребывал в разных мирах. Он шептал какое-то имя, но я никак не могла его разобрать, так как оно было китайским (хоть мы и знаем все языки человечества, это не значит, что я пойму дико коверканное имя, произнесенное шёпотом). Когда все же он очнулся окончательно, он резко отшатнулся.
–Кто вы?
–Эммм, – видимо я удар не рассчитал, предположил Каин.
Лис
