Другой мир. Противостояние видов - Вера Добрая
Не успел подойти к двери, как она сама открылась, и вошёл Виктор. Не успел его папаша сгинуть, как тот прибрал к рукам не только власть, но видимо и его гардеробчик.
– Рад, что ты уже очухался, Демид, – произнес он и жестом руки указал мне на выход, приглашая прогуляться.
Мне пришлось подчиниться, потому что я ещё не выяснил, где Дана, и какие цели преследует этот дампир, помогая мне, ведь и дураку понятно, что для спокойствия и безопасности вампирского клана меня проще было истребить следом за трухлявым Высшим.
– Где Дана? – спросил, оглядываясь по сторонам, когда мы шли по длинному коридору, освещённому факелами.
Было весьма странно передвигаться по замку без цепей, охранников за спиной и транквилизаторов в крови, хотя на счёт последнего я не был уверен.
– С ней всё нормально. Я отпустил её домой, как и обещал. И тебе больше нечего здесь делать. Твои силы восстановлены, поэтому не вижу больше смысла терпеть твоё присутствие, – спокойно ответил Виктор, но у меня было другое мнение на этот счёт.
– Не очень хочу злоупотреблять твоим гостеприимством, но у меня есть ещё одно незаконченное дело, – рыкнул, чувствуя, что вокруг находилось очень много вампиров, хоть я их и не видел.
– Ах, ты об этом, – усмехнулся мужчина, достал из кармана стильных брюк телефон и протянул мне.
– Что это? – не особо любил все эти штучки из людского мира, возможно, потому что мне не с кем поддерживать связь…
– Это запись с камер наблюдения. Посмотри и поймешь, что тебе больше некому мстить и надеюсь, в будущем наши пути никогда не пересекутся.
– Если ты и твои кровососы не будете высовываться и нарушать законы, касаемо людей, то не пересекутся, – ответил, глядя, как моя волчица расправилась с моим прошлым, навсегда похоронив ненависть к миру, к жизни, к самому себе, превращая в пыль ублюдка, виновного в смерти моих близких.
Моя девочка так прекрасна и воинственна в образе волка, что волна возбуждения пробежала по телу, отдаваясь в груди щемящей тоской.
– Демид, мне совершенно не нужен такой враг, как ты. Друзьями мы тоже вряд ли станем, потому что, как не крути, но ты на одну треть оборотень, а я их не особо хочу видеть в своём окружении, – забирая из моих рук телефон, произнёс Виктор, когда мы, наконец, подошли к лестнице наверх, и я мог покинуть это полутемное, мрачное помещение, в котором чересчур долго пробыл.
– У меня теперь есть более важные дела, чем охота на твоих собратьев, Виктор, поэтому скажи, куда именно уехала Дана и закончим, наконец, наше общение.
Старался не смотреть на недовольные и презрительные взгляды встречающихся на пути полукровок, но это весьма напрягало, и я действительно хотел поскорее покинуть это место.
– Слушай, это не моё дело, но думаю, тебе не стоит соваться на территорию оборотней. Я проникся симпатией к этой девчонке и считаю, что ей будет лучше со своим женихом, который теперь вожак. Он сможет обеспечить ей безопасность и дать всё для счастливого будущего, а что можешь дать ей ты?
– Ты прав, это совершено не твоё дело, – ответил сквозь стиснутые зубы, понимая, что в чем-то этот кровосос был прав, но ничего не сделает женщину по-настоящему счастливой, кроме как любимый мужчина рядом.
Я это знал не понаслышке и был рад, что высшие силы предоставили мне второй шанс, позволили испытать подобное чувство снова.
– Имей в виду, я не могу отвечать абсолютно за всех вампиров. Всегда найдётся тот, кто захочет убить отступника, предавшего свой вид. Подумай об этом.
Виктор по-дружески похлопал меня плечу и протяннул листок бумаги, на котором был написан адрес. Дальше я шёл уже без Виктора в сопровождении двух охранников, которые казалось, боялись меня сильнее смерти. Что ж, не сказать, что это было мне неприятно. Надеялся, что новый предводитель клана хладных будет править достойно, не повторяя ошибок отца, и будет довольствоваться тем, что имеет, а не грезить о всемирном господстве.
Дышать вне стен замка стало намного легче и приятнее. От свежего прохладного воздуха лёгкие приятно жгло, и даже мрачная осенняя погода не портила общее впечатление. Запахнул любезно предоставленную вампирами рубашку и первым делом решил заглянуть в свою временную берлогу, чтобы переодеться и подумать. Тоска по Дане терзала изнутри, но слова Виктора не давали мне покоя. Отпускать любимую очень больно, но потерять её, ещё больнее. Я не смогу пережить смерть любимой женщины снова, это точно. Мой зверь метался внутри и требовал немедленно ехать к девушке, убеждая, что мы справимся, что сможем защитить, но я заставил её замолчать. Смял клочок бумаги с адресом, даже не посмотрев на него, и отбросил в сторону. Решил просто забрать свои вещи, прыгнуть на байк и свалить как можно дальше от этих мест, навсегда запечатывая свое сердце и оставляя лишь в памяти образ моей медовой земляники.
Глава 26. Дана
Безумно нервничала, стоя перед дверью больничной палаты, где находился папа. Будь моя воля, я оттягивала бы нашу встречу как можно дольше, но ради Артура должна была сделать это сейчас.
Сделала глубокий вздох и вошла. Отец лежал на постели с закрытыми глазами, но я точно знала, что он не спал. Наверное, ему тоже нечего было мне сказать…
Ладошки вспотели от волнения и нервного напряжения, но я прочистила горло и подошла поближе.
– Здравствуй, папа, – произнесла, и мужчина распахнул глаза.
– Здравствуй, Дана, – ответил и отвёл взгляд в сторону.
Воздух в помещении мгновенно наэлектризовался. Мы молчали, и от этого становилось ещё больнее, потому что на самом деле страшно, когда близким и родным нечего друг другу сказать.
– Не оспаривай победу Артура, – через несколько минут, наконец, выдавила из себя, понимая, что это необходимо и откладывать этот разговор как другие нельзя.
– Что? – повернулся ко мне родитель, и его взгляд был полон злобы и отвращения. – Этот щенок унизил меня, заручившись поддержкой Игната. Этот старый волк давно копает под меня, обиженный тем, что я перестал есть с его ладони!
– Папа, очнись! Что ты несёшь?! Игнат давно не участвует в политических делах стаи. У него большая семья, которую он любит и ценит в отличие от некоторых! – слезы потекли по щекам уже в два ручья от обиды, но мне уже стало все равно.
Я
