Наследник, которому по... - Александр Олегович Курзанцев
– Кто такая, в каком классе учится? – тут же уточнила Эльвира.
– В моём, обычная девушка, – ответил я, – если тебя, конечно, это интересует.
– Меня много что интересует.
– Мам, – я показал на часы, – мне в школу пора.
– Ну ладно, – поджала губы женщина, – езжай, но по приезду расскажешь о ней всё. Где живёт, кто родители, чем занимаются.
– Конечно, – улыбнулся я, одновременно с этим подумав, – «Как только сам узнаю».
Быстро собравшись, я подхватил портфель и был таков. Уже в машине, запрыгнув на сиденье, перевёл дух. После чего надолго задумался, продумывая предстоящий разговор с Анюрой. Мне было необходимо чтобы она согласилась, отказа просто не должно было быть, поэтому нужно было подойти к вопросу со всем тщанием на которое я только был способен, или незавидная участь женатика, да ещё и на двух стервах близняшках, ждёт меня в самом ближайшем будущем.
* * *
– Ну что, – поинтересовался Восточнолесов, дымя сигарой, – что по Рассказову?
Ноги старший шериф по обыкновению водрузил на стол, откинувшись в кресле и вовсю царапал шпорами на ковбойских сапогах лакированное дерево.
– Странный он, – поделилась наблюдением Небоходова, старась не замечать сапоги шефа и не морщиться каждый раз когда шпора со скрипом корябала лак.
– Слушай, ты оперативный сотрудник или нет, – возмутился Климент Гаврилович, – это что за оперативно-значимая информация такая – странный. Да у нас каждый второй странный, даже я.
– Ну что вы – шеф, вы совсем не странный, – попыталась разуверить того девушка.
– Ты мне лучше скажи, на чём ты свои выводы основываешь, – старший шериф смачно харкнул в мусорное ведро, – а то я начинаю думать, что ты совсем хватку теряешь.
– Да шеф, – Лика Дартаньяновна тут же построжела, ещё сильнее выпрямила спину, начала перечислять, загибая пальцы, – ну, во-первых, поведенческие императивы никак не укладываются в возрастные рамки объекта.
– Как это не укладываются, он в же в компьютерные игры играет. Типичный школьник.
– Не совсем так, – не согласилась младшая шерифа, – он, например, совсем не смотрит на девушек, что совсем не характерно для финальной стадии пубертата в которой он сейчас находится.
– А на мальчиков? – прищурившись спросил Восточнолесов, и тут же сплюнул вновь, показывая своё отношение к подобным девиациям.
– На мальчиков тоже, – заверила его Небоходова.
– И это вся странность?
– Не вся, – снова ответила девушка, – к примеру помните недавнее ограбление ресторана «Метрополь»?
– Хочешь сказать, он его грабил? – уточнил старший шериф.
– Нет, – улыбнулась Лика, – он был одним из посетителей, но вот что отметили некоторые потерпевшие, что он был необычайно спокоен, даже чересчур, несмотря на оружие преступников. Причём он что-то сказал преступникам и они даже не стали ничего у него забирать.
– Может сообщил, что аристократ? – предположил мужчина.
– Это вряд ли помогло бы, – отрицательно качнула головой девушка, – там, собственно, аристократов и грабили.
– Занятно, – задумчиво протянул Восточнолесов.
– А ещё, также несколько свидетелей отметили нетипичную для аристократа одежду, скорее Рассказов походил на гопника с района, чем на респектабельного человека, и компания у него была из двух молодых девушек также одетых в очень фривольные наряды.
– Компания это ерунда, – отмахнулся Климент Гаврилович, – а вот одежда уже что-то. Раньше ты его одетым подобным образом видела?
– Нет, – покачала головой девушка, – всегда в костюме.
– А как попал на ограбление, так оказался одет как человек одного с грабителями социального класса…
Тут старший шериф внезапно охнул, озарённый какой-то идеей, скинув ноги со стола, принял вертикальное положение, посмотрел на подчинённую:
– А если он таким образом решил показать себя бандитам, чтобы потом влиться в их ряды? Если он точно знал о нападении, а появление его в таком виде на это явно указывает, значит он знал, кто они и откуда и мог подстроить это, для дальнейшего внедрения в банду!
– Но с какой целью – шеф?
– Элементарно, развалить или возглавить, одно из двух.
– Так он народный мститель или закоренелый преступник?
Мужчина на секунду задумался, а затем остро взглянул на подчиненную, – Очень может быть, что и то и другое.
– Робин Гуд… – выдохнула, чувствуя как затрепетало сердце, Небоходова.
Благородный разбойник, грабящий богатых и помогающий бедным – это было даже как-то романтично. По крайней мере раньше ей подобные персонажи не попадались.
Глядя на подчинённую, Климент Гаврилович только покачал головой, да тихонько буркнул:
– Ты только не влюбись в него, ненароком. Тоже мне, девица Мэриан.
Глава 16
Почему я соврал? А вы поставьте себя на место родителей, которые видят сына главой рода, продолжателем традиций, болдаром, наконец. И тут отпрыск семнадцати лет такой заявляет вам, что на род ему плевать, женитьба его не интересует от слова совсем, никаким главой он быть не хочет, а только хочет беззаботно проводить время, учиться и играть в компьютерные игры. При этом, надо учитывать, что этими родителями школа воспринимается не как источник знаний, а как место где из их сына должны вылепить сильного мага, а знания это так, неизбежный побочный продукт особо нафиг никому не нужный.
Вот и выйдет, в понимании родителей, что сыночка злостно уклоняется от той роли, которую ему они заготовили и кончатся быстро беззаботные деньки и привилегии мальчика-мажора. Та же Эльвира, та ещё крутая тётка, хоть и сюсюкается со мной сверх всякой меры. Ежели нужды рода того потребуют, будет меня строить почище сержанта в армии, правда, в промежутках между «упал-отжался», заботливо интересуясь, не проголодался ли я, и не жмут ли мне наручники, которыми меня приковывают к кровати, для исполнения супружеского долга.
У меня нет силы и магии себя прошлого, у меня есть только мой ум и накопленный за века беспокойной жизни опыт. И весь мой опыт буквально кричит о том, что сила действия равна силе противодействия, вот только при приложении к телу меньшей массы, она даёт куда более разрушительный эффект. А набирать свою массу, чтобы противодействовать силам, пытающимся меня сломать, мне ещё в прошлом мире осточертело. Просто потому, что всегда найдётся кто-то или что-то сильнее тебя, как бы ты не качался и не поднимал уровни.
Поэтому в этом мире жизненным кредо для себя я выбрал гибкость. Зачем противостоять шквалу, когда можно согнуться, пропустив его над собой, а затем вновь выпрямиться. Создать иллюзию того, что я принял правила игры, пусть и играю по своему.
Ну ладно, хватит занудствовать, пора делать дела.
Выскочив из машины у школы, я стремительно пролетел сквозь ворота на территорию, перепрыгнув через двух катающихся по асфальту учеников выясняющих кто из них круче, махнул рукой тут же пристроившемуся сбоку Николя и
