Его чужая истинная - Анна Григорьевна Владимирова
– Доброго дня, – ответил Аршаду Сэт. – Я просто хотел подтвердить наши планы на ужин.
Повелитель что-то ему ответил, Сэт нахмурился, а взгляд его вспыхнул недобрым огнем.
– До встречи. – Он отбил звонок и вернул мне мобильный. – Не нужно решать за меня.
– Может, повременим с общим пространством? – бросила я ему в спину. – Я тебя что-то раздражаю сегодня…
Он замер посреди комнаты и опустил низко голову.
– Скажи, когда ты начнешь слушать не только себя? – процедил досадливо и медленно обернулся. А я попятилась. Глаза Сэта горели огнем, из ноздрей вдруг вырвался пар, черты лица изменились, и он стал больше похож на пустынного кота, от которого прет еле переносимое тепло, искажая пространство миражом. – Я говорил тебе, что из-за потери крови буду злым сегодня… Я – оборотень! И я не могу бесконечно соответствовать твоим ожиданиям! Мне иногда тоже нужно время!
Я сползла по стенке и села на сумку. Внутренний зверь топорщил холку и шипел, не спеша уползать под диван. И тут меня ошпарило пониманием – я его боюсь. Когда наши взгляды встретились, я уверенно поднялась и направилась к нему. Было невыносимо жарко, но я стиснула зубы и обняла его, тяжело дыша:
– Прости…
Стоило его плечам опуститься, я встала на носочки и коснулась своими губами его. И Сэт ответил. Неожиданно жестко, страстно, с голодом. Только в каждом его жесте было стремление подчинить, убедиться, что я – под ним, а не сверху… Моя кошка понимала, что последнее недопустимо. Такой самец не позволит решать за него и вертеть им. И я позволила ему все – содрать с меня одежду, смести все с моего стола и усадить к себе лицом. Я сама стянула ремень с его пояса и расстегнула молнию джинсов, испытывая какое-то иррациональное удовольствие. Его взгляд плавил, но мне нравилось, сколько зависимости я видела в нем теперь. На грани отчаяния. И я с готовностью демонстрировала покорность, раздвигая перед ним ноги…
Его напряженный выдох сказал мне все – он продолжает видеть меня насквозь, чувствует каждую мою эмоцию. И злится. То, как сильно он в меня вошел, быстро лишило всех иллюзий. Сэт толкнул меня на спину и приподнял бедра, насаживая на себя жестко и бескомпромиссно. Чувствовала – наказывал, объяснял мне то, что не объяснить словами, и заставлял слушать.
Когда-то в прошлой жизни мне бы показалось это недопустимым. Но сейчас все изменилось. Я выросла, и теперь мы словно говорили на одном языке. Так, как можем только он и я – два хищника, выбравшие друг друга. И я знала, каким бы жестоким ни был его тон, он все равно контролирует себя, чтобы не причинить мне вред.
Сэт завел мне руки за голову и, склонившись ниже, задвигался жестче и быстрее. Грудь обожгло от его укусов, и каждый продолжал нежно плавить кожу едва выносимым жаром, будто жидкая капля огня. Сэт будто доказывал, что мой, целиком и полностью, и никакие сложности между нами не могут диктовать условия. Главные диктовались зверем.
И я сдалась. Уверенная спесь впиталась в поры, оставляя лишь жажду подчинения. А еще – желание выжить, спастись, принять…
Когда по телу, сбивая дыхание, прошлась горячей волной дрожь, я уже не чувствовала и остатков прежней уверенности. Но понимала, что я – его. Я предложила зверю себя, и совсем не жалела об этом.
И это опустошило до дна.
Я вздохнула в руках Сэта и крепче схватилась за плечи. Он тяжело дышал, все еще стоя у стола. Все еще во мне… И я не спешила двигаться. Сейчас достигнутые договоренности казались такими хрупкими, что одно неверное движение – и они разлетятся в пыль.
– Это нормально, что ты пробуешь границы на прочность, – выдохнул он хрипло мне в висок и медленно вжался в меня до упора.
В груди будто плеснули кипятка, и внутренности обожгло до самого живота. Говорить с ним, все еще сжимая ноги на его бедрах, оказалось слишком волнительным. Я задохнулась горячим воздухом и раскрыла рот, хватая свежий. Сэту понравилось. Он довольно зарычал, но отпускать не спешил.
– Я тебя просто боюсь, – кое-как прохрипела я.
– И это тоже нормально.
– Сэт…
Я мотнула головой, чувствуя, как его слова снова фаршируют голову плотным туманам. Но его имя лишь добавило чувственности, и бедра опять окатило колючими мурашками, а внутренности скрутило пружиной, и я задрожала в его руках, жмурясь.
Наваждение не кончалось. Сэт плавно раскачивал меня на своих бедрах, повышая концентрацию огня в венах. С новым стоном уверенность вдруг вернулась, но какая-то другая. Все же близость этого потрясающего зверя ломала меня, и вот я уже упиваюсь собственным совершенством и радостью, что идеально ему подхожу. Ощущение единого целого вновь наполнило до самых ушей, и я отдалась ему до капли…
Мы долго лежали на диване, приходя в себя.
– Ты хотел есть, – заворочалась я, но каждое движение запутывало меня в его руках.
Дотянуться до мобильника стоило сил.
Сэт молчал, нежно наглаживая меня по спине. Он лежал с закрытыми глазами, и мне показалось, что последние силы у него ушли на выяснения наших отношений. Я смотрела на него, прислушиваясь к себе. Если это какая-то политическая игра, то дается она ему нелегко. Он испытывает чувства, поддается им и теряет силы.
Но кошка во мне обретала новые черты характера. Я перестала ждать чьей-то милости, внимания и выпрашивать безопасность. Меня тянуло к силе Сэта и его предложению защиты. Может, чувства добавятся потом? Может, между истинными вообще нет чувств?
Аршад любил чужую истинную так, что ослеп от ярости, когда ее не стало. Мама рассказывала о любви ее родителей… но были ли они истинными? Я даже не задавалась вопросом. Меня это не интересовало. Арран утверждал, что я – его истинная, но… теперь он один. И он живет, я же знаю. Может, он ошибся?
– Мальва, я забрал тебя себе меньше суток назад, – вдруг заговорил хрипло Сэт, слабо усмехаясь. – Невозможно понять о нас все и сразу…
– Так громко думаю? – насторожилась я.
– Так громко сопишь, – усмехнулся он и открыл глаза. – Ничего не происходит за один день. Ну, почти ничего…
Я фыркнула.
– Просто ты читаешь мои мысли. Уже.
– Это не истинная связь, это жизненный опыт, – улыбался он. – Пока не поставлю метку, ты сможешь все отмотать.
В горле пересохло.
– А когда ты намерен ее поставить?
Он снова
