Поступь Хели - Ирина Итиль
– Не прошло и двадцати лет после окончания строительства, как случился так называемый «Конфликт в Боудике», положивший начало первой и последней войне, которую Свартальхейм попытался вести с Хелью. Проиграли, конечно же, – сказала Кайлах, опасно выруливая на горной дороге.
– А сколько строили тоннель? – спросила Локи, подпрыгивая на кочках. От долгого сидения очень хотелось выпрямить ноги.
– Шестнадцать лет. Официально начали, если память не подводит, в 1630-х. Удивительно, но проект прожил дольше, чем два короля Хели. Там вообще любили резать королей, и каждый считал, что умнее предыдущего, пока однажды какой-то чудак не решил, что королей с них хватит.
– Да, – Локи вяло наблюдала, как головастый болванчик на приборной доске, смешная, выцветшая от солнца собачка, кивает ее словам, – с тех пор Асгард и воюет с Хелью. Матерям их амбиции в освоении Свободных земель не понравились.
– Ну не знаю. Матери тоже хороши. Покусились оттяпать единоличную торговлю с Муспельхеймом.
– Я не отрицаю вину Асгарда.
– Значит, ты умнее большинства асов, которых я встречала, а ведь я занимаюсь научной работой.
– А это я еще всего лишь подросток, – съязвила Локи. – Вырасту – стану еще умнее.
Кайлах бросила на нее долгий взгляд. Она выглядела уставшей, но при этом надменной.
– И что же ты хочешь делать, когда вырастешь?
Локи помолчала, думая. Ветер бил сквозь грязное, наполовину открытое окно, солнце пригревало.
– Наверное, продолжу учебу. Я сбежала в середине учебного года.
– А дальше?
– Дальше? Не думала так далеко, но… я хотела бы защищать людей. Мои силы должны помогать другим. Может быть, армия или полиция…
– У хеймдалльской полиции симпатичная форма, – заметила Кайлах, внимательно следя за дорогой.
– Да, я знаю пару хороших людей в СБ, – рассеянно пробормотала Локи, про себя подумав, что следовало бы позвонить полковнику Риан или старшему лейтенанту Реймару и сказать, что она жива и здорова.
По горам они ехали три дня, почти не отдыхая. Кайлах дремала тогда, когда Ки сменял ее на безопасных участках без развилок или оползней. Ночами мерзли в фургоне, ели разогретые на газовой конфорке консервы, согревались кофе без сахара и чаем с мятой, даже сыграли мини-партию в наперстки (Кайлах обыграла всех). В общем, чувствовали себя намного лучше и наконец-то имели четкую цель и определенный план. Об отце Даану говорили мало, а о матери даже боялись заикаться, но сама сварта выглядела наконец-то спокойной. Ки снова начал шутливо флиртовать и делать ей комплименты. Однажды он пропал и вернулся тогда, когда они собирались трогаться. Явился весь исцарапанный и мокрый, но с улыбкой до ушей и довольно протянул сварте маленький белый цветок.
– Он называется водоснежник. Цветет в начале лета в горах. Старые турсы говорят, что если подарить его красивой девушке перед праздником лета, то в конце года она станет твоей.
– Это ты сейчас выдумал? – сварта сердито скривилась, но при этом лучилась самодовольством.
– Конечно, выдумал! – радостно кивнул Ки. – Откуда мне знать, что говорили старые турсы, я же городской!
– Ты безнадежный идиот, – проворчала сварта, но цветок приняла. Локи заметила, что она бережно вложила его между страницами записной книжки и спрятала в сумке.
Первого июня Локи объявила Кайлах, что если сейчас не вымоется, то умрет. Женщина поворчала, но уступила, потому что видок и запашок у всех был ужасный. Рискуя, они остановились на автобусной станции с забегаловкой и мотелем для ночевки. Такие гостиницы возникают будто сами по себе и вцепляются в пейзаж намертво, как горные деревья. Обрастают заправочными станциями, летними верандами и сувенирными магазинчиками, где продаются деревянные украшения и открытки с видами окрестностей. Они пускают дороги, как корни, и расползаются, оплетая холмы и поля. На остроконечной крыше закусочной, покрытой коричневой черепицей, поскрипывал позеленевший от времени флюгер-солнце.
Постояльцы состояли сплошь из наемников, спешащих в Хель заработать денег, пока не закончилась гражданская война. В основном турсы, но встречались и альвы, и асы, и даже парочка черноглазых выходцев из Муспельхейма. Простой в работе из-за невозможности попасть в страну компенсировался тисканьем уставших от внимания официанток и певиц, обильными возлияниями, соревнованиями по армрестлингу и дуэлями. При входе на путешественников покосились с равнодушным любопытством, оценивая, смогут ли эти дети составить конкуренцию у потенциального работодателя. Ки и Тобиас пользовались повышенным агрессивным вниманием. Но их показное равнодушие притушило враждебные взгляды.
Поедая невероятно вкусный пирог с капустой и курицей и традиционные первосольские оладьи с сыром и первой зеленью, они прислушивались к сплетням. То, что когда-то сказала Кайлах, подтверждалось и обрастало новыми подробностями. Разделенный надвое Кромежник переживал не лучшие времена. Дороги для гражданских перекрыли, попасть в город можно нелегально, с трудом и только за большие деньги. Джон Смит творит какие-то ужасные вещи в своей лаборатории, его люди теснят ополчение, а Яромир не торопится помогать из-за очередных перевыборов в парламенте. Многие наемники поддерживали мэра, но часть все же думала пойти к Джону Смиту. О нем вообще говорили с каким-то мистическим придыханием, а еще больше о том, кто сражается на его стороне. Локи навострила уши, стараясь не пялиться на компанию турсов напротив.
– Да представьте, – говорил на искаженном, но удобоваримом асгарди тот, что в центре, – там на его стороне сражаются вардены! Он их как-то сделал свой наукой, вырастил в пробирках для Хели, а парламент и президент отказываются их признавать стражами! Да если бы мне предложили такую силу, я бы не думал…
– Да ты и так не думаешь, – хихикнул наемник слева.
– Поэтому и сижу тут с вами и снова иду на передовую.
Остальные кисло посмеялись, запивая тишину пивом. Некоторое время раздавался только стук приборов о тарелки, сдобренный тихой мелодией из репродуктора. Локи вцепилась в свою кружку с чаем, стараясь не выдать себя.
– Патрик, у тебя же сестра в городе осталась? – спросил рыжеволосый цверг без переднего зуба. К его ноге преданно прижималась лохматая жилистая собака, выпрашивая еще один куриный пирожок.
– Да, малышка Анна. Работает на стороне ополчения, таскает письма в штаб.
– Не боишься за нее? Слыхал последние новости?
– О чем?
– Мост через Вербицу, ну тот, который делит город пополам, удерживает какое-то чудовище. Ополчение и пушку противотанковую притащило, а ему все равно. Снаряды отражает руками.
– Брехню несешь, Коннор!
– Нет! Альберт из «Черного дрозда» сам его видел. Эта тварина больше двух метров ростом с ручищами, как деревья, и вся покрыта железом! Если не веришь, любого спроси, кто из города сбежал.
Но над Коннором лишь добродушно посмеялись и угостили пивом, дабы он
