Королевство кошмарных снов - Владислав Николаевич Зарукин
— Это ты сейчас о чём? — уточнял Макс. — Что может быть важнее, чем изучение магии и нового мира, Алис?!
— Экзамены. — проявила проницательность Стеша. — У нас через четыре дня последний экзамен.
— Это он у тебя последний. — возразил я. — А для таких как мы будет уготовлена пересдача.
Максим застонал.
— Ой, йо-о-о... — коротко завыл он и хлопнул себя по лбу. — Дьявол, блин! Я уже и забыл про эти экзамены! Слушайте, ну там же только «Динамика» осталась, давайте ещё пару дней на «Обитайку», а потом...
— Нет. — отрезала Стеша. — Потому что это сейчас у тебя «ещё пара дней Обитайки», а потом будет ещё одна пересдача.
— Поддерживаю. — устало поднял руку Антон. — Надо разобраться с сессией, а потом у нас почти два месяца будет, на всё про всё.
— Ну, тогда что? — спросил я и посмотрел на своих друзей. — На сегодня заканчиваем?
— Да.
— Да.
— Заканчиваем.
И мы разошлись, наполненные размышлениями о новом мире и планами о том, как наиболее безопасно и быстро его исследовать.
Чёрт... Кто бы нам тогда сказал, во что на самом деле мы ввязываемся...
Глава 13. Тёмные окраины "Обитайки"
Не знаю, сколько я лежал без сна вечером. Долго. Спать не хотелось. Факт того, что из Обитаемой Зоны можно принести не только физические предметы, но и определённые навыки, потрясал. Это вам не какая-нибудь абстрактная магия или энергия, это нечто вполне конкретное! Тем более, что листья из своей коробки в итоге исчезли, а вот умение Макса обращаться с гитарой осталось. Меньше часа назад я с ним разговаривал и он, всё же позаимствовав у кого-то из соседей по общежитию инструмент, занимался музыкальными импровизациями. Фальшивил, разумеется, страшно. Знания и даже «мелкомоторные» навыки игры у него были, а вот нетренированные мышцы сопротивлялись упражнениям как могли. Но сам факт!
«Гитара... — размышлял я. — Если за одну ночь можно выучиться игре на гитаре, то, вероятно, за это же время можно изучить и иностранный язык? Или научиться управлять автомобилем и мотоциклом? Готовить еду или что-нибудь ремонтировать, рисовать, ходить по канату, танцевать или... или даже бегать по стенам. Гм...»
Где, чёрт побери, проходит та граница, за которой начинается действительно невозможное? И есть ли где-либо в «Обитайке» те, кто может обучить, ну, скажем, телекинезу? Или даже — чем чёрт не шутит — телепортации?
Подумав об этом, я перевернулся на другой бок и постарался расслабиться. Телепортация подождёт. Начинать всегда лучше всего с малого и первое, что мне хотелось бы сделать — это ещё раз посетить ту самую Белую Хижину. Ведь если на её стене висела одна карта, то там могут найтись и другие. Плюс к этому можно спросить о картах знакомого бармена...
* * * * * *
«Так», — сказал я сам себе, осознавая, что сижу на деревянном стуле с подлокотниками, а прямо передо мной находится широкий и заставленный пустыми тарелками стол.
— Блин. Везёт, как утопленнику...
Окружающая меня прямоугольная комната, обстановку которой словно заимствовали из средневекового замка, означала одно — я очутился в «Обители некроманта».
«Проклятие...» — мысленно выругался я и с осторожностью бросил несколько взглядов по сторонам. Итак, что у меня есть? Длинный деревянный стол, на котором стоят пустые тарелки, несколько вытянутых блюд с странными подгоревшими хлебами, несколько канделябров и немногочисленные ножи, разложенные на разных местах без какой-либо системы. По сторонам от стола стоят массивные деревянные стулья, штук десять, а вдоль стен выстроились каменные статуи, изображающие людей в неудобных позах. В дальнем конце комнаты небольшое возвышение с мягким креслом на вершине — и на этом, пожалуй, всё. Хотя, нет. У стен ещё стоят напольные канделябры. И это не здорово. В прошлое прохождение мебели было несколько меньше.
Собравшись с мыслями, я поднялся и, стараясь ни на что конкретное не смотреть, развернулся. Трудность прохождения этого Лабиринта заключается в том, что здесь всё, что ты видишь, немного не то, чем кажется. Пустые кресла по сторонам от стола совсем не пустые, печёные хлеба на столе совсем не хлеба, а канделябры — это, мягко говоря, совсем не предметы для освещения.
«Итак...»
Первым делом нужно определиться, где Ключ. Медленно выдохнув, я расслабился и прислушался к ощущениям. Направление выхода ощущалось более-менее чётко — где-то правее. Но где Ключ? Ключ на этот раз отчего-то не чувствовался.
«Ладно. — подумал я. — Пойдём по длинному пути».
Отступив на пару шагов, я упёр взгляд в стол и сосредоточился, стараясь выхватить боковым зрением как можно больше деталей. И комната изменилась. Хлеба на столе превратились в странного вида жуков, похожих на доисторических трилобитов, а канделябры сделались черепами, на которых стояли одинокие свечки. На столе, стульях и стенах появились кровавые отпечатки, а на нескольких стульях обнаружились сидящие в расслабленных позах человеческие скелеты. Напольные канделябры трансформировались в мертвецов, держащих в когтистых пальцах свечные огарки. Всё это безобразие было окутано полумраком и лишь одна небольшая деталь светилась так, словно её подсвечивали фонариком.
«Вот он где», — подумал я и закрыл глаза, стараясь не обращать внимания на странные звуки. Комнату наполняли тихие отрывистые скрипы, сиплые вздохи и сухое пощёлкивание.
«Капец. — мелькнула у меня мысль. — Неужели заметили?»
Мысленно окружив себя маскировочным пологом, я открыл глаза и посмотрел на стол, краем глаза отметив, что один из скелетов стоит совсем рядом со мной. Зар-раза. И когда только успел? А ведь до Ключа ещё надо добраться... Слегка повернув голову, я посмотрел на Ключ ещё раз. Ну да, точно — стоящее на возвышении кресло превратилось в массивный каменный трон, на котором теперь валялся скелет, увешанный обрывками одежды и ржавых доспехов. На склонившийся набок череп была надета золотая корона.
— Пора делать революцию. — едва слышно прошептал я и двинулся в сторону трона. Скользнув плавным движением в сторону, я прошёл мимо скелета и, обогнув стоящего за ним высохшего мертвеца, двинулся дальше. Скелет, почувствовав меня, повернулся, дёрганым движением уставившись куда-то в пустое место. Кости его разразились серией поскрипываний и потрескиваний. Мертвец, мимо которого
