По велению вселенной… Я принимаю бой - Анастасия Волкомир
— … Мы должны доставить тебя целым и невредимым. — Перебил его смущенный Отшельник.
Я не стал ждать их наступления и подбежал первым. Замахнувшись мечом, я рассек воздух. Поток свистел, я подавлял боль в мышцах. Я никак не мог задеть кого либо. Они были быстрые, прыткие, гибкие. В разы лучше, чем я. Те уворачивались с нечеловеческой скоростью. Настырные. Никто не любит быть побежденным.
Я только сейчас понял, что «Вечное молчание» для них не требовалось. Тайное стало явным, а значит, можно было поглощать любые настойки. Черт побери. То, чем я занимался — не более чем тот же дождь ранней весной, то есть такое же бесполезное занятие. Я понял, почему он апрельский. Потому что ранней весной ничего не посеяно.
И все-таки спустя пару минут изнурительного пыхтения мне удалось зацепить двоих. Уклонившись, я чуть было не потерял равновесие и не упал. Дороги были скользкие, пропитанные водой. Наши шаги поднимали плески воды. Я чувствовал влагу в носках и на штанинах.
Мои соперники также начали спотыкаться по вине капризов непогоды.
Потеряв самообладание, я почувствовал гулкий звон в левом ухе. Теперь мне стало больно. Кажется, я пропустил сильный удар и у меня, пусть и слабо, но треснуло сердце. Единственное.
Виновник, осознав свой промах, округлил глаза от испуга и принялся отходить.
Я огрызнулся и побежал вслед за ним. Догнать его казалась нереальной задачей, но он быстро выдохся. Побочка «Змеиной ловкости». Воткнув в него стальной клинок, он завопил. Одно сердце было потеряно. Я не стремился его устранять, мне было обидно за собственный промах. Я хотел таким образом восстановить справедливость.
Видимо, он бывалый боец. Быстро пришел в себя и уже был готов нанести новый урон. Он замахнулся ногой, а я, обвив двумя руками меч, описал полукруг и задел его грудную клетку.
Он снова упал на мокрую траву. Удар пришелся как надо. Правда, я не учел один важный нюанс. Получить по причинному месту довольно-таки больно…
Теперь и я упал. Почувствовал влагу на своей щеке, вдохнул свежего воздуха, в котором витал запах горькой травы и сырой земли. Странно, но я не чувствовал ни холода, ни абсурдности ситуации, ни поражения. Мысли были где-то далеко. Я скорее чувствовал, что хочу исчезнуть. Бесследно. То, что я лишний в этом мире людей, за плечами у которых целая история, не вызывала у меня сомнения. Кажется, моя борьба закончена.
Я закрыл глаза.
Я проснулся от пения Мары.
— Жив?
— Ага.
— Цел?
— Не уверен. — Я и впрямь ощущал потерю. Кажется, свою честь я верну еще не скоро.
Она смотрела на меня с беспокойством и сожалением. Вся мокрая, продрогшая, волосы растрепанные, слипшиеся. Если бы у меня было что-то из верхней одежды, я бы обязательно поделился с ней, но я и, правда, был беднее, чем Сашин кошелек.
Нас окружала толпа во главе Ксении и Яны.
Сговор. К гадалке не ходи.
— А я ведь знал, что тебе доверять нельзя. — Хриплым голосом пробормотал я.
— Не серчай, мальчишка. Вырастешь, поймешь.
— Что… что ты собираешься делать с ним? — Выпалила Мара, не скрывая разочарования и злости.
— То же, что и всегда: Защищать своих учеников.
— И ты готова отдать его ради всеобщего спокойствия? Вот этим блаженным?
Яна начала расхаживать вокруг нас: — Знаешь, человек всегда склонен повторять одни и те же события, чтобы почувствовать старые, или даже забытые, чувства. Я ведь не просто так отказывала тебе в «вольном путешествии». Думала, как быстро тебя искусит запретный плод, который, согласно легенде, так желаем и сладок.
Я пытался подняться, но она громко приказала мне сесть. Как бы я этого не хотел, тело само исполнило ее поручение.
— Все эти тренировки, запреты, давящие четыре стены, неволя, одни и те же фильмы по ночам. Жалкий кинжал, который мы доверили тебе, чтобы ты показал себя настоящим жалким трусом в стрессовой ситуации. Ты оказался намного более стойким. Люди без имени обычно следуют по пути апатии уже на первой неделе такой жизни. Я даже глазам своим не поверила. Подумала: «Может, к тебе нужен другой подход?», так я отправила тебя с ребятами на прогулку. Тебя и тогда не смогли выкрасть, но зато набрался опыта. Стало понятно, чего от тебя стоит ожидать. Все-таки мои ребята молодцы, хорошо натаскали тебя. Изумительный опыт у нас получился! Ты действительно превзошел мои ожидания. Может, ты и правда нечто большее, чем просто человек? Жаль, твоя подруга тут, но ничего, я лично почищу ей код. А про тебя скажем, что ты пропал без вести. Убежал к гимназистам, следуя за путеводной звездой в лучшую жизнь, где все кругом элитарии. Будем изучать тебя детальнее. Кто знает, какое следующее поколение у нас получится, если мы поймем, из чего ты состоишь. Может, твои настройки пригодны и для меня. Не волнуйся, мы позаботимся о тебе и твоем теле. Тебе не будет больно. Больше никогда не будет больно, поверь. Ты больше никогда не повторишь былой горький опыт.
— Так, получается… — полушепотом проговорила Мара, — … ты нас использовала?
— Ох, ты тут ни при чем, но ты оказалась полезной. Не думала, что ты сможешь разговорить его. Я рассчитывала в этом деле на ту эльфийку-палладинку и магичку, если честно. Но, похоже, я и тут потерпела неудачу. Именно ты смогла пробудить в не человечность. С тобой следует тоже поэкспериментировать. Мало ли, на что ты еще способна.
— Плохо же ты знаешь людей.
— Что поделать! Каждому дано ошибаться.
— Но не советчику…
Та, заметно разозлившись, хотела ей что-то высказать, но тут же успокоилась.
— Я — не советчик. Это — во-первых. Во-вторых, мне не следует оправдываться перед тобой. Кто я и что я — тебя не касается. Ты все равно скоро все забудешь, и начнешь все заново, а мальчонка уже наш.
— Мы позаботимся о нем! — С нескрываемой радостью воскликнула Ксения, припрыгивая на месте и хлопая ладошками. Предвкушала новые знания. Ребята, стоявшие позади нее, прикрывали ее прозрачным зонтиком, чтобы ни одна небесная капля не попала на ее начищенный от пыли и волос пиджак.
Та ей на ушко напомнила: — Не забывай о еженедельных отчетах для меня.
— Все как всегда!
А я все сидел на сырой земле, впитывал в себя дождь, смотрел со стороны на весь этот цирк. Это все — просто большой эксперимент какой-то магички. Я, Мара, Ксения и другие гимназисты — мы все просто ее питомцы в
