Санклиты. Кара Господа - Елена Амеличева
Мой взгляд был красноречивее слов. Мужчина усмехнулся, встал, похлопал меня по плечу и ушел. Я остался сидеть на лавочке, качая головой и глядя на лебедей. Глаза бездумно следили за птицами, успокоенные мысли текли столь же неспешно, как и они скользили по воде.
— Релаксируешь? — мужской голос вывел меня из этого состояния. Я повернул голову и увидел севшего на лавку Беру. Так расслабился, что даже не заметил, как он подошел.
— Иного не дано.
— Почему? У меня вот как раз к тебе весьма интересное предложение. Ты же хочешь отомстить Драгану?
— Это мое главное желание!
— Тогда слушай.
Саяна
Следующие несколько дней я чувствовала себя маятником. Мотнуло в одну сторону. Довериться Горану, сидеть на попе ровно. Ррраз, в другую. Продолжать готовиться к побегу. А потом опять в противоположную. С одной стороны — Горан, с другой — брат. И совсем не хочется выбирать! И смех, и слезы.
«Фууу, опять сопли!» сказал бы Глеб, наморщив нос. Когда я была маленькой, так он отучал меня реветь по любому поводу, как положено девочкам. Пришлось научиться решать проблемы, а не жаловаться на судьбу, ожидая, что кто-то придет и все исправит. Упала, разбила коленку? Встань, пойди возьми зеленку, намажь ссадины и в следующий раз будь осторожнее.
Брат жив и в безопасности. А ведь он, наверное, ищет меня! Главное — нам нужно встретиться. Но в этом уравнении пока неизвестно самое важное — как.
В лучших традициях последних дней уже знакомый шум на улице спас мою бедную голову от кипящих мыслей. Я подошла к окну. Так и есть, мальчики опять тренируются. Ну что ж, не все вам надо мной издеваться. Я села на подоконник, водрузила рядом ноут с подключенными колонками, нажала на плей, и мирный зеленый сад взорвался как нельзя лучше подходящей к ситуации песней Mortal Combat — The Immortals16.
Шутка удалась. Когда мы все отсмеялись, мужчины продолжили тренировку. В этот раз я не отрывала взгляда от Арсения. У меня было к нему столько вопросов! Удобный случай представился, когда Горан ушел в дом. К этому времени я уже практически подпрыгивала от нетерпения, стоя на балконе. Но надежды не оправдались. Арсений приложил палец к губам, огляделся по сторонам, вытащил из кармана сложенный несколько раз лист бумаги и спрятал его в кусте роз. Потом послал мне воздушный поцелуй и тоже пошел в дом.
И как, по его мнению, я должна эту записку достать? Не проще было завернуть в нее камень и бросить на балкон? Высоко, конечно, но если постараться, можно докинуть. Однако зачем упрощать мою жизнь, правда? Я «включила голову» и начала перебирать варианты. Решение нашлось, когда в комнату зашел Горан с большой охапкой разноцветных ирисов.
— Саяна, у тебя уникальное чувство юмора! — улыбаясь, он вручил цветы мне. — Я так не смеялся уже… Довольно давно.
— Спасибо, они очень красивые. Но лучшие цветы — живые. Знаешь, с каким удовольствием я любуюсь розами в твоем саду?
Ну же, соображай, Горан.
— Хорошо, передам садовнику твои комплименты.
Тяжелый случай. Похоже, санклиты так же плохо понимают намеки, как и обычные мужчины.
— Они, наверное, пахнут восхитительно, — со вздохом заметила я, расставляя ирисы в вазе. Если и теперь не поймет, не знаю, что сказать.
Горан промолчал. Расстроенная, я обернулась, чтобы с упреком посмотреть хорватскому тугодуму в лицо, и натолкнулась на дискотеку чертенят в его глазах. Мужчину душил беззвучный смех.
— Ах, ты!.. — мне с трудом удалось удержаться от нецензурных выражений. — Я у тебя что, штатный Петросян?
— Кто такой Петросян? — сияя белозубой улыбкой, Горан стер слезинку из уголка глаза.
— Повезло, что ты этого не знаешь.
— Наверное. Саяна, не обижайся, пожалуйста. Если тебе хочется прогуляться по саду, просто скажи.
— Очень хочется! Я неделю никуда не выходила!
— Тогда пойдем, — он протянул мне руку.
В который уже раз я залюбовалась его красивой кистью. По-мужски большая, крепкая, но пальцы, как у пианиста. Признак творческой натуры. У Глеба такая же.
— А не пожалеешь? — я взяла его за руку. — Как же множество вопросов без ответов?
— Будем искать их вместе. — Мужчина потянул меня к двери.
— Чувствую себя Дюймовочкой, сбежавшей от крота! — ляпнула я, когда мы вышли на улицу.
Хорват расхохотался в голос.
— Думал, мое имя — Горан Драган! — сквозь смех пробормотал он. — А оказывается, я крот!
— Драган? Серьезно?
— Да, а что?
— Тогда получается, что я не Дюймовочка, — теперь пришла моя очередь согнуться от смеха, — а принцесса, которую похи-хи-хи-тил дракон!
— И заточил в башне. — Мужчина посерьезнел.
— Ну, не съел, и на том спасибо!
Горан помрачнел еще больше.
— Все, хватит смеяться. — Я перевела дух. — А то, как говорится, и до слез недалеко. Пойдем уже в сад?
— Пойдем. Кстати, Драган с хорватского — не дракон, а дорогой, любимый.
— Жаль! А Горан?
— Человек гор.
— То бишь тролль.
— Спасибо.
— Обращайся!
Мы обошли подъездную дорогу, обогнули угол дома и направились к лужайке под моим балконом. Мелкий белый гравий с округлыми бочками приятно хрустел под ногами. Воздух, прогретый предзакатным солнцем, мягкими теплыми волнами касался лица, как легкое дыхание природы, заснувшей в истоме после жаркого дня.
— Какой он большой! — мне впервые довелось со стороны посмотреть на дом — коричневую громадину в три этажа, с витражами вместо окон на лестничных пролетах.
— На тот момент это был наиболее подходящий вариант.
— А я грешным делом подумала, что у тебя в каждой комнате по принцессе сидит.
— Саяна!
— Поняла. Думать надо головой, а не грешным делом. Но
