Одержимость Беллы Холл - Алена Тимофеева
Белла вскрикнула, прежде чем успела подумать:
– Нет! – Заметив изумленный вид Тома, добавила уже спокойнее: – Просто не хочу подниматься наверх. Можно и в тишине посидеть.
Том пожал плечами и кивнул на столик. На нем ждали своего часа откупоренная бутылка вина, пара простых бокалов, невысокий торт с ванильной глазурью и нелепо воткнутыми в него свечками.
– Их ровно двадцать одна? – кивнула Белла на торт, занимая одну из подушек. Она села лицом к выходу. Том уютно разместился напротив, закрывая обзор.
«Ну и приспичило же ему сесть именно туда», – она заерзала на подушке, рука метнулась к запястью. Белле захотелось почесать шрам. И закурить.
– Нет. Долорес смогла уместить лишь пятнадцать, – пожал плечами Том и взял со столика поблескивающий в приглушенном свете нож. Белла непроизвольно вздрогнула.
– Ты не против, если я закурю?
– В доме? – нахмурился Том.
– Прости… это нервное.
Белла вздохнула, напустив на лицо печальное выражение. Манипуляция возымела действие.
– Ладно, в виде исключения.
Белла подскочила с подушки, грациозно подняться у нее не получилось. Она почти вылетела в прихожую, кинулась к сумочке, где лежала смятая пачка сигарет. В гостиную она вернулась уже затянувшись. Выпустив дым, с зажатой между средним и указательным пальцами сигаретой Белла почувствовала себя увереннее и спокойнее. Том поставил вернувшейся Белле черную гладкую пепельницу, напоминающую обработанный кусок агата.
– Ты же не куришь? – Белла вскинула бровь.
– Отец курит. До сих пор, наверное. Это неважно. – Том поднял свой бокал, собираясь сказать тост, но Белла его прервала на полуслове.
– Да ты и пьешь сегодня! И правда совсем взрослый, – хихикнула она, тоже подхватывая бокал с вином.
– Да-да, попрошу посерьезней. – С напускной важностью Том поправил воображаемые очки. – Итак… за каждого, у кого в этот день тоже день рождения.
– Будем.
Звон бокалов, тихий смех. На мгновение Белла забыла о недавней трагедии, о собственных страхах и недоверии к Тому. Она сделала небольшой глоток.
– Пока я думал, что учусь жить, я учился умирать, – усмехнулась Белла, поднося к губам бокал.
– Да Винчи? – неуверенно спросил Том. Пригубив еще вина, Белла удовлетворенно кивнула не то Тому, не то вину.
«Рождение и смерть – они всегда так близко», – скользнула вялая мысль в затуманивающемся сознании Беллы.
«Слишком быстро меня повело», – она стерла пальцами бордовые капельки вина с подбородка. Том, завороженный неторопливыми и слегка неловкими действиями Беллы, не отрывал от нее взгляда. Он смотрел на девушку так, точно через некоторое время ему предстояло написать на холсте ее подробный портрет.
– Что-то не так?
Том расплылся в улыбке:
– Наоборот. Все именно так.
– Тогда за тебя, Том. Пусть твои мечты сбудутся, – проигнорировав его протянутый бокал, Белла не чокаясь, залпом осушила свой. Том, не отпив вина, поставил бокал обратно. Кровь в венах Беллы побежала быстрей, а ее кожа запылала странным жаром.
– Душно, – пожаловалась она и стянула с себя кофту. Том подорвался с места, спеша открыть окно. Студеный воздух бесцеремонно ворвался в комнату, крадя из гостиной драгоценное тепло. Белла, блаженно вздохнув, растянулась на полу, подложив под голову подушку. Вместо потолка ей привиделось ночное небо, сияющее мириадами звезд. Она не заметила, как Том опустился на паркет рядом с ней.
– Ты такая красивая, – прошептал он, повернув к Белле голову. Его пальцы потянулись к медным волосам. Том убрал со лба Беллы огненные пряди, любуясь точеными скулами и широко распахнутыми глазами в обрамлении густых бронзовых ресниц. Белла хрипло рассмеялась и воздела руки к небу, скрытому потолком.
– Нет. Они красивые – звезды и далекие галактики. Вот бы очутиться в одной из них. – Белла рассмеялась и прикрыла глаза, обнимая тонкими руками подушку у себя под головой. Том приподнялся на локте, склонился над Беллой. Когда ее ресницы взлетели вверх и Том смог разглядеть свое отражение в неистовой синеве, Белла поняла, что совершила ужасную ошибку.
– То-ом, – низко протянула она, не пряча в голосе угрозу.
– Я люблю тебя, – выпалил он. Не давая Белле опомниться и что-то ему возразить, он проворно перебросил ногу через нее, вставая на колени и оказываясь над ней. Их глаза встретились вновь. Зрачки Беллы расширились от страха, Тома – от желания.
– Не смей.
Но Том, опьяненный вседозволенностью и оглушенный биением собственного сердца, обхватил горячими ладонями лицо Беллы и безжалостно впился в ее губы своими. Белла, с трудом сбросив с себя оцепенение, попыталась оттолкнуть Тома. Она чувствовала невероятную слабость, руки ее не слушались, в нос ударил запах духов Тома, а к горлу начала подбираться тошнота. Ее зубы инстинктивно сжались.
– Черт! – выругался Том, отпрянув от Беллы. На его нижней губе проступила алая капля. – Ты укусила меня, поверить не могу, – недоумевал Том.
– Слезь с меня, – отчеканила Белла, осознавая, что встать самостоятельно у нее не выйдет. Том прижал к губе тыльную сторону руки, поморщился. Он даже не предпринял попыток выполнить приказ.
– Но почему? – поинтересовался Том тоном, каким обычно у случайного прохожего узнают который час.
– Потому что я сказала «нет». Потому что мне страшно и я хочу уйти к себе, – дрожащим голосом отозвалась Белла. Комната перед ее взором начала вращаться, и Белла ощутила себя заброшенной в адскую карусель.
– Это пройдет, подожди.
Тома она стала слышать точно через вату. Его голос тонул в нарастающем гуле космоса, представшего перед Беллой наяву.
– Звезды… – отчаянно прохрипела Белла, будто они могли ей помочь. Том вновь оказался непозволительно близко, его пальцы проникли под футболку Беллы и закружили по напрягшемуся животу. Возможно, звезды действительно услышали ее мольбы и ласково укрыли Беллу антрацитовой пеленой. Она почти не почувствовала, как руки Тома скользнули к застежке ее джинсов. Не услышала, с каким неприятным звуком расстегнулась молния.
«Лучше бы сгорел этот дом, а не Джека. Тогда бы все закончилось… для всех», – подумала Белла, прежде чем окончательно провалиться в беспамятство.
Глава 21. Одержимость Беллой Холл
Тяжелая сумка клонила плечо Беллы вниз. Длинные волосы водопадом спускались ей на спину, похлопывали по ней при каждом шаге. Ей было сложно преодолевать высокие и скрипучие от старости ступени с широкими расселинами. В трещинах скапливалась пыль, и Белле порой казалось, что из них вот-вот выскочит вереница тараканов. Но трещины лишь зияли чернотой. Утреннее солнце заглядывало в заляпанные белой краской окна, роняя теплые лучи на спускавшуюся девушку. Пряди вспыхнули раскаленной медью, океан в глазах пробудился, засиял. Когда ей оставался всего один пролет, ремешок сумки зацепился за край легкого летнего платья. Белла остановилась, чтобы поправить его. Наверху раздался хлопок двери: кто-то вышел из спальни, ступени
