Том 4. Выбор. Том 5. Война - Валерий Листратов
— Это не мне, это Лаврову. Они ему как повод нужны.
— Тогда у меня еще восемь поводов сидит по камерам. Мы им зубы с ядом повыдергали, подкожные проволочки с какой-то ерундой вытащили, раздели, и они теперь обживают одиночки. Все говорят нерусском языке, на латынь церковников Единого похожую. Но это не его слуги, у них какой-то другой Бог. И ведь, гады какие, до этого вполне по-нашему говорили. А сейчас отказываются наотрез. Не понимают вроде как. Но руки до них пока не доходили.
А так, они точно из их союза.
— Доказать сможем?
— Нет, Кирилл. Ну как? Они же без документов, и на них же не написано, что они, скажем, из Боснии. Люди как люди. А сами на себя они наговаривать не будут, это точно.
— А и ладно. Отдадим Тайным, пусть сами развлекаются. Мы свою информацию узнали, пусть эти узнают свою сами.
О, ещё одно, Марат. Забыл сказать. Мы Оренбург отстояли уже.
— Ого! Там же не больше трех сотен военных в крепости.
— Пять сотен, но все равно, это примерно один человек на пять-десять метров стены, если без смены, а там и пушки, и башни. В общем, шансов маловато, несмотря на крепостной щит. Потери большие, на глаз, человек сто — сто пятьдесят, не меньше. Но по результатам, у Кирилла-два лично около восьми сотен пленных. Это остатки от двух тысяч. Все уже на клятве, более жесткой, чем с теми наемниками, что летят. Пленные вне законодательства, но меня Лавров заверил, что пока все на контракте со мной, и если они будут работать на Империю, до окончания гражданской войны, то про их проблему никто в государстве помнить не будет. Тоже самое донесите своим ребятам, что сейчас в дирижаблях. Их это так же касается.
В общем, теоретически, оренбургских можно оставить работать за еду. Но я считаю, что морковка должна быть. Продумайте оплату им какую-нибудь. И Вам, или Вашему человеку им условия доносить.
— Идею понял. Но ты слишком добрый. Как бы за слабость не посчитали.
— Оренбургские за слабость точно не посчитают, гарантирую. — усмехаюсь. — Скорее будут искать, где подвох. Так что организуй им что-то на поддержание интереса. Но так как они на меня напали, то и условия значительно жестче должны быть. Такой штрафной батальон. Кстати, проштрафившихся в обычном соединении, можно будет туда скидывать. Довольно полезная единица получается. При этом, им обещан переход в статус обычных, за сильно полезные поступки. Ну, там, на штурм не по жребию, а по желанию. Еще куда в первых рядах. Вот что-то такое. Весомое, может, даже героическое. Это тоже нужно разработать быстро, что бы у них было перед глазами, на что ориентироваться. Сможем?
— Вообще, не сложно. Что то вроде гауптвахты, но в большом масштабе. Хм. Тебе решать. То есть в соединении у нас теперь около трех тысяч человек?
— Да. И завтра они все двигаются, после передачи города, в сторону Тамбова. Там склады и довольствие. Лавров попросил так, безальтернативно.
— Всё понятно. Организую. И, Кирилл, а как они отбились? Если не секрет, конечно. Да еще с такими небольшими потерями.
— Сто пятьдесят человек, почти треть от защищавшихся?
— Кирилл, это правда небольшие потери с таким перевесом. При штурме крепости, для ее гарантированного взятия, по идее, должен быть перевес один к пяти. С учетом магов число варьируется, но все равно, крепость гарантированно пала бы. У них был один к четырем. Но у нападавших, очевидно, еще и больше магов было. В крепости едва ли десяток служил, это же тыл.
— Пятеро. Из них двое целителей.
— Даже так? Не сходится у меня. Их там должны были вырезать. Я понимаю, что Кирилла-два сложно убить, но при таком перевесе, даже несмотря на крепостной щит, наемники должны были взять крепость.
— Ну они и почти взяли. Они перегрузили десяток сегментов в одном секторе, и потом пошли на штурм.
— Ну вот, исходя из практики, так и делают.
— Ну а дальше они попали на Кирилла-два.
— И?
— И немного его помяли. Не до смерти, но довольно неприятно. Он обиделся, и потерялся, а когда пришел в себя, там из тысячи человек мелкий лёд красного цвета остался. Так и победили. Неожиданно.
Комендант-то точно удивился. Он-то даже до рассвета следующего дожить не ожидал.
— Комендант скорее всего был в действующей армии. И понимал что к чему. Кирилл, а мы Кирилла-два в операциях сможем просить участвовать?
— Безусловно. Мой побратим человек невоенный, но вроде как за грань категорий немного шагнул, и если обеспечивать нормальное объяснение куда воевать, то усиливать соединение иногда будет можно и нужно.
— И это просто прекрасно! Кирилл, это не он будет усиливать, судя по тому, что ты сейчас рассказал, это ему будут придавать соединение, что бы он не отвлекался. Это многое меняет.
— Это так. Но изначально же что-то похожее подразумевалось. Только тогда усилением были нанятые Вами егеря. Ладно. У Вас много работы, да и я временем не располагаю больше, извините. Задачу поняли?
— Да.
— Вот и отлично. — Прощаюсь и отключаюсь.
Пару минут собираюсь с мыслями. Встаю, собираюсь идти к семье, и тут приходит вызов, которого я не ожидаю совсем.
Глава 23
— Кирилл? Отсюда меня выведешь? — слышу очень спокойный голос Елецкого.
— Ты как то рано. Дней пять всего прошло.
— Да? — опять-таки ровно проговаривает маг. — Не знаю. У меня больше. Так как?
— Жди. Минут пять-десять.
— Конечно. — отключается.
Встаю, и немного теряю равновесие. Что-то больно сильно на меня повлияли последние часы. Замираю на пару минут.
Анки с тревогой поднимает голову.
— Всё хорошо. Я сейчас вернусь, с гостем. — тихо проговариваю, но меня, внезапно, слышно по всей сфере, которую я чувствую. Нужно время, что бы свыкнуться. — Насть, это Елецкий-младший. Правда, немного странный.
— Кир, это твой приятель, но я тебя поняла. — пожимает плечами сестра. — Не буду игнорировать, да и провоцировать тоже не буду.
— Спасибо. — немного приходя в себя, благодарю. Стоять все-же сложно. Делаю несколько глубоких вдохов. Открываю глаза.
— Милая, — тихий шепот появляется только около ее ушек. — Правда всё нормально. Я немного подрос, и не привык. Мне нужно несколько минут. Не беспокойся.
Очень странное, новое, но вместе с тем, удивительное чувство.
Отец смотрит на меня с плохо скрываемой гордостью. Мне кажется, он догадывается что со мной.
— Растяни ощущение пространства до момента, когда сможешь прочувствовать, по желанию, любое место, куда падает твой взгляд. Помни, расстояния нет для нас. У меня получалось ограничено, но у тебя есть шанс подтвердить наши с твоим дедом, теоретические выкладки. — всё это он говорит не повышая голоса, как будто зная, что я его слышу.
— Как ты понимаешь, что со мной? — теперь я говорю только для него.
— А ты почувствуй. Правда Сила сейчас у меня невелика, и ты можешь пропустить давление, но попробуй. Мне-то это знакомо, я это узнал. — отец говорит всё так же, не повышая голоса.
Я пробую почувствовать тех, кто сейчас рядом, но кроме обычного ощущения своей сферы не нахожу ничего. Смотрю другим зрением, и вижу у отца слабый ритм ядра. Видимо, восстановление идет в хорошем темпе, вот у него что-то и появилось.
— Нет, ничего не чувствую. Извини.
— Не страшно, — пожимает плечами Высоков-старший. — Скоро я тебе покажу. Подождём.
Киваю, и отлипаю от лежанки. Вроде, более-менее прихожу в себя.
— Скоро вернусь. — делаю еще одну попытку выдвинуться к Елецкому. Теперь, даже удачную.
Десятка два метров до Ясеня даются с каждым шагом все лучше и лучше. Ближе к Древу твердо начинаю себя ощущать на ногах, а чувство всего вокруг чуть приглушаю.
Собираюсь с мыслями. Так, щит Силы. Намерение, а заодно и тренировка. Вхожу внутрь ствола и стараюсь замереть на гребне волны выбора места. Вроде бы даже получается чуть дольше чем раньше, но равновесие неумолимо нарушается, и я падаю на этой «волне» в сторону смоленского выхода аномалии.
Меня выталкивает на полянку перед зеркалом искажения, и тут же понимаю, что про какие ощущения говорит отец.
Ощущение пространства наталкивается на какое-то столь же плотное, но чужое понимание. Я вроде бы сферой чувствую ту же область что и обычно, но легко влиять могу только на ограниченном пространстве, не охваченном вниманием другого мага. Мир вокруг как бы замирает в оценке, чью Волю воплощать правильнее. Мою или Елецкого, собственно, кроме него, тут
