Наследник, которому по... - Александр Олегович Курзанцев
Взяв медальон, повесил на шею, пряча под куртку. Теперь оставалось максимально эффектно провести бой, чтобы все убедились, что я действительно обладаю секретным искусством, которое ни разу не магия.
Спортзал у школы был большой, с трибунами по обеим сторонам, с помостом посредине, огороженным канатами. Присутствовали места для судей, тщательно следивших за проявлениями магии, потому что большой дар иной раз мог проснуться именно в поединке. Тогда поединок сразу останавливали и счастливый новоиспечённый болдар тут же из турнира исключался и оформлялся его перевод в высшее учебное заведение, где уже дальше должно было проходить его обучение.
Если же такого не происходило, то поединок длился дальше, пока один из соперников не признает поражение.
Реклама, устроенная нами с Готлибом, тоже принесла свои плоды, где-то треть трибун была заполнена учениками. Не густо, но на другие схватки и вовсе никто не ходил. Впрочем, этого количества хватит, чтобы на следующий раз народу пришло больше. А что следующий раз будет, я не сомневался. Директор с завучем постараются.
Вот кстати и они.
Отдельное место на трибунах занимала так называемая преподавательская ложа, где уже сидели оба высших школьных иерарха, внимательно осматривающие всё вокруг своими острыми как пчелиные жала взглядами. Стоило мне появится из дверей раздевалки и направится к помосту, на котором, в синем углу стоял мой соперник, как они уставились на меня, цепко следя за каждым моим шагом.
– Адепт бесконтактного боя, великий, ужасный и смертоносный, Дрейк Рассказов! – заорал во всё горло Курдашов, появляясь вслед за мной в дверях, привлекая всеобщее внимание.
На трибунах тут же зашушукались, и я поднял обе руки в приветственном жесте. Внезапно даже накатила лёгкая ностальгия и в оре Готлиба мне на секунду послышался далёкий отголосок скандирующей – Смертоносный Бог Убийца Царь Смерти! – толпы.
Как же давно это было, ещё до того, как я ввязался в политику и занялся изучением магии. Тогда всё было куда проще, есть противник, которого нужно победить, и есть деньги, которые я получу. Большие деньги, на которые можно было жить, ни в чём себе не отказывая. До следующего боя.
Нет, своя политика там была. И подставные и договорные матчи, и интересы различных влиятельных организаций и частных лиц, поднимающих неплохие деньги на тотализаторе, но это было всё простое и понятное, для меня, не обременённого грузом лишних знаний и тайн. Иногда хотелось всё забыть, кто ты, кем ты был и вновь, как тогда, просто жить, не строя планов, не просчитывая ходы – в своё удовольствие.
Но потерянную девственность обратно уже не вернёшь. Да, можно зашить как было, но то, что тебя уже поимели, это не изменит никак.
Погруженный в воспоминания, я не заметил, как машинально разогнался, преодолевая спуртом последний десяток метров, и скользнул под канаты, вскакивая на ноги ровно посередине ринга, после чего изобразил свой фирменный жест из прошлой жизни – вскинул две руки с сомкнутыми кольцом большим и указательным пальцами, демонстрируя двойное «ОК».
Опомнился, правда, почти сразу, и руки опустил, но соперник, похоже, впечатлился, вон как напряжённо уставился на меня. Да и руководство школы как-то загадочно переглянулось меж собой.
Пришлось срочно убегать в свой красный угол, чтобы раньше времени не выиграть, а то пропадёт шоу. В противники мне достался старшеклассник на голову выше и шире в плечах, похоже, один из тех, что согласился попробовать меня раскрутить на применение сильной магии. Не знаю, что ему пообещали, но, похоже, что-то хорошее. Хотя никто не отменял и просто спортивного желания выиграть, ведь пока моё бесконтактное искусство никто толком и не видел, только слухи бродили, которые мы с Готлибом активно решили подогреть.
– В синем углу, – забубнил комментатор – ученик восьмого класса Мастурбек Паскуаль, в красном углу – ученик пятого класса Дрейк Рассказов. Поединок первого круга. Проигравший выбывает, победитель переходит во второй круг.
На ринг поднялся рефери в синей рубашке-поло подошел сначала к Мастурбеку, проверив его на наличие кастетов и утяжелителей, затем ко мне. Провёл руками по плотной ткани кимоно, посмотрел запястья и ладони, затем задумчиво попялился на мои голые ступни. На ринг, для лучшего сцепления с поверхностью, я вышел босиком.
Ничего не сказав, подошел к канатам, кивнул остальной судейской коллегии, что всё в порядке, после чего прозвучал удар в гонг, извещая о начале поединка.
К чести Паскуаля, сразу лететь на меня с кулаками он не стал, только подняв руки к голове в подобие боксёрской стойки, принялся осторожно сближаться. Ну а я начал медленными и плавными движениями рук разгонять перед собой воздух, вроде как творя какой-то ритуал. Затем, приподняв колено к груди, осторожно опустил ногу на ринг уперевшись в него подушечками пальцев, сам чуть присел на второй ноге, плавно развёл руки в стороны, словно крылья.
Но не стал в ней задерживаться, рявкнул в голос слышанные где-то японские слова сложившиеся в забавную кричалку:
– Абунай, банзай, хентай!
И плавно перетёк в другую позицию, незаметно мазнув ладонью по груди, активируя мой инфразвуковой медальон.
Судейская комиссия чуть ли не под микроскопом в этот момент меня разглядывала, ища проявления магии, но их не было, да и не могло быть. А воздействие инфразвука так далеко не распространялось, максимум на пару метров в узком секторе передо мной, поэтому даже рефери на ринге не должен был ничего ощутить, главное, случайно его не зацепить.
А затем, со стороны, всё произошедшее показалось, наверное, реальным волшебным воздействием, потому что стоило Мастурбеку приблизиться ко мне на дистанцию удара, как его ощутимо повело в сторону, а затем и вовсе повалило на ринг, безо всякой моей помощи. Ну разве что я подсуетился, и оценив, в какую сторону его заваливает, сопроводил его падение плавным движением руки.
Разорвав дистанцию, снова повыделывал руками разные пассы, выключая медальон, а к ничего не понимающему Паскуалю, кое как держащемуся на четвереньках и очумело мотающему головой подбежал рефери, внимательно сканируя и тихо задавая какие-то вопросы.
Поединок временно остановили, судейская коллегия, бросая задумчивые взгляды в мою сторону, принялась усиленно совещаться. Даже завуч не удержался и присоединился к дискуссии, спустившись с преподавательской ложи.
Я зевнул, опёрся о канаты, посматривая на живо обсуждавшие увиденное трибуны. Сильно пока никто эмоций не проявлял, видимо ждали решения судей.
Заметил Николя, на первом ряду, помахал рукой, увидел ответный уважительный кивок головой. Затем попались на глаза несколько одноклассников, помахал и им, но Иванов, который там был, только, набычившись, отвернулся, а остальные несмело
