Принцесса демонов и Волк - Вера Добрая
– Хорошо, спасибо, сейчас приду, – торопливо ответила, нервно сжимая кулаки.
Вообще я ждала прихода матери, которая обещала помочь решить мою проблему, но прошло уже более трех часов, а ее все не было. Теперь еще папа к себе вызвал…
Ладно, идти все равно придётся, да и привлекать к своей персоне лишнее внимание не хотелось. Я теперь не одна и должна позаботиться о своей крохе. Интересно кто это? Мальчик или девочка? Какие способности унаследует от родителей? Будет оборачиваться в волка или управлять огнём? А может и то, и то? Огненный волк… Звучит очень впечатляюще!
– Даяна, ты меня слышишь? – пощелкал пальцами отец, и я испуганно посмотрела на него, понимая, что выпала из реальности прямо во время аудиенции с Владыкой.
– Да-да, я просто… просто задумалась.
– Понятно. В общем, я хорошо всё обдумал и взвесил, и решил сделать то, о чем ты меня просила.
– О чем просила? – переспросила, совершенно позабыв обо всем, кроме того, что возможно совсем скоро буду с Максимом.
– Об обряде. Ты в порядке или снова решила довести меня до огненного бешенства?
– Ах об обряде… Знаешь, папа, я тоже еще раз всё обдумала и решила, что наверное это уж слишком радикальные меры. Время лечит…
Ценард поднялся из своего кресла и обогнул стол, подходя ко мне вплотную, а я широко улыбнулась, вспоминая мамин рассказ. Очень рада, что со временем мода поменялась, и теперь Владыка не расхаживал по дворцу в одной набедренной повязке, а носил кожаные брюки и иногда даже накидывал на плечи рубашку.
– Дочь, ты точно ничего не хочешь мне рассказать?
– Нет! – вскрикнула слишком громко, но потом взяла себя в руки и добавила уже более спокойно. – Ничего.
– Почему меня не покидает мысль, что моя неугомонная, упертая дочь что-то задумала?
– Папа, я ничего не задумала.
– Ясно… – ответил, но я видела, что он не верит мне.
– Папа, а почему ты женился на маме? Почему выбрал её среди всех остальных?
– Потому что лишь она достойна быть рядом со мной. В ней есть все качества, которыми должна обладать истинная королева демонов.
– А любовь? Разве это не самая веская причина быть рядом с кем-то?
– Даяна, если ты снова хочешь завести разговор о Звереве, то не стоит. Поверь, я пытаюсь понять тебя и быть как можно мягче, но позволить данный союз выше моих сил и принципов, – хорошее настроение Ценарда заметно испортилось, и лицо вновь приобрело суровые черты. – О твоих чувствах мне известно и боль понятна, но он не испытывает к тебе ответных эмоций. Этот оборотень всегда будет видеть в тебе тень его погибшей истинной, всегда будет помнить кто ты, кто твой отец. Ты сейчас страдаешь, потому что поторопилась, халатно отдав частичку своей души тому, кто этого совершенно не достоин.
– Но…
– У нашей расы всё намного сложнее, чем у других. Оборотни ищут свои пары долго, много столетий, но в итоге найдя ее, обязательно получат взаимность, а мы… В этом, как не прискорбно, мы похожи на людей. Можем почувствовать сильное влечение, даже любовь к тому существу, которое не предназначено нам по судьбе. Находясь в мире людей, можно с ума сойти от того, сколько вокруг страданий от безответной любви. Людям вообще нравится страдать по чём зря и без устали жалеть себя, выпрашивая у объекта поклонения благосклонности в свой адрес.
Слова отца снова возродили в моей голове кучу сомнений. Что если мама ошиблась? Или даже несмотря на то, что я истинная пара Максима, он все равно не захочет быть рядом со мной?
– А меня ты любишь? – тихо спросила, решив признаться отцу в своей беременности, потому что со дня на день он сам это поймёт.
– Что за глупые вопросы? Родители всегда любят своих детей. Даже тех, кто изрядно тратит нервы и нарывается на хорошую взбучку, – улыбнулся папа и пальцами коснулся моих волос. – Ты изменилась, Дая, и я сейчас не о цвете твоих волос говорю. На тебе до сих пор ощущается эта дурацкая метка, хотя прошла уже куча времени для того, чтобы от нее не осталось и следа. Из-за этой мерзости я не могу до конца понять, что именно в тебе изменилось, и это пугает.
Слышать подобные признания очень необычно. Уверена, любой, кто хоть раз слышал о Владыке демонов уверен, что того ничто и никогда не способно напугать.
– Папа… дело не в метке, хотя возможно и в ней тоже. Я сама не уверена, но мама… мама говорит, что я беременна.
Увидев, как исказилось в яростной гримасе лицо правителя, сразу пожалела о том, что открыла свой рот. Тело Ценарда заметно увеличилось в размерах, кожа запылала красным заревом, а промеж рогов подобно короне заплясали языки бордового пламени, что свидетельствовало о крайней точке бешенства у моего венценосного отца.
Испуганно отшатнулась назад, интуитивно накрывая ладонями живот, но вряд ли я была способна хоть как-то противостоять такой огненной махине ярости.
– Повтори! Повтори, что ты только что сказала! – взревел на весь дворец, швыряя огненные шары в разные стороны.
Вообще дворец обустроен так, что тут мало вещей, которые с лёгкостью могут воспламениться, да и магический огонь тут действовал немного иначе, но несмотря на это, мебель и стены быстро начали заходиться огнём и стало не на шутку жарко и страшно. Ведь в аду нет огнетушителей…
– Папочка, успокойся! Это уже произошло, поздно швыряться огнём, – вскрикнула, с ужасом наблюдая, как быстро вздымалась массивная, будто высеченная из камня грудь Ценарда.
– Поздно? Нет, не поздно оторвать этому ничтожеству все конечности, завязать член в узел и сплясать на его тупой башке, размозжив череп в труху!
– Нет! Пожалуйста! – заревела, срывая горло, но Ценард уже исчез в красной дымке в неизвестном направлении.
Я не знала, что мне делать, куда бежать, у кого просить помощи! После ухода отца, огонь, пожирающий пространство, быстро потерял силу и испарился, а я поняла, что признаков открытия портала в мир людей не было.
Куда же тогда отправился мой отец?! Если только…
Глава 31. Максим
Находясь в полуобморочном состоянии, продолжал болтаться между реальностью и забытьем.
Неожиданно оковы с запястий исчезли, и я со стоном подобно тряпичной кукле повалился на раскаленный до красна пол. Мои ноги уже давно не ощущали боли от соприкосновений с огненной поверхностью, но, когда я оказался на полу всем телом, новые ожоги скрутили его в больной агонии. Удивительно, как я так долго продержался,
