Герои и Злодеи. Марина - Ольга Смышляева
— Что это? — поинтересовался Эволюций.
— У тебя хотела спросить. Ты знаком с веществом под названием два-анизин-четыре?
Кружка в руке злодея замерла на полпути ко рту, на лице промелькнула целая гамма различных чувств от сожалений и тоски до ярости и ненависти.
Приятно знать, что такой путь проделан не зря!
Я подвинула к нему свои бумаги.
— Судя по всему, это наркотик, способный наделить обычного человека силой гена «супериор».
— Н-да? А я тут причём?
— Вмешательство на уровне ДНК, мутации, блестящее исполнение, одноразовый эффект — твой стиль.
Стиль-то его, но Лендер оказался прав — Эволюций не тот злодей, который мне нужен. Доктор Салайо махровый отшельник, давно не видевший людей, а чтобы запустить игру с анизином и героями, без активной помощи приспешников не обойтись. Координировать действия, сидя в дыре без сотовой связи, невозможно. Он кому-то отдал свои разработки, и точно знает кому.
Повисшую в воздухе тишину прервал змей. Чешуйчатый «кот» подтащил шампуры с насаженными на них зверушками, похожими на крыс. От них пахло подгорелым мясом и шерстью.
Чинно оттопырив мизинец на левой руке с острым как бритва пятисантиметровым когтем, Эволюций вонзил его в тушку.
— Не возражаете, что мясо с кровью?
— Пофиг, — хмыкнул Ленд, благодарно принимаясь за угощение. Конечно, ему пофиг, он способен почувствовать только одну десятую часть вкуса.
— Спасибо, — я последовала примеру друга. Доводилось есть вещи куда противнее, нечего нос воротить. — Не уходи от темы, пожалуйста.
— Ладно, — Эволюций презрительно покосился на фотографии. — Мне хорошо знаком два-анизин-четыре, можешь убрать свои бумажки. Однако создал его не я. Мой стиль — мутации под воздействием внутренних сил самого организма. Современная наука только-только начала открывать безграничные возможности клетки, когда как мне они все известны... почти все, но я... эволюционирую, — заметил он с превосходством. — Я просто даю команду родным генам организма, включаю их «спящие» функции, а два-анизин-четыре насильно перестраивает их извне, поэтому подопытные по большей части не выживают. Вихвэй, принеси лист бумаги с книжной полки.
Змей, словно верная собачка, тут же исполнил просьбу. Без очень серьёзных вмешательств в мозг тут явно не обошлось. Холоднокровные существа в своём естественном виде даже дрессировке не поддаются.
На поданном листе злодей начертил схему наркотика: молекулу предполагаемого яда с четырьмя свободными радикалами, рядом тройную нить ДНК, причём с существенным недостатком нуклеотидов: типичных комплиментарных (аденин, тимин, гуанин, цитозин) и не поддающихся изучению «супериор».
— Это два-анизин-четыре, каким бы его нарисовал ученик пятого класса. Простите, не художник. Такими премудростями, как научные выкладки, мне лень заниматься. На схеме видно, что веществу не хватает жизненно важных нуклеотидов, без которых оно не активно. Попав в организм в таком вот виде, сработает лишь яд, и человек умрёт, так и не поняв отчего. Поэтому сперва вещество нужно активировать кровью другого супериора, чтобы восполнить пробелы во всех трёх нитях ДНК.
На втором листе он нарисовал уже «активный» вид анизина, выделив подстроенные нуклеотиды двойной линией.
— Теперь, попадая в организм, будет действовать не только яд. Что произойдёт дальше, уже поняли?
— Более чем, — кивнула с умным видом. Поведение анизина в организме расписано в результатах анализа, как и то, что впоследствии человек умирает.
— Так чего ещё вам надо?
— Имя создателя. Два-анизин-четыре стал причиной гибели людей, и у меня есть все основания считать, что убийства с его участием ещё продолжатся.
Эволюций поморщился, скидывая личину учтивого джентльмена, и недовольно швырнул обглоданный хребет крысы в противоположную сторону комнаты. Вихвэй стрелой кинулся убирать.
— Его создатель мёртв! Будь это не так, я бы сам его убил. Точка. Все остальные смерти меня ни в коем разе не интересуют.
— А так ли мёртв? — протянул Лендер, успевший было заскучать на разговоре о ДНК.
— Мёртв, не сомневайся, — Эволюций обнажил клыки в злорадной улыбке. — Урода звали Неро Вайро, он погиб в автокатастрофе за год до того, как я отошёл от дел. Мир знал его как моего коллегу, бессменного напарника по работе в НИИ Рэмируса. Мы с ним много всего создали, пока не разразился тот экологический скандал, инициированный героиней Ласточкой. Нас вынудили уйти в подполье, и Неро из моего коллеги превратился в моего приспешника по кличке Хамелеон.
— Я слышала о Хамелеоне, но не знала, что он был супериором.
— Не все из нас афишируют свои способности, ангелок, — лаконично ответил Эволюций. — Особенно те, кому потом жить не дадут.
— В чём заключалась его сила?
Злодей снова улыбнулся. Его стул внезапно очутился рядом с моим.
— Ты ведь уже и сама догадываешься, Анжелина.
— Марина. Паник больше не вернётся.
— Жаль.
— Сомневаюсь.
Эволюций пожал плечами:
— Хамелеон — это не просто красивая кличка, в смысл которой можно вложить так много, если открыть словарь ассоциаций, это его суть. Неро может принимать облик любого человека, просто глянув на него, и удерживать оболочку вплоть до нескольких часов. Скопирует лицо, волосы, телосложение и даже голос. Но скопирует только то, что видит. Татуировки и шрамы, закрытые одеждой, ему не доступны. Базой для создания два-анизин-четыре послужила как раз его ДНК, без неё ничего не выйдет.
— А другого супериора он мог скопировать?
— Мог. Неро частенько прикрывал меня на работе, когда я ленился идти в лабораторию, но крайне неохотно. Он вообще избегал оборачиваться в супериоров, — добавил Эволиций, прежде чем я в красках успела представить, как Хамелеон притворяется Ласточкой, а затем Кэзэндрой.
— Какие-то трудности?
— Соображение здравого смысла. Так распорядилась природа, что вместо уникальных способностей Неро получал только их оборотную сторону. Неприятно, не правда ли?
— А какой была его собственная оборотная сторона?
— Внешность, — просто ответил Эволюций. — Отталкивающая на подсознательном уровне внешность. Когда Неро находился в своём настоящем обличии, люди старались избегать его, им было неприятно находиться рядом с ним. Х-ха, в его присутствии даже проститутки прикидывались монашками! Убил бы мерзавца вот этими руками, — он продемонстрировал нам изящные пальцы с когтём на левом мизинце, — но он имел несчастье отойти в мир иной. Выражаю надежду, что произошло это в невероятных муках.
— Смертельные счёты? — спросил Лендер.
— У каждого из нас есть заклятый
