Магические ритуалы и обереги - Евгения Владимировна Потапова
– Работает, но не всё так просто, как кажется. Я, конечно, приеду, но вот за Томаса ничего обещать не буду. А ее точно вытащить некому из мастерской? Ты же не на хуторе из одного дома живешь, а в поселке, – поинтересовалась я.
– Какой народ нашла, всех на похороны отправила. Сама знаешь, я же еще ритуальное агентство держу. Сейчас у нас почти каждый день хоронят, да еще несколько похорон в день, из города везут, – вздохнула Мара.
– У ворона у своего спросила, может, он чего присоветует? – поинтересовалась я.
– Ага. Он говорит, избавляться от нее надо срочно, а вот как, сам не знает. В другое место ее нужно перенести, и злится, что я не понимаю.
– Я сейчас обед сготовлю, своих встречу после школы, покормлю да к тебе приеду. Вместе покумекаем, что можно сделать с этой дамой, – ответила я.
– Хорошо, я жду. До встречи, – попрощалась Марена.
На кухне все свои дела переделала. Наверху печку растопила. Один расклад разложила. Клиентка спрашивала про любовь да про мужчину. Дескать, не хочет на ней жениться, наверно, на него мамка так влияет, или прошлая жена порчу навела на безбрачие. Смотрю на карты, а там картинками по скатерти написано, что не любит он женщину, а просто пристроился, комфортно ему с ней, а большего и не надо.
Женщине же семью хочется, детей совместных, общую недвижимость и движимость, кота и собаку. Пишу ей, как вижу, дескать, не любит он вас, и мама с бывшей женой ни при чем. Как так? Не может быть, а он мне говорил, а он мне обещал, а вот сейчас увиливает, ни дать ни взять порча. Нет, говорю, всё у него хорошо, а давить будете, так он уйдет. Вот там у него где-то на стороне интерес появился, присматривается.
Замолчала клиентка, притихла, погрустнела и вышла из сети. Наверно, пошла своему бойфренду дальше мозги выносить. А надо лишь место для нового счастья освободить, и всё у нее сложится как надо, а не так, как она себе решила.
Дети пришли, отучились. Расклад сфотографировала на всякий случай, подкинула дровишек и к ним спустилась. Шумят в коридоре, что-то громко обсуждают.
– Мама, нас на дистанцию отправляют, на недельку, – радостно сообщила мне Катюшка.
– Здорово, – кивнула я.
Для меня ее дистант не проблема, дочка сама давно учится, я у нее уроки не проверяю. Да и на удаленке проблем не было.
– А ты чего такой хмурый? – спросила я Славу.
– Не люблю я это всё, – буркнул он. – Всё не так как надо.
– Вставать будешь на полчаса позже, и можно перед компом в домашней одежде сидеть и чаек попивать, – ответила я.
Пообедали с ребятишками, обсудили школьные дела. Собралась, велела себя прилично вести и отправилась к Маре за приключениями, мне же так в жизни их не хватает.
Без меня справились
На улице крапал дождик. Не люблю в такую погоду ездить на машине, нервируют меня такие поездки. Если на пассажирском месте нахожусь, то так уютно и комфортно, а вот за рулем понимаю, как это небезопасно. До Мары доползла на своем крокодильчике со скоростью сорок километров в час.
Вышла из машины, калитка у них оказалась открытой, что меня удивило. Во дворе стоял черный мраморный памятник с недоделанным рисунком какого-то мужчины. Про себя отметила, что родственники не поскупились, и работа, и сам камень дорого стоят.
В мастерской Мары и в кузне Юрия никого не было. Огромная статуя, казалось, занимала всё помещение. Она хоть и накрыта была тканью, но всё же просвечивала сквозь нее. Пахло сырой землей и прелой травой. Ангел излучал какой-то легкий, словно флуоресцентный свет. Вот же чудовище, но такая красота. Как кривые руки могут испортить такое произведение искусства?
Пошла к дому. Поднялась по ступенькам и постучала в дверь. Открыла Мара, очень удивилась тому, как я попала во двор.
– Так у вас калитка открыта, – ответила я, проходя в кухню.
За столом сидели Юра и Яночка и пили чай. Ребенок бросил есть и кинулся ко мне обниматься.
– Как я по тебе соскучилась, как я соскучилась! – девочка повисла у меня на шее. – Ты чего к нам не приходишь?
– Дел много, – ответила я, поцеловав девочку в щечку.
– А ты их отложи и приходи, потом сделаешь, – она посмотрела на меня огромными глазищами.
Я вытащила из сумки шоколадку и пакет с яблоками и вручила Яне. Она снова чмокнула меня в щечку. Юра предложил мне чай с какой-то изумительной выпечкой.
– Какие пирожки красивые, – заметила я.
– Да, приезжали сегодня за оградкой, привезли пакет с булочками и пирожками на помин. Я обычно не беру такое, а там мальчонку поминать надо было.
Мара зашла на кухню.
– Ты калитку за собой закрыла? – спросила она.
– А как же. Удивилась, что вы ее не заперли. За собой на щеколду закрыла.
– Открыта калитка, настежь, – поморщилась Мара. – Сейчас заперла и подперла ее граблями.
Яночкин щенок кинулся к двери и залаял.
– За дверью кто-то стоит, – сказала девочка.
– Но не стучится, – мы переглянулись.
Женщина ринулась к двери.
– Не открывай! – крикнул ей Юра.
Она вернулась назад. Кто-то пошкрябался в дверь.
– Посреди белого дня уже творят непотребства, – покачала я головой.
Во дворе что-то упало. Мы кинулись к окну. На земле валялся разбитый камень дорогого памятника.
– Твою ж налево, он же столько стоит! – закатила глаза Мара. – И такого камня у нас больше нет.
Она рванула к двери, никто ее не успел остановить. Выскочила во двор, памятник стоял на месте и был целый. Но мы же все видели, что он валялся разбитым на земле. Калитка была распахнута.
– Мама, оно дома, – сморщила носик Яночка.
По дому носился пес и что было мочи лаял на кого-то невидимого. Юрин филин и ворон Мары нахохлились и сидели на яблоне, смотрели вниз во двор.
– Я же говорю, ее надо в другое место определить, – прокаркал ворон.
– Что за чертовщина?! – ругался Юра.
В открытую калитку заглянул не совсем трезвый товарищ, наверно, местный алконавт. У него на загривке сидел небольшой бес и пытался своему подопечному из грязных волос поставить ирокез.
– Хозяйка, работа не найдется? Денег нет на хлебушек, – сказал заплетающимся языком алкоголик.
– Найдется, но ты один не справишься. Тыщу дам, если статую из мастерской вывезете, – сказала Мара.
– Две, – хитро прищурился алконавт.
– Иди давай отсюдова, – шикнул на него Юра.
– Полторы тысячи? – начал торговаться гражданин.
– Я тебе сейчас выдам, а потом догоню
