Ржевский - Семён Афанасьев
— Хм. А ведь рос-то опё... — старик вовремя остановился. — Ты гляди, что справная тёлка с разгильдяем за час сделать может. Договори уже всё, что удумал? Порадуй старика?
"Тёлку" Мадина вслух комментировать не стала, глубоко вздохнув и удерживаясь в рамках приличий исключительно усилием воли.
— Если под них не ляжем быстренько да на их условиях — вражда до последней капли крови тогда, со всеми для нас, малышей-коротышей обнищавших, вытекающими. Гвардией своей наверняка тебя пугали и напирали на то, что нас с тобой двое всего осталось. Не отобьёмся, по их словам.
— Взялся за ум таки, — довольно осклабился старик. — Радуешь. Вот прямо порадовал! Чуть ли не сильнее, чем за всю жизнь перед этим, вместе взятую! Кабы ещё бухлом от тебя с утра не разило, как из бочки, опё... внук мой малолетний.
— Не пил я сегодня, слово. Только пивом облился, но снаружи и случайно. Да и что там догадываться было! Наш актив — это как бриллиант без огранки, мне Шу намёками объяснила накануне, — подросток со вздохом кивнул на японку, затем на беспорядочные кусты вокруг. — Я сейчас сопоставил, остальное дело техники.
— Складно. Радуешь.
— А тут и повод шикарный, и причина — нас подвинуть из Двенадцатого Кресла, а самим Эмиратом в Совет города войти. На наше освободившееся место, — он повёл рукой в сторону заросшей сорняками территории. — Более незанятое.
— Мне очень неловко, но я боюсь, это ещё не все новые проблемы Ржевских, — неожиданно к месту для такой тупицы напомнила о себе Норимацу.
Всё это время она мотала на ус происходящее и смущающейся не выглядела.
Да ну, день удивлений. Тоже не так проста? А на вид-то... И откуда эти умные мысли сейчас у неё взялись, была ж дура дурой до последнего момента.
— Я боюсь, мои родственники тоже могут позвонить вам в ближайшее время, — продолжила японка покаянно. — Судя по тому, что отчебучила моя охрана, я даже не знаю, чего теперь от них ждать. — Она растерянно посмотрела на каждого из присутствующих по очереди. — Требования, возможно, тоже будут ультимативными.
— Не охрана это была у тебя, а контроль внешний, — проклиная собственный длинный язык и излишнюю доброту, вздохнула менталистка. — У них мысли были об инструкциях от какого-то Ивасаки с большим животом, есть у вас такой?
— Ой.
— С татуировкой синего дракона на пузе? Ещё вроде член у него маленький, но здесь неточно — противно было в таких мыслях у мужиков копаться. Хотя вроде они только в сауну вместе ходят, а не...
— Да, есть такой! Говори дальше!
— Ожидалось, что Ржевский постепенно втянется в общение с тобой и будет готов на что угодно. Ради тебя. Потом тебя бы от него под хорошим предлогом удалили в Академию или в другой город, а ему бы задвинули условия.
По мере слов Мадины лицо азиатки вытягивалось.
— Тот Ивасаки говорил: ты сама всё в итоге лучше сделаешь, не зная ничего, чем если тебе приказывать. Ржевский за тобой волочиться обязательно будет, а они — им заруливать через ограничение встреч с тобой.
Японка закусила губу и опустила лицо. В её глазах неожиданно наметились слёзы, а взгляд остекленел.
— Ты красивая, в его вкусе. Ещё прямая как молоток и такая же догадливая, — безжалостно припечатала Наджиб. — Если тебя гнуть — это бесполезно, говорили они. А вот если нагрузить тебя задачами, да во имя Семьи — то всё, глядишь, и получится.
— Медовая ловушка, — Дмитрий снова выдал непонятный термин, но с уверенным видом. — Видимо, реакцию мою просчитывали заранее... Вот гады, а?! На святое замахиваются!
Его взгляд тоже расфокусировался, но чуть иначе, чем у Норимацу.
— Что такое медовая ловушка, я не знаю, но последнее точно да, — подтвердила Мадина. — Они были уверены, что внешность Шу полностью соответствует каким-то твоим тайным ожиданиям и что ты с ней моментально начнёшь и ладонями потеть, и слюной на воротник непроизвольно капать.
— Б**. Откуда? — Ржевский-младший усиленно зашевелил извилинами, уходя в себя ещё больше.
— Они тщательно собирали информацию о твоих походах по, хм, ну пусть будет ночным клубам. И о тех типах женщин, которых ты предпочитаешь. Шу — твой мысленный идеал по совокупности, один из трёх, ими точно установленных.
Чуть поколебавшись, Наджиб всё-таки договорила:
— Когда ты по их приглашению на горячие источники ездил и их профессионалок, как бы тут поделикатнее, танцевал, они тебя очень внимательно изучали. Тогда всё и решили.
— Вот же... — попечитель беззвучно зашевелил губами.
— Ага. Ты тогда ещё очень гордился вслух, что личный рекорд поставил! Они это аккуратно зафиксировали и проанализировали.
— Что за рекорд был? — нейтрально поинтересовалась Норимацу.
— Вышел за рубеж количества пальцев на руках за один раз, — бесстрастно ответила Наджиб. — Более десятка, иначе говоря. Выстрелов за период. Раньше вроде таких результатов не показывал, почему — без деталей. Твоё сопровождение большего не знало.
Дмитрий грязно выругался вслух, краснея до корней волос:
— Вспомнил! Но это не я там танцевал, это водка вместо меня танцевала! Вот же малолетний идиот, — дальше он принялся сквернословить о себе почему-то в третьем лице.
— Теперь уже без разницы, кто из вас с водярой двоих в том онсене отплясывал, — отстранённо заметил дед. — Дело сделано. Хотя с другой стороны, как только островитяне дошли до такого... До чего нихонцы изощрились, в мои годы они всё ж попрямее были. Без подкатов и интриг, как эта.
— Все развиваются, — с видом взрослого вздохнул сын-Ивана. — "Не заставляйте дикарей строить военно-морской флот насильно, просто научите их мечтать о море". Старое правило, они его тоже освоили. Судя по Шу и той купальне с десятью выстрелами. Н-да уж.
— Более чем с десятью, — машинально поправила Наджиб, чтоб быть профессионально точной.
Японка смахнула что-то из каждого глаза по очереди, затем решительно потащила из нагрудного кармана тёмные очки и водрузила их на нос.
— Это кто про флот такое сказал? — вспыхнул интересом в сторону внука Ржевский-старший.
— Ты не знаешь. Не отсюда тип, в другом месте и времени жил.
